Читать книгу "Как я съел асфальт - Алексей Швецов"

Но вскоре неблагосклонная к Паше судьба подготовила для него новый удар, удар куда более серьезный, чем двадцать минут потерянного времени. Новый знак, установленный непосредственно на выезде из родного двора, предписывал Паше ехать только направо. А направо ему было не надо. Совсем не надо, а еще точнее, совершенно ни к чему. Выезжая согласно знаку направо, Паша попадал на сплошные полосы и таким образом должен был дарить непонятно кому и непонятно зачем целый час утреннего своего времени и даже сна. Маленькая белая стрелочка на синем фоне буквально сводила Пашу с ума, когда он пытался вовремя попасть на работу. Гаишники, активно пасшиеся рядом, сводили его с ума еще больше. На работе возникли проблемы из-за систематических опозданий. Паша стал груб, неответствен, раздражителен и задерган. Белая стрелочка пустила жизнь человека под уклон. И Паша сползал по нему, опускался все ниже и ниже, катился все быстрее по дороге жизни, необорудованной разметкой и специальными знаками.

Тогда Паша выносил мусор, точнее, нес на помойку пустые бутылки, которых при его постоянной депрессии скопилось в квартире угрожающее количество. Подойдя к контейнеру, Паша размахнулся тремя пакетами, ощетинившимися бутылочными горлышками, размахнулся, для того чтобы размозжить эти пустые бутылки, как пустые головы тех, кто придумал установить тот самый знак в том самом месте…

– Бутылочки не выбрасывайте. – Голос исходил из контейнера, в этом Паша не усомнился ни на минуту.

«Если я слышу, как со мной разговаривает мусорные ящик, значит, у меня в гостях „белка", – отчетливо сообразил Паша. – А если у меня белая горячка, то с работы меня скоро выгонят – и пить будет не на что».

Пока Паша думал мысль о том, что ему предпринять в создавшейся ситуации, из контейнера появилась лохматая голова, а точнее, даже две головы, обе из которых были лохматыми. «Это все! – мелькнуло в голове Паши. – Это трандец, причем полный!»

Если уж мусорный бак обзавелся головами, то Паше в мире нормальных людей явно не место. Только появление всех остальных частей тел двух лохматых голов спасло Пашу от «полного трандеца». Два бомжа, просматривающих бытовые отходы, с готовностью протянули руки к пакетам. Поспешность, с которой молодцы из «ларца» выпрыгнули из контейнеров, заставила Пашу мыслить и думать одновременно, а точнее, обдумать мысль.

«Судя по всему, ребята не особо чем брезгуют, а значит… значит…» Паша до конца обдумал мысль со всех сторон и обратился к коллекционерам пустой посуды:

– Мужики, деньжат по легкому срубить не желаете?

Мужики переглянулись и, перейдя на шепот, как бы между прочим поинтересовались:

– Кого убрать надо?

Паша радостно улыбнулся – мужики именно такие, какие нужны.

– Убрать надо. Да, в этом вы не ошиблись. Но не кого, а чего.

Бомжи спросили: что это такое, что надо убрать? И что им такое дадут, чтобы свое драгоценное время эти глубоко занятые люди тратили на уборку этого чего-то непонятного?

Паша не поскупился и пообещал бомжам триста рублей.

– А убрать надо дорожный знак, стоящий на выезде из этого самого двора. Знак «Движение направо», именуемый в простонародье знаком 4.1.2.

– Всего-то? – усмехнулись мужики. – Да мы, если надо, за каких-то пять сотен всю Москву пере…

– Всю Москву не надо, – перебил Паша разгоряченных охотников за бутылками, – а вот еще один знак – можно.

Паша добавил к обещанным тремстам еще сотню и назвал адрес того самого проезда, где он платил розовощекому. А еще Паша предупредил, что «работать» надо ночью. Он не хотел, чтобы бомжей поймали, а еще больше он не хотел, чтобы они сдали его в случае шухера.

Впервые за несколько месяцев Паша спал в эту ночь как младенец. Спал сном счастливого и состоявшегося человека. Утром, твердо надеясь на договоренность с новыми знакомыми, Паша поднялся на час позже. Неторопливо умылся, оделся, выпил кофе и с сигаретой устроился на водительское место. Иномарка легко завелась, а еще легче, чем завелась, тронулась. Паша подъехал к злосчастному повороту, убедился, что знака нет, и смело повернул налево.

Милицейский пронзительный свист вогнал голову в плечи испуганного Паши. А потом Паша остановился и даже вышел из машины. А еще он показал, точнее, предъявил подбежавшему толстячку водительское удостоверение. Но уже знакомый розовощекий инспектор не стал смотреть документы Паши, он скороговоркой и опять непонятно представился и уже отчетливо добавил излюбленное:

– Нарушаем.

– Что именно? – с веселыми огоньками в глазах спросил Паша. – Конституцию, Женевскую конвенцию или законы физики?

– Шутник? Да? – Улыбка стерлась с губ гаишника, а полненькие щеки порозовели еще больше. – Правила нарушаем. Здесь выезд только направо.

– Да вы что?! – искренне удивился Паша. – Надо же, а я и не знал! А чем он, простите, регламентируется?

– Знаком.

– Каким знаком?

– Вон висит на столбе, – сотрудник ДПС указал рукой в сторону столба, – знак «Движение направо».

– Ай-яй-яй, – шутливо переживал Паша, – что-то с глазами стало. Старею, наверное. В упор не вижу!

Инспектор весьма дружелюбно посоветовал нерадивому водителю «разуть» глаза. А Паша утверждал, что как он ни присматривается, как он ни «разувает» глаза, а знака от этого он не видит.

– Ну вот, вот же! Елки-палки! – обозлился толстенький гаишник и поднял свое лицо к знаку…

Он три раза обошел вокруг столба, но отчетливо почувствовал, что, несмотря на все старания, знака не видит. Козырнув и извинившись, инспектор пошел ощупывать место предполагаемой установки знака, а Паша беспрепятственно и, главное, вовремя попал на работу.

Беззаботное счастье продолжалось целую неделю. А потом справедливость, а точнее, законность восторжествовала в полном объеме. Возвращаясь с работы в пятницу, Паша увидел оба знака на своих местах. Он досадливо сплюнул и отправился на поиски бомжей. Предложив мужикам денег, Паша попросил их повторить операцию. Алчно посматривая на купюры в руках эксцентричного ненавистника дорожных знаков, мужики бойко затрясли немытыми лохмами в знак согласия.

А потом было еще три похожих эпизода. Паша оплачивал съем знаков, а кто-то оплачивал их установку обратно. Наконец установщикам это надоело – видимо, они поняли, что съемщики гораздо расторопнее, а еще они поняли, что ломать – не строить и что «ну их всех на фиг!».

Бомжам, которые лишились стабильного приработка, стало жаль свой бизнес. Как говорится, – «только-только на ноги встали…», а тут все вдруг закончилось. И Паша был втянут в новый виток гонки знаконенавистничества.

Месяц, ровно месяц, он как ребенок радовался жизни. А через месяц знаки появились снова. Он отдал приказ своим наймитам, и знаки исчезли. А потом появились опять. Паша провел следственный эксперимент и на одной из табличек оставил царапину. Его подозрения подтвердились: те, кто снимал знаки, те же и устанавливали их. Предприимчивые бомжи организовали свой маленький бизнес. Чтобы не оплачивать съем одних и тех же знаков, Паша купил у них металлические таблички. Но знаков в Москве было полно. А по закону, описанному еще Ломоносовым, если в одном месте знаки исчезали со своего привычного места, то они появлялись на тех самых принципиальных для Паши местах.