Читать книгу "Высокое напряжение - Андрей Кивинов"

Потом он, конечно, объяснил, но это потом. Оправдания — это всего лишь оправдания. Они очень бледно звучат. Поэтому, знаешь, Вовчик, погорячились мы с женитьбой. Давай-ка лучше разбежимся. Вовчик тяжело переживал случившийся факт, потому что женился на Татьяне всё-таки по любви и терять её не хотел. А выход был один — либо ментура, либо она.

Вовчику всё же удалось в очередной раз найти компромиссное решение; Татьяна вернулась, но холодок внутри остался, и до сегодняшнего дня семейное счастье Белкина держалось на тоненькой ниточке.

Татьяне, как, впрочем, любой другой нормальной женщине, хотелось максимального внимания, спокойной жизни и неиспорченных нервов. А какое от Вовчика внимание, если по три дня его не бывает дома и неизвестно, где он и с кем? Незнание вызывает подозрения, подозрения порождают неприязнь.

Казанцев, не обременённый семейной жизнью, постоянно подтрунивал над Белкиным, чем злил беднягу Вовчика. Для Вовчика вообще женская тема была болезненной.

Не признавая никаких авторитетов среди мужиков, он полностью терялся при общении с женщинами, прятал глаза, бормоча полнейшую чепуху и бред. Познакомиться с девушкой было для него неразрешимой проблемой, и случайное появление Татьяны в своей жизни он воспринял как подарок судьбы.

Где-то в душе он завидовал Казанцеву, так легко чувствовавшему себя в обществе любой женщины. Поэтому, когда возникала необходимость поболтать с какой-нибудь дамочкой по служебным делам, Белкин просил это сделать Казанову, которому до фени было кого допрашивать — гостиничную проститутку или английскую королеву. Костик мог выжать из дамочки всё, что нужно, Белкин же — нет.

На этой почве он даже сошёлся с одним бандитским авторитетом, который также получил от матушки-природы чересчур большую порцию застенчивости перед женским полом. Правда, тому было проще — для него находили женщин подчинённые и доставляли в готовом к употреблению виде, если так можно выразиться. Но душа есть душа, и, как у О. Генри, Белкин с бандитом имели родственные души.

Болтовню Казанцева о любовных похождениях он слушать не любил и старался либо перевести разговор на другую тему, либо просто уходил из кабинета.

Погружённый в грустные воспоминания, он дошёл до трёхэтажного здания вокзального отделения.

На вокзал его попросил съездить Гончаров, который дрых после дежурства дома. «Время, Вовчик, упустим, сгоняй, а?»

Один из вокзальных оперов оказался на месте. Выслушав Белкина, он достал толстый журнал и открыл в нужном месте.

— Череп? Знаем этого плешивого. Крутится на вокзале. Правда, сейчас пропал куда-то. Погоди-ка.

Опер вытащил из кармана портативную рацию и назвал позывные.

— Серега, Черепа знаешь? Когда он тут светился?

— Недели две назад. Сейчас не видно.

— Понял.

Белкин кивнул на рацию:

— Далеко берёт?

— Не очень, дома мешают. В поле — километров на десять хватило бы. Это спонсорские. Что там Череп сотворил?

— Может, и ничего, проверяем просто. А здесь он чем промышляет? На вокзале?

— Да всем подряд — кражи багажа, кидалово валютой. Педикам старым пацанов поставляет.

— Судим?

— Да, был у него влёт. С травкой прихватили. Условно получил.

— На игле?

— Возможно. Да они все тут — на игле или на «дуре».

— Он один бомбит?

— Почему? Приятели есть. Он хитрый — крадут-то малолетки, а он их в кулаке держит.

— Витя какой-то у него есть. С бритыми висками. Не слышал?

— Не помню. Надо поспрашивать. Он малолетка?

— Чёрт его знает. Вроде ровесник.

— Череп, вообще-то, только с пацанами крутится.

— Он питерский?

— Да, местный. Адрес прописки есть — в центральном районе, только там он никогда не жил. Там мать у него, пьяница.

— А он где?

— Сложно сказать. Но где-то в городе дохнет. Может, у бабы какой.

— Человека может завалить?

— Я не спрашивал. Как-то повода не было. Но вообще, борзой.

— Данные его есть?

— Переписывай.

Вовчик чиркнул в блокноте сведения из гроссбуха опера.

— С кем из пацанов покалякать стоит? Кто самый болтливый?

— Колобов треплив, «Колобок» кличка, Вадик Антонов, «Лизун», только их отловить сложно. Беспризорники. Ночуют в отстойниках или в подвалах в центре.

— А на вокзале?

— Попробуй. Под вечер они часто появляются. Дедушкам задницы ставят.

— По сколько им?

— Лет по двенадцать. Но кручёные, жизнь уже знают.

— Старый, если хапнете случайно, брякнешь?

— Без проблем. Правда, Игры доброй воли на носу, рейды сплошные, они пока тихарятся.

— Понятно. Вот наш телефон. Меня или Гончарова спросишь.

— Ладушки.

Вовчик переписал данные пацанов, поговорил ещё немного о Черепе и, простившись, вышел из отделения.

На вокзале он ещё немного покрутился в толпе, купил на всю наличность бутылку «Пепси» и поехал в свой район.

Казанцев уже вернулся из отделения. Дожидаться окончания осмотра места происшествия он не стал, решив заняться более серьёзными делами, как-то: обед и назначение свиданий. Когда Белкин зашёл в кабинет, Костик во весь голос рассказывал какую-то байку Таничеву и мичуринцам.

— Ну, дурни, а? Устроили потеху. Заметьте, господа, если я расскажу эту хохму гражданскому человеку, меня назовут лжецом и пошлют куда подальше. Но вы мне поверите ввиду службы в системе внутренних дел.

Короче говоря, я в дежурку ихнюю зашёл материал отдать, а там заявочка проходит — неизвестный кавказской национальности по дереву пытается проникнуть в квартиру. Машины, как водится, в дежурке не оказалось. Местный опер с участковым руки в ноги — и бегом. Оба по гражданке одеты. Оперу форма и не полагается, а второй замаскироваться решил. Замаскировался, ха-ха!

Через десять минут новая заявка — перестрелка возле дома. Ёлы-палы!

Тут уже все рванули, кто в отделении был. Даже я. Охрана подъехала. И что оказалось? Оказывается, команда оперов с другого района приехала делать обыск в наш район у какого-то бандита. Прибыли втроём — двое пошли в «адрес», а третьего — грузина по национальности, новенького, так сказать, ещё необстрелянного — поставили под окно. Ну, правильно, чтобы бандит не принялся в форточку криминал сбрасывать или всякие улики. Я, честно говоря, не знаю, что они там у него искали.

Вот этот кавказец стоял-стоял, скучал-скучал, а потом решил поучиться, как обыск проводить. А тут как раз дерево под окном. Обыск на втором этаже. Грузин, являясь сыном гор и будучи ловким и смелым, моментально вскарабкался на берёзу и начал высматривать в окне своих коллег.