Читать книгу "С каждым днем сильнее - Ариадна Талия Соди-Миранда"

динамит.

В то время говорить со сцены вещи типа «меня одурманивает твоя слюна» или «посмотри, как мне это нравится, идем потеть», или о теме садомазохизма, появляющейся в «Пакте между нами двумя», было очень и очень спорно, дерзко и вызывающе. Кроме того, к этому нужно добавить мое упрямое желание выйти в модной одежде «Флауэр Пауэр», символе молодежной свободы шестидесятых годов. В те годы я всем своим существом была готова порвать с традициями; мне хотелось выразить себя по-своему и найти свой собственный голос. Возможно, неосознанно, я также хотела порвать со своими невидимыми цепями, которые надела на меня любовь моей матери, равно как и с карьерой, в которой остались мое детство и часть юности, которые ратовали за свою свободу, во всеуслышанье крича о ней.

Но, будучи одна, я не смогла бы порвать с традициями, я была еще так молода и, несмотря на то, что чувствовала все это своим нутром, мне был необходим кто-то, кто направил бы меня в нужное русло. Мне нужен был единомышленник, «поводырь», который думал бы как я. Такого вот сообщника я нашла в своем продюсере, который немедленно превратился в моего союзника, поскольку с юности был бунтарем с «высокими идеалами». Немудрено, что за всю прожитую нами жизнь наши дороги пересекались много раз, и кто бы мог подумать, что наши отцы познакомились на том самом интервью 18 ноября 1970 года. Отец Альфредо был президентом Мексики, а мой отец брал у него интервью. И кто мог себе представить, что на празднике в доме президента, куда были приглашены мои родители, мы с Альфредо находились совсем близко друг от друга. Моя мама была беременна мной, а Альфредо в то время был ужасно непоседливым мальчишкой, стоящим на пороге отрочества. Он безостановочно носился туда-сюда, став центром внимания на празднике своих родителей. И уж тем более кто бы мог предположить, что теперь отзвуки мыслей каждого из нас, наконец-то, воплотятся в ритмичную музыку, которой мы добились в песне «Пакт между нами двумя»… договор между ним и мной.

Я все еще находилась в Лос-Анджелесе и дала себе задание — найти все необходимое для моего сценического образа. Все, что хотела, я нашла в неприметном магазинчике, спрятавшемся на втором этаже одного здания в Мерлоуза. Весь магазинчик был в духе «Флауэр Пауэр» — хипповость в самом ярком его проявлении… Это сразу околдовало меня, потому что в точности соответствовало моим тогдашним взглядам на внешний вид. Это была дверь, которая открыла мое увлечение постоянными поисками имиджа, одежды, новшеств. Я проделывала разные эксцентричные вещи, например, могла прийти на вручение премии в белом пальто, отделанном плюшевыми мишками, или прогуляться в весьма необычном бюстгальтере из хромированного металла с двумя краниками с водой спереди, сделанном для моего клипа «Мулат», равно как и в бюстгальтере, изрыгающем огонь для клипа «Спасибо Богу». Эти сценические костюмы включали в себя разные этапы творческого пути: цветочная девочка, роковая женщина. Была и целая серия нарядов, изготовленных под запись компакт-дисков и клипов к ним, отражающая разные образы: ацтекская девушка, японка, египтянка, и в довершение ко всем сумасбродным нарядам — бюстгальтер с маленькими гитарами и мини-юбка в виде колоритного мексиканского сомбреро. Для своего времени те образы были уникальны, и сейчас мы видим различные их модификации у таких знаменитых исполнителей как, например, Леди Гага. Кто бы мог сказать, что этот маленький магазинчик представлял собой шкатулку Пандоры. Там я накупила себе несметное количество брюк, расклешенных от бедра, бюстгальтеров и крошечных топиков с цветами, туфли на платформе, характерной для 70-х годов, и еще много чего.

Когда пришло время возвращаться в Мексику, я чувствовала себя полностью готовой и уверенной в себе самой. Я была необычайно горда достигнутыми результатами. Я многому научилась на уроках музыки и хореографии и чувствовала, что все могу. Никогда прежде я не испытывала такой свободы, как теперь. Я чувствовала, что находилась на предназначенном мне месте, в назначенное время, и делала то, что мне предназначалось… но какой же жестокий сюрприз получила я на самом деле. Сменив свой прежний имидж на тот, который заставлял меня чувствовать уверенность в себе и удовлетворенность, я полностью разрушила образ нежной, ласковой и хрупкой пятнадцатилетней девчушки с двумя хвостиками на голове, челкой, спадающей на лоб и мягким взглядом, которую я сыграла в «Пятнадцатилетней». Думаю, что люди по привычке ждали от меня того же, поэтому, когда я вернулась из Лос-Анджелеса со своим первым сольным диском и в совершенно ином качестве сильной и чувственной девушки, меня очень жестко раскритиковали. Я получила то, к чему не была готова.

На самом деле выход диска остался почти незамеченным, несмотря на то, что компания, выпустившая его, прикладывала максимум усилий для его продвижения. Премьерный сингл диска под названием «Пакт между нами двумя» был запрещен более чем в половине самых основных радиопрограмм Мексики, поскольку его содержание было слишком жестким для радиослушателей. Слова и фразы типа «Похить его, свяжи, избей… насладись его болью. Кусай его, причиняй боль, мучай… раздели его страсть» на тот момент были слишком шокирующими, потому что думать и говорить об этом в тесном кругу друзей — одно дело, и совсем другое — выставлять эти чувства напоказ в песне о так называемой любви, разносящейся на все четыре стороны. Кроме того, я сама, как Санди из «Васелины», перестала быть милой молоденькой девушкой, чтобы стать чувственной женщиной-вамп, и это не понравилось людям. От невинной девочки Беатрис из «Пятнадцатилетней» не осталось ничего. На ее место пришла восемнадцатилетняя девица в плотно облегающих бедра брюках-клеш с крупными цветами и с сильно заниженной талией. У меня был виден весь живот, поскольку сверху меня прикрывал только крошечный бюстгальтер, тоже украшенный цветами. Мне чертовски нравился мой прикид, но, прежде всего, я вознамерилась, подчеркнув свои теперешние предпочтения, сделать нечто совершенно отличное от прежнего, что бросилось бы зрителям в глаза, чтобы им захотелось продолжения. Я даже осветлила спереди прядь волос. В таком виде, чрезвычайно гордая собой, я вышла на сцену петь свой первый сингл «Пакт между нами двумя».

Я и не представляла того, что меня ожидало.

Все, что я делала, уже заведомо не понравилось столь консервативному тамошнему обществу моей страны. Все спрашивали себя: «Что случилось с той девочкой с хвостиками? Господи, какая вульгарщина, боже мой!» Я почувствовала, что зрители были разочарованы