Читать книгу "Чаша любви - Татьяна Ковалева"

Тетя проходит на кухню.

— Откуда цветы?

— Какие цветы? — тяну время.

— Что, с утра Константин приходил?

Я не успеваю ответить, ибо в этот момент опять раздается звонок. У меня над головой. Причем — продолжительный звонок, настойчивый.

«Ну когда же этому придет конец! Неужели ему не ясно, что номер не пройдет? Что я лучше останусь одинокой? Или он уже слов не понимает! Цветы носит? Я сейчас верну ему цветы. Швырну к ногам!»

Свирепой тигрицей следую на кухню, решительно закусываю нижнюю губу, хватаю со стола цветы.

Звонок раздается опять.

«Звонишь? Звони, звони!.. Сейчас дозвонишься! Сейчас, я уже иду!.. Я тебе эти цветочки — в физиономию!..»

Возбужденно пришептывая что-то бранное, я открываю наконец замки, распахиваю дверь…

… и едва не вскрикиваю.

Передо мной стоит Саша. С цветком. С розой. На длинной-длинной ножке.

Я прямо чувствую, как становятся круглыми от изумления мои глаза:

— Вы?

— Я, — он просто пожимает плечами и улыбается.

Он так улыбается, что мне хочется зажмуриться. Его улыбка — свет.

Саша оглядывается. Он, кажется, не может понять моего изумления; он думает: может, у него за спиной стоит еще кто-то…

Говорит тихо:

— Да, это я. Почему бы и нет? — глаза его вдруг полнятся восхищением. — Какая вы сегодня!

— Какая? — пугаюсь я.

— Красивая. Красивее, чем вчера…

И он протягивает мне розу.

В правой руке у меня букет, которым я только что помахивала, будто веником. Принимаю розу левой. Забывшись, прижимаю цветок к груди. Роза укалывает мне сердце.

Кто-то дышит в затылок. Я совсем забыла про тетю.

— Кто там, Алена? — выглядывает она у меня из-за плеча.

Увидев Сашу, тетушка тихо ахает — совсем тихо. Ее аханье слышу только я. Оно меня впечатляет. А тетушку впечатляет Саша.

Он легонько кивает ей, лучезарный.

С моей тетушкой творится невообразимое. Она на минуту теряет дар речи. Она сейчас, кажется, сделает книксен. Но, слава богу, до книксена не доходит!

Тетя Оля переводит взгляд на меня. Смотрит укоризненно и наконец молвит:

— Что же ты не приглашаешь молодого человека?

— Да, действительно! — спохватываюсь я. — Простите! Я просто потрясена… вашей розой!

Отступив шаг назад, я приглашаю Сашу. А сама думаю: «Не дай Бог сейчас явится этот сумасшедший, который целую ночь думал. Что тогда будет?»

Выразительно смотрю на тетку, показываю глазами на изуродованный торт, вернее на бренные его остатки. Но тетя не понимает меня, смотрит вопросительно.

Присев возле тумбочки, я выбираю для Саши тапочки. Запахиваю халат, прячу сахарные коленки. Тапочки выбрать не просто: нога у Саши, смотрю, чуть не в два раза больше моей. Те, что давали Константину, почему-то не хочу предлагать. Тапочки Луки тоже мелковаты. Нахожу какие-то — без задников.

Опять спохватываюсь: я же забыла нового гостя представить! Что это со мной сегодня творится! Конечно — сплошные потрясения!

Легонько касаюсь рукой его плеча, говорю тетке:

— Это Саша.

Тетя подает ему руку. Он пожимает ей самые кончики пальцев.

«Какой же он большой! Я не заметила этого вчера. Или это рядом с тетей? Да и я была вчера на каблуках».

— У нас скоро обед, — говорит тетя. — Я приглашаю… То есть, мы приглашаем, — она кивает на меня.

— Нет, нет! — отказывается Саша. — Я не надолго. Минут на пять, если не прогоните. Ждет машина.

«Его ждет машина. Кто он?.. Военный? Милиционер? Главный конструктор какого-нибудь завода? Или чиновник из мэрии».

Тетушка, не скрывая некоторого разочарования, ретируется на кухню. Я все еще несколько смущена; веду Сашу в свою комнату, прикрываю дверь.

Он с неподдельным интересом осматривается:

— Здесь живет Муза?

«Звезда», — едва не срывается у меня.

— Уютно, — оценивает Саша. — И со вкусом… Хороший вид из окна. Много книг…

Он внимательно смотрит на меня.

— Вчера вечером я подумал: почему бы нам не встретиться вновь?

— Да, конечно… — едва сдерживая волнение, отвечаю я, но ответ мой какой-то неопределенный — он не определяет моего отношения к его словам, к его осторожному предложению.

Взгляд Саши становится рассеянным. Саша тщится понять смысловую окраску моего ответа.

Прихожу ему на помощь, или, вернее, поправляю себя:

— Хорошо, Саша! Но как вы нашли меня?

Он опять улыбается:

— Вычислил вот.

Слышу, как под дверью дефилирует тетушка. Ей, видно, крайне любопытно знать, о чем здесь говорится. Но вряд ли она улавливает что-то, кроме отдельных слов.

Взгляд Саши задерживается на пишущей машинке.

«Я забыла убрать ее в шкаф».

Подхожу к столу:

— Хочу познакомить вас. Эрика — моя подруга и кормилица…

Саша легонько проводит рукой по каретке, потом — по клавиатуре. Клавиши отзываются чуть слышным радостным позвякиванием.

— Вы пишите? — он удивлен.

— Да. Толкалась я в разные двери. Но открылась эта…

Постойте! — Сашу как будто осеняет. — То-то мне показалась вчера знакомой ваша фамилия. Я, кажется, даже что-то читал из вашего! Сейчас, сейчас, припомню… Да, вот! Балерина-отравительница? На обложке балетные туфельки и химическая формула синильной кислоты.

«Надо же! Он и в химии понимает…»

Я, однако, польщена.

А Саша смотрит на меня как будто другими глазами. Проводит рукой по столу — осторожно, даже можно сказать нежно — словно ласкает.

И говорит:

— Вот, значит, за каким столом пишутся ваши книги.

Мне приятно его внимание к моему столу, к моей пишущей машинке.

Саша приветливо улыбается Эрике. Она — ему. Она, злодейка, всем приятно улыбается, когда на нее светит солнце, когда каретка поблескивает.

Я изумляюсь: ревность вдруг шевельнулась во мне…

— А вы? — спрашиваю.

— Что? — не понимает Саша, отрывает взгляд от Эрики, которая так старательно строит ему глазки.

— Кто вы?

— Ах, это… Я — «Синяя птица».

— Вы — птица?..

Он смеется (он хорошо, уверенно держится!):

— Простите, Елена! Полная голова мыслей, впечатлений от знакомства с вами… «Синяя птица» — это фирма такая. Зарубежный туризм. Разве вам не попадалась на глаза наша реклама?