Читать книгу "Бесславные дни - Гарри Тертлдав"

сказал Кензо. - Мы воюем с Японией.

   "Мы воюем с Японией". Эти слова пронзили сердце Хиро, словно кинжал. Он и сыновья теперь по разные стороны пропасти. То, что не сказал он, произнес Кензо. Хиро с Японией не воевал. Япония была его родиной. Всегда была, несмотря на то, что он уехал оттуда ещё в молодости. Управлявшие Гавайями хоули четко дали понять, что он никогда не станет американцем, как бы ни пытался.

   Сыновья могли сколько угодно считать себя американцам, хоули считали иначе. Для образованных японцев здесь не было подходящей работы. Влиться в общество они не могли. И в армию пойти тоже. Ни в 24-ю, ни в 25-ю дивизию японцев не допускали, хотя представителей других гавайских народов там хватало. И Кензо и Хироси должны были об этом знать. Но почему-то предпочитали не думать.

   Хиро тоже старался не думать о последствиях нападения на Перл Харбор. Он просто молча направил "Осима-мару" в гавань. Настоящая ссора ещё впереди. Сейчас, в открытом море, она никому мне нужна.

   Вместе с ними на север спешили другие сампаны. Та, на которой стояла рация, была больше, и двигатель на ней стоял мощнее. Очень быстро они вырвались вперед. Это их и сгубило. Жужжание в небе переросло в полноценный рёв. Тёмно-зеленый истребитель с белыми американскими звездами на крыльях и фюзеляже спикировал на шедший впереди сампан. Взревели пулеметы. Самолет ушел вверх.

   - Господи Иисусе! - снова воскликнул Хиро. Сыновья с ужасом смотрели вперед. Атакованный сампан замер, покачиваясь на водах. Хиро провел "Осима-мару" мимо него. Двое рыбаков были убиты, одного буквально перерезало очередью пополам, другому раскроило череп. Третий держался за простреленную ногу.

   - Они решили, будто мы нападаем! - крикнул он. Четвертый рыбак каким-то чудом не пострадал. Он стоял посреди лодки с застывшим изумлением на лице.

   - Давайте, - обратился Хиро к сыновьям, стараясь не обращать внимания на запах крови. - Нужно им помочь.

   - А если самолет вернется? - спросил Кензо.

   Хиро обреченно пожал плечами.

   - Если вернется, то поймете, что хоули думают о том, какие из вас американцы.

   Ни Кензо, ни Хироси не нашлись, что на это ответить. С трудом сдерживая рвотные позывы, они перебрались на другой сампан.

   - Вперед! Вперед! - орал лейтенант Ёнэхара. - Шевелись! Пошел! Пошел! Не тратить ни минуты! Ни секунды!

   Из трюма "Нагата-мару" выбежала толпа японских солдат. Когда-то давно, на уроках в школе, капрал Такео Симицу слушал рассказ о кровообращении. Говорят, в крови есть какие-то маленькие штуки, которые ходят по организму туда-сюда.

   Корпускулы! Вот как они называются. Но точно утверждать он бы не решился, особенно спустя столько лет. Корпускулы эти, впрочем, не были столь тяжелы, чтобы утянуть его на дно, как это могли сделать каска и винтовка с примкнутым к ней штыком, когда они перебегали из трюма на десантные баржи.

   Опустившаяся ночь тоже не облегчала задачу. "Нагата-мару" весь день шел полным ходом и лишь к ночи остановился. Это и другие транспортные суда выгружали солдат и технику где-то неподалеку от северного побережья Оаху. Симицу полагал, что капитаны и штурманы знали своё дело. Иначе...

   Кто-то наступил ему на ногу. Мысли о капитанах и штурманах тут же улетучились.

   - Аккуратнее, - рявкнул он.

   - Простите, - совершенно неискренне сказал солдат.

   - Простите, капрал, - одернул его Симицу. Солдат от неожиданности охнул. Ещё было слишком темно, чтобы отличать лица, а по голосу капрал солдата не узнал.

   "Нагата-мару" качался на тихоокеанских волнах, поднимаясь и опускаясь разом на 2-3 метра. Позади Симицу кто-то выблевал весь вчерашний ужин. От запах рвоты капралу и самому захотелось блевать. И снова он нашел, на что отвлечься. Сильная качка никак не облегчит пересадку на баржи.

   Командир взвода, впрочем, беспокойства не проявлял.

   - Ничего страшного, - говорил лейтенант Ёнэхара. - Мы можем грузиться и при более высоких волнах.

   - Да, ну? Ну, попробуй, я посмотрю, - съязвил один солдат, скрывавшийся от наказания во тьме. Другой солдат наступил в лужу рвоты и выругался.

   Взвод Ёнехары приближался к парапету, поэтому капрал Симицу решил, что остальной полк спускался на баржи с борта. Либо так, либо судно перевернется и они утонут. Если бы они находились в японских водах, то поступили бы именно так. Здесь в подобном риске необходимости не было.

   - Подождите! - крикнул матрос. Качка, судя по всему, его вообще не волновала. - Баржа подходит. На неё вы и пересядете.

   Капрал Симицу гадал, откуда он об этом узнал. Стояла кромешная тьма. Что-то холодное и твердое уперлось ему прямо в пупок. Перила. Он рефлекторно за них ухватился. Правой рукой он держался за железо, левой за канат.

   Он стоял, надеясь, что напиравшие сзади люди не вытолкают его за борт раньше времени. Матрос без предупреждения хлопнул его по спине.

   - Пошел. Давай! Не задерживайся!

   - Hai! - ответил Симицу, перелез через перила и, держась за канат, начал опускаться вниз, пока нога не нашла опору в виде сетки. Если бы он был обезьяной, умеющей работать ногами так же как и руками, всё было бы проще. Он же, наоборот, спускался медленно и осторожно.

   - Непростая работенка! - сказал солдат, спускавшийся рядом. Симицу кивнул. В этот раз выражение не было никакой метафорой, его можно было смело понимать буквально.

   У самого борта "Нагата-мару" качался на волнах десантный катер "Дайхацу". Он был около 15 метров в длину и 3 метра в ширину с крепкими деревянными бортами. Под корпусом у него был сдвоенный киль. За исключением пары пулеметов на носу и стального щита, защищавшего штурвал, катер ничем не отличался от рыбацких лодок, которые ловили сардин где-нибудь во Внутреннем море.

   Перепрыгнуть с транспорта на катер оказалось той ещё задачей. Симицу вцепился в сеть. Ему совершенно не хотелось быть раздавленным двумя бортами. Если он попадет туда, с поверхности его придется соскребать.

   - Давай! - воодушевляюще крикнул солдат с катера. - Повисни. Я возьму тебя за ботинки и подстрахую.

   Последнее, о чём думал Симицу,