Читать книгу "Человек в коричневом костюме - Агата Кристи"

– Совершенно правильное наблюдение, – сказал полковник Рейс.– Я всегда именно так и поступаю.

– Но я обожаю итальянцев, – продолжала миссис Блер. – Онитакие услужливые!.. Хотя это имеет и обратную сторону. Вы спрашиваете, как вамкуда-то пройти, а они, вместо того чтобы сказать «сперва направо, потом налево»или еще что-нибудь такое же понятное, вдаются в длиннющие объяснения, а когдавы уже совершенно сбиты с толку, ласково берут вас за руку и ведут прямо донужного места.

– У вас от Флоренции такое же впечатление, Пейджет? –спросил сэр Юстас, с улыбкой поворачиваясь к секретарю.

Однако его вопрос почему-то смутил мистера Пейджета. Онпокраснел и сказал, запинаясь:

– О да, к-конечно… совершенно такое же…

Затем быстро извинился и встал из-за стола.

– Я начинаю подозревать, что во Флоренции у Гая быликакие-то темные делишки, – заметил сэр Юстас, глядя вслед удаляющемусясекретарю. – Стоит при нем упомянуть этот город или вообще Италию, как онстарается переменить тему или обращается в бегство.

– Может, он там кого-нибудь пристукнул? – с надеждойпредположила миссис Блер. – У него… только бы мне не оскорбить ваших чувств,сэр Юстас… но у него такой вид, будто он вполне способен кого-нибудь убить.

– Чинквеченто, да и только! – рассмеялся сэр Юстас. – Ужаснозабавно, особенно если знаешь, до чего же на самом деле бедняга законопослушени респектабелен.

– Он давно у вас служит, сэр Юстас? – спросил полковникРейс.

– Шесть лет, – глубоко вздохнул сэр Юстас.

– Бесценный работник, наверное, – сказала миссис Блер.

– О да, бесценный. Совершенно бесценный. – Несчастный сэрЮстас еще больше приуныл, словно неоценимые достоинства мистера Пейджетапричиняли ему тайные страдания. Потом добавил немного жизнерадостней: – Новообще-то его лицо должно было бы внушать вам доверие, моя дорогая леди.Никакой уважающий себя убийца не похож на убийцу. Криппен, например, был самоочарование.

– Его поймали на корабле, не так ли? – негромко спросиламиссис Блер.

Сзади раздался звон. Я быстро обернулась. Мистер Чичестеруронил кофейную чашку.

Вскоре наша компания расстроилась: миссис Блер спустилась всвою каюту отдохнуть, а я осталась на палубе. Ко мне подошел полковник Рейс.

– Вы неуловимы, мисс Беддингфелд. Вчера я вас повсюдуразыскивал, хотел пригласить потанцевать.

– Я рано легла спать.

– А сегодня вечером вы тоже убежите? Или все-таки потанцуетесо мной?

– С удовольствием, – робко пролепетала я. – Но миссис Блер…

– Наша подруга, миссис Блер, не любит танцевать.

– А вы?

– Мне хочется потанцевать с вами.

– О! – нервно воскликнула я.

Я робела перед полковником Рейсом, и в то же время мне былоприятно его внимание. Это куда лучше, чем рассуждать про доисторические черепасо строгими старыми профессорами! Полковник Рейс полностью соответствовал моемуидеалу сурового, молчаливого родезийца. Может, я выйду за него замуж? Он,правда, не просил моей руки, но, как говорят бой-скауты: «Будь готов!» Любаяженщина невольно рассматривает всех мужчин на свете как потенциальных мужей.Либо для себя, либо для своей лучшей подруги.

Я танцевала с ним в тот вечер несколько раз. Он был хорошимтанцором. Когда музыка умолкла и я подумала, что пора спать, Рейс предложил мнепрогуляться по палубе. Мы сделали три круга и уселись в шезлонги. Вокруг небыло ни души. Мы поболтали о том о сем…

– А знаете, мисс Беддингфелд, по-моему, я когда-товстречался с вашим отцом, – вдруг сказал полковник. – Очень интересный человек,много знает в своей области… а она меня очень интересует. Я по мере силстарался кое-что постичь… Например, когда я служил на реке Дордонь…

Разговор наш вошел в сугубо профессиональное русло.Полковник Рейс не преувеличивал. Он действительно много знал. И в то же времясделал несколько курьезных ошибок… Один раз, рассуждая о мустьерском периоде,он назвал его следующим после ориньякского, а это дикая нелепость в устах того,кто хоть что-нибудь знает о данном предмете.

Я попала в каюту часов в двенадцать. И никак не моглаотделаться от странного впечатления… Неужели полковник специально «подработалэтот вопрос», готовясь к разговору со мной, а на самом деле ничего не смыслит вархеологии? Я покачала головой: вряд ли…

И вот когда я уже начала засыпать, меня вдруг осенило. Ядаже села в кровати. А если он прощупывал меня? И его мелкие ошибки –специально, для проверки?.. Может, ему хотелось выяснить, действительно ли явладею предметом? Иными словами, что, если он подозревал во мне самозванку? Нопочему?

12. Выдержки из дневника сэра Педлера

Надо сказать хоть пару слов о моей жизни на корабле. Онапротекает мирно. Слава богу, я уже не в том возрасте, чтобы участвовать вовсяких конкурсах и увеселениях, и меня не заставляют ловить губами подвешенныена нитках яблоки, бегать по палубе с картошкой или яйцом в ложке и проделыватьмассу других глупостей. Что за удовольствие находят люди во всех этих идиотскихзанятиях, для меня всегда было загадкой. Впрочем, дураков в мире хватает.Умному остается лишь поблагодарить бога за их существование и держаться от нихподальше.

К счастью, я прекрасно переношу качку. А вот бедняга Пейджет– нет. Едва мы вышли в открытое море, как он позеленел. Полагаю, что мой такназываемый второй секретарь тоже страдает морской болезнью. Во всяком случае,он носу не кажет из каюты. Хотя, возможно, это не морская болезнь, а высокаядипломатия. Однако здорово, что он меня до сих пор еще ни разу не беспокоил.

В целом публика на корабле паршивая. Только два приличныхигрока в бридж и одна прилично выглядящая женщина – миссис Кларенс Блер. Я,конечно, встречался с ней в Лондоне. Она из редких дам, имеющих чувство юмора.Мне нравится болтать с ней, и я был бы совсем доволен, если бы не длинноногиймолчун, который ходит за ней хвостом. Не думаю, чтобы полковник Рейс на самомделе забавлял ее. Он по-своему привлекателен, но скучен нестерпимо. Этакийсильный, молчаливый парень, какими бредят писательницы и юные барышни.

Когда мы покинули Мадейру, Гай Пейджет вылез на палубу иначал что-то лепетать своим тусклым голосом насчет работы. Какого черта вообщедумать о работе, когда путешествуешь на корабле? Конечно, я пообещал издателямсдать «Мемуары» в начале лета, но что с того? Кому охота читать воспоминания?Только старушкам из пригорода. И какую ценность может представлять моя писанина?Да, я сталкивался в своей жизни с так называемыми знаменитостями. И с помощьюПейджета поведал о них несколько банальных историй. Откровенно говоря, Пейджетслишком честен для подобной работы. Он не позволяет мне сочинять байки пролюдей, с которыми я вообще-то мог бы встретиться, но не встретился.