Читать книгу "Красная ночь - Ольга Баскова"

Прохоров расплылся в улыбке.

— Я как эту Динку увидела, — начала старушка, — она мне сразу не понравилась. Поднимается по лестнице, взгляд злой-презлой, а как Наташа дверь откроет — рот до ушей и ну щебетать! Однажды я сказала: «Гони ее в шею. Она тебе не подруга». Да наша Наталья — добрая душа. «Она, Валентина Георгиевна, несчастный человек, как и ее мама. Их пожалеть надо». Пожалела на свою голову, — хозяйка смахнула слезу. — Привадила все-таки. Стали они к ней каждый день таскаться. Анатолий тоже был недоволен. «У себя дома как чужой», — жаловался он мне. Ну, они с него и начали.

— Как? — не понял Прохоров.

— В смысле, выжили, — объяснила Валентина Георгиевна. — Думают, я не догадываюсь, как было дело. До того, как Толя Наташку в постели с мужиком застукал, этого мужика я несколько раз видела. И приходил он сюда, когда дома эти твари были, а сама Наталья и Анатолий на работе. Ну, посудите сами, был бы он ее любовником, зачем бы без нее к ней домой заявлялся? Предположим, будто случилось такое, ошибся. Откуда же его Динка и Надежда знают? Да еще неплохо знают, раз в квартиру пригласили и встретили с распростертыми объятиями. Думали, никто не видит.

Собеседница оказалась ценным свидетелем.

— И что вы видели? — не замедлил спросить оперативник.

— А то и видела, что говорю, — продолжала старушка. — Дверь ему открыли, расчирикались и впустили. Полдня там сидел. И не один раз.

— Вы хотите сказать, он приходил к ним до того, как муж застал с ним Полковникову? — затаив дыхание, уточнил Петя.

— Именно так. — Валентина Георгиевна сделала паузу и начала снова: — И не интересуйся, тот ли самый. Я при его изгнании присутствовала. Сижу, кофе пью, вдруг слышу — из Наташиной квартиры крики доносятся. Я на лестничную клетку. Вижу — Толя дверь распахнул, супругу последними словами кроет, а этого за шиворот в одном нижнем белье выталкивает. Потом сразу на развод подал.

— Вы с ним не разговаривали?

— Разговаривала, — кивнула собеседница. — Да он из крепкой породы. Так и не понял, что с женой произошло.

— А что произошло?

— Динка или Надежда не иначе как гипнотизерши, — высказала предположение Валентина Георгиевна. — Они Наташку периодически в такое состояние вводили, что та имя свое забывала.

— А если не они? — не согласился Прохоров. — Ведь в истории болезни Полковниковой…

— И-и-эх, — усмехнулась старушка. — Динка же с медициной связана. Кроме того, они доступ к Натальиным деньгам получили. Сейчас за деньги что угодно напишут. Мой вам совет: прижмите этих аферисток.

— Пытаемся.

— Как следует прижмите, — повторила хозяйка. — Убийство — их рук дело.

— Почему вы так считаете?

— А квартира? — спросила Валентина Георгиевна. — Они как в нее вошли, так и уходить не захотели.

— Это ничего не значит, — покачал головой Петя. — Есть завещание.

Женщина усмехнулась:

— Странно слышать такие слова от милиционера.

— Как раз от них вы услышите и не только это, — заметил оперативник. — Каждая версия всегда тщательно проверяется.

— Знаю, знаю, — замахала руками хозяйка. — Презумпция невиновности. Слово-то какое выдумали. Из-за него преступника посадить не могут.

— Могут и сажают, — твердо проговорил Петя. — А невиновных освобождают. Конечно, вам они антипатичны…

— Не верите? — Женщина побледнела от злости. — Тогда слушайте дальше. Ну, уехал Толя, детей забрал, а Наташка с каждым днем все хуже и хуже. Не в смысле распутства: ее неизвестный хахаль больше здесь не появлялся. Памяти совсем не стало, никого не узнает. Динка ее ненадолго во двор погулять выведет, на скамеечку посадит и нас попросит за ней присмотреть. Бедная Наталья сидит тихонечко, как приклеенная. Я это к чему говорю? Улавливаешь?

— Нет, — растерялся Петя.

— Охоты уйти у ней не было, — пояснила Валентина Георгиевна. — Никакой. Ну скажи на милость, как тогда она ухитрилась из дома сбежать? Да еще несколько раз?

— Но у психически больных… — начал было Петя.

— Да не была она такой! — отмахнулась старушка. — Пойми это! И слушай дальше. Как ее перестали гулять водить, я к Динке подошла и спросила, не заболела ли моя соседка. Та мне тихонько так говорит: «Вам, Валентина Георгиевна, я правду скажу. Только больше пусть ни единая живая душа не знает, а то позору на весь город. Сбежала Наталья Павловна. Я ее вечером в садик вывела, она будто бы пришла в себя. Стала расспрашивать о муже, детях, словно ничего не произошло, понимаете? Не помню, что я напридумывала, лишь бы сменить тему. Потом Наталья Павловна попросила оставить ее одну. Я пришла за ней минут через двадцать, но ее нигде не было. Она как в воду канула». Я выслушала Динку и отвечаю: «Ты говоришь, Наталья пришла в себя. Как же могло так получиться? Ты заявляла в милицию?» И тут на ее наглом лице я увидела испуг, впервые в жизни увидела, понимаете? Правда, она быстро взяла себя в руки и ответила: «Разумеется, заявляли, разве можно иначе? Мы с мамой так беспокоимся», — и торопливо стала прощаться. Естественно, я ей не поверила. А как проверишь? Не пойду же я в милицию спрашивать: какие меры приняты для поиска Полковниковой? Если Динка и Надежда не заявляли о пропаже, меня никто не станет слушать. Короче, я решила выждать время. И представьте себе, была вознаграждена. Как-то вечером мне позвонила подруга из Залесска, мол, Валя, жди в гости. Мы с ней дружим вот уже пятьдесят лет и регулярно навещаем друг друга, благо наши города недалеко. Я, конечно, обрадовалась, а потом испугалась: дома-то ни крошки! И я собралась в дежурный магазин купить хлеба и колбасы. Возвращаясь из магазина, я машинально взглянула на Наташин балкон и, как вы думаете, кого увидела?

Петя с интересом посмотрел на старушку:

— Неужели хозяйку?

— Вот именно! — торжественно объявила Валентина Георгиевна. — Собственной персоной!

— Что же она там делала? — удивился Прохоров.

— А вот этого я так и не узнала, — сокрушенно ответила старушка. — На следующий день я рассказала об этом Надежде, радостно поинтересовавшись, когда вернулась Наташа. «Вы с ума сошли! — бросила та. — Она и не думала возвращаться». — «Я видела ее на балконе», — возразила я. Надежда с ухмылкой уставилась на меня. «Вам тоже надо лечиться, — бросила она. — Если уже начинаются галлюцинации…» Я повернулась к ней спиной. Продолжать разговор с таким человеком — это ниже моего достоинства.

— А дальше? — Петя все больше и больше заинтересовывался. — Они вернули ее?

— Естественно, — кивнула хозяйка. — Через три дня.

— Как же они это объяснили?

— Смешнее некуда, — ответила Валентина Георгиевна. — Надежда прибежала ко мне, попросила прощения за сказанное сгоряча и заявила, что у меня дар ясновидения. Дескать, бывает, что такое случается с предсказательницами. Доказательство — мое видение Натальи.