Читать книгу "Кладбище звездных кораблей - Александр Алексеевич Зиборов"

успокоиться на достигнутом. Теперь он как бы покатится по инерции, всё более и более замедляя ход.

Вот наберут они драгоценностей, уникумов, раритетов, сколько смогут вместить грузовые отсеки космобота, вернутся на Землю и станут самыми богатыми людьми во всей обозримой вселенной.

Отныне отпадёт надобность блуждать по космосу в поисках планет с захоронениями, обманывать бдительную охрану; подвергаясь риску, бродить по мрачным подземельям, разгадывать ловушки, избегать западни, обманывать охрану, спасаться от погони… Всего этого уже не будет. Пропадёт и интригующее любопытство: а что там, впереди? Какое оно — неведомое, потаенное? Не будет хмельной, пьянящей радости от находок… Многое чего не будет, придется вести сытое, предельно насыщенное комфортом, почти животное существование супербогача, этакого набоба…

Очередное восклицание Туса было громче обычного. Что же он обнаружил на сей раз?..

Ахмед поспешил к нему и увидел огромный ларь, а в нём… Нет, этого не может быть, потому что просто быть не может! Невероятное зрелище, им привалила необыкновенная удача, просто поверить невозможно — звёздные самоцветы! Да-да! Отборные, один к одному! Самые дорогие из всех драгоценных камней, известных человечеству! За один такой кристалл можно приобрести самый современный звездолёт, а стоимость всей груды невозможно себе представить. Сияют, переливаются каскадом тонких, неуловимо меняющихся оттенков всех цветов радуги… Умопомрачительное зрелище, пиршество для глаз!

Тус ошалел от радости, запуская руки в светящиеся груды кристаллов, пересыпая феерические камни. Ударяясь друг о друга, самоцветы издавали нежный, едва слышимый звук. Ещё одна загадка их естества!

— Моё, всё моё! — кричал он. — Всё, всё моё!

Его слова покоробили Ахмеда. Вдобавок Тус небрежно отшвырнул крышку ларя и она упав, развалилась на несколько частей, так как была сделана искусным мастером из цельного куска хрусталя и украшена тончайшей резьбой с инкрустацией. Ахмеду стало жаль красивое изделие, он со вздохом произнёс:

— Ты так неосторожен, разбил крышку.

— Да ну её! — отмахнулся Тус, весь трясясь от нетерпения. — Асси, ты только погляди на это — какое богатство! И всё моё, моё!

— Наше, — поправил его Ахмед, собирая осколки крышки и размышляя, а не склеить ли её быстротвердеющим клеем, который лежит в рюкзаке? Понимал, что это ни к чему, но не мог себя пересилить, так было ему жаль погубленную красоту творения неведомого мастера. Он забыл о своём спутнике и не сразу обратил внимание на воцарившуюся тишину. Сознание жгучим бичом хлестнуло ощущение смертельной опасности…

Повернулся и увидел наведённый на его бластер, а за ним возбуждённое лицо Туса, тяжело дышавшего и никак не решавшего спустить курок.

Ахмед понял, когда тревога зародилась в нём: именно с той минуты, когда напарник под благовидным предлогом забрал обратно свой бластер. Оружие Ахмеда, изуродованное падающей потолочной плитой, осталось там, в тупике с мозаикой, который едва не стал их могилой.

Тус нервно облизнул губы. Его взгляд перебегал с жертвы на сокровища, которыми он жаждал владеть единолично, но прежде нужно было убить человека, своего товарища… Страх боролся с алчностью. Ахмед видел, что последняя берёт верх. Лицо Туса исказилось и он, наконец-то, решившись, нажал курок…

На ничтожное мгновение Ахмед опередил его, метнувшись в сторону и опустевшее место, где он только что стоял, пронзил огненный луч. Прицелившись, Ахмед метнул в Туса увесистый осколок крышки и попал прямо в фонарь, разбив его вдребезги. Тут же сообразив, выключил свой фонарь и воцарилась кромешная тьма, в которой терялось ощущение направления сторон, верха и низа.

Тус остервенело ругался, время от времени беспорядочно паля из бластера наугад, опасаясь, что Ахмед может незаметно подкрасться к нему. Вспышка освещала зал и тогда, если он замечал цель, то сразу же стрелял вторично, но жертва всякий раз успевала ускользнуть. Ахмед метался из стороны в сторону и только обострённое чувство опасности помогало ему в этой страшной игре — игре в прятки со смертью. Игра, в которой все козыри были на стороне противника, имевшего грозное оружие, а Ахмед не имел даже ножа.

Тус ярел от неудач, терял самообладание и действовал всё более торопливо и необдуманно.

В короткую паузу между выстрелами Ахмед в несколько стелющихся бесшумных прыжков добрался до массивного саркофага, стоявшего у стены и спрятался за ним.

Потеряв из вида жертву, Тус окончательно рассвирепел и принялся быстро-быстро стрелять наудачу по всем направлениям. Луч бластера разносил вдребезги саркофаги, узорчатые лари, на стенах и колоннах оставлял оплавленные канавки. Уже начали тлеть, готовые вот-вот разгореться огнём пышные одежды мумий, вывалившихся из гробов. Если это произойдёт, то Ахмеда можно считать покойником, ибо свет лишит его последнего союзника — темноты, которая до сей поры скрывала его. Следовало рисковать и начинать действовать предельно быстро и решительно.

Подобрав с пола какой-то обломок и улучив удобный момент, Ахмед перебросил его под дуге через голову Туса в противоположный конец зала.

Тус моментально повернулся в ту сторону и сразу выпалил на шум. А сзади к нему стремительными прыжками понёсся Ахмед. Преодолел разделяющее их пространство и изо всех сил рубанул кулаком в висок. Тус без сознания рухнул на пол, выронив оружие.

Ахмед сразу же включил свой фонарь и поднял бластер. Проверил пульс лежавшего — сердце билось. Это был глубокий обморок.

— А ведь мог прибить насмерть, — покачал головой Ахмед. — Хорошо, что обошлось без этого. Машалла! Ничего, скоро придёт в себя, мне нет резона тащить его на себе. Сам потопает ножками. Только теперь я буду начеку. Играть мы будем по моим правилам.

Мысленно выругал себя за легкомыслие, с каким согласился на совместные действия с малознакомым человеком. Правда, возможно, что только невиданные сокровища, вызвавшие «лихорадку кладоискателя», ослепили разум Туса, заставили его потерять человеческий облик и решиться на убийство: не выдержал искуса. Впрочем, сие могло быть и заранее продуманной акцией. Кто знает⁈.

Ахмед быстро потушил тлевшие мумие древних покойников. Подошёл в ларю, чтобы набрать в мешок драгоценностей. Уже зачерпнул горсть, но вдруг остановился: он вспомнил о человеке, побывавшем здесь до него. Внутри родилась твёрдая уверенность, что это был его легендарный дед Мамед Ас-Сибаи. Именно отсюда им взяты звёздные самоцветы. Теперь Ахмед знал это и понял, почему тот ограничился самым малым: он и сам ощущал в себе отвращение грабежу, особенно после учинённого тут погрома Тусом. Стыд угнетал его. Нет, он обойдётся без мешка!..

Ахмед выбрал десяток самоцветов, положил в карман за пазухой около сердца, так ему захотелось, и направился к Тусу. Тот уже приходил в себя. Предстоял нелёгкий путь обратно…