Читать книгу "Полковник трех разведок - Богдан Иванович Сушинский"

с ними информацией. Договор о сотрудничестве, видите ли, обязывает.

Стоп, а вот наконец и кремлевский жертвенный агнец — полковник Пеньковский собственной персоной.

— Здравствуйте, господин Винн. Рад нашей встрече. — …И вновь эта обескураживавшая собеседника, широкая, как сама «русская душа», улыбка! Какими такими укорами способен был осадить ее владельца он, Гревилл Винн, побочный продукт неизгладимого британского воспитания?

— Мне тоже хотелось бы порадоваться, полковник, если бы не… — демонстративно постучал англичанин пальцем по наручным часам, — некоторые издержки.

— Кажется, я немного опоздал, осознаю. Но что поделаешь: дела, знаете ли, дела…

— Вот и попытаемся компенсировать упущенное время исключительной деловитостью переговоров, — снисходительно ухмыльнулся про себя британец: «видит Бог, русские неисправимы!», вяло отвечая при этом на предложенное Пеньковским рукопожатие.

— Иначе и быть не может: компенсируем.

С той поры, когда, в декабре прошлого года, они с Пеньковским виделись впервые, тот ничуть не изменился: серое, почти не запоминающееся лицо, угрожающе большие для сорокадвухлетнего джентльмена залысины; глубокопосаженные серые, окаймленные темно-коричневыми мешками глаза и столь же серый, непрезентабельный, однако же всеми клерками мира обожаемый костюм…

Ошибаются конспирологи, утверждая, что близится эпоха власти над миром неких «людей в черном», якобы врывающихся к нам то ли из «летающих тарелок», то ли вообще из другого измерения. На самом же деле, их давно опередили «люди в сером», численность которых становится все более угрожающей.

— Думаю, нет смысла и дальше расшаркиваться друг перед другом, как придворные фрейлины на королевском балу, — вполголоса молвил британец, когда официант принял у них заказ. — Если я правильно воспринимаю реальность, вы явно хотите мне кое-что поведать? Или… сразу же предложить?

— Можете не сомневаться: мне есть о чем поведать, — с многозначительной задумчивостью прогулялся полковник взглядом по их столику, стоявшему как бы в отдалении от остальных, в отгороженной тяжелыми бордовыми портьерами излучине зала; а также — по стенам, колоннам и потолку… — Да и предложить — тоже. Но вы уверены? — вновь провел он вопросительным взглядом по стенам их закутка.

— Поскольку мы намерены вести здесь деловые встречи и переговоры, нашему специалисту позволили пройтись по залу и по нашим отельным номерам с новейшей аппаратурой «антипрослушки». А здесь, в этом «будуаре», — еще и с особой тщательностью.

— И что, неужели ничего «неподобающего»?

— На удивление, чисто. Причем официально курирующий нас представитель спецслужб объяснил, что ваша сторона тоже озабочена информационной безопасностью предстоящих встреч и переговоров с британцами, подробности которых ни в коей мере не должны стать достоянием третьих сторон или же просто любопытствующих представителей каких-либо исследовательских фирм и производственных компаний.

— Признаю, что подключать еще и своих людей к этой проверке — ни возможностей, ни времени у меня не было.

Если британец и кивнул, то исключительно из вежливости. Он был убежден, что никаких «надежных людей» из этого круга специалистов у полковника нет. А привлекать служивых из «конторы» он попросту не решился бы: не та ситуация.

— Итак, я слушаю вас, полковник. Что вы способны предложить нам? И почему вдруг?..

— «Почему вдруг» — предполагает целую исповедь. Так что стоит ли прибегать к ней? Тем более, когда речь идет о профессиональном разведчике?

— Пожалуй, вы правы.

— К тому же вас наверняка ознакомили с моим письмом.

— Которое внесло невероятную сумятицу в умы некоторых моих британских коллег. Слишком уж неправдоподобным показался способ вашего заигрывания с иностранной разведкой. Не исключено, что когда-нибудь этот случай станет хрестоматийным в системе подготовки дипломатов от разведки.

— Уверен, что в дальнейших наших отношениях тоже возникнет немало хрестоматийного. Так что с письмом?

— Оригинала не видел, но с содержимым, пусть даже в общих чертах…

— Из этого и будем исходить, — явно пытался перенять инициативу Пеньковский. — Мое положение в научно-оборонных структурах вам хорошо известно. О степени доступа к источникам информации «из первых рук» говорит само дурацкое название моей должности.

— В этом вы тоже правы: дурацкое, — вежливо улыбнулся Британец. — Я успел убедиться при попытке запомнить его. Тем не менее хотелось бы уже лично от вас услышать, каковы особенности и возможности этой, относительно новой для вашего послужного списка должности; а также о перспективах сотрудничества; и вообще поговорить о том, чем мы можем быть интересны друг другу.

— Уверен, что можем.

— В качестве «форы абсолютного доверия» могу сообщить: нам известно о ваших робких, скажем так, и не весьма удачных попытках установить контакт с коллегами, представляющими спецслужбу одной из великих держав.

— Если точнее — американцев.

— Уверен, что эти коллеги уже осознали свою ошибку и тоже вскоре попытаются выйти на связь с вами.

— Ничего у них не получится. Буду настаивать, чтобы вопросы сотрудничества они улаживали с вами, британцами.

— Признаю, очень взвешенное, корректное решение. Со своей стороны, наша служба тоже постарается вести дела сдержанно, деликатно, проявляя максимум осторожности и благоразумия.

— Именно это я и хотел услышать. Ничто так не упростит процесс нашего сближения, как общие гарантии.

* * *

Значительно позже, во время заседания Военной коллегии Верховного суда СССР, прокурор попросил подсудимого Олега Пеньковского поведать, когда же все-таки он понял, что Гревиллу Винну можно «настолько» доверять, а также когда и где именно происходил первичный этап вербовки его представителями британской разведки.

И полковник, тоже вполне доверительно, сообщил высокому суду, что знакомство с Винном состоялось в декабре 1960 года, во время пребывания британского разведчика в Москве в составе представительной делегации специалистов по новейшим, в том числе и военным, технологиям.

Уже тогда бизнесмен Винн показался «человеку в сером» вполне подходящей кандидатурой посредника, с помощью которого он может запросто выйти на связь с руководством Интеллидженс сервис. И последующая встреча, состоявшаяся в Москве уже в первых числах апреля 1961 года, лишь укрепила уверенность полковника, что в выборе связного он не ошибся.

Ну а начались их переговоры в приятной обстановке отдельного ресторана «Националь» (не следует забывать, что к весне 1961 года технические возможности дистанционной «прослушки» спецотделов КГБ были еще на относительно примитивном уровне); и продолжились уже в более теплой, почти домашней, атмосфере, то есть в номере Гревилла Винна.

Естественно, прокурор не мог не поинтересоваться, о чем же они беседовали во время этих встреч. И подсудимый объяснил, что для начала он во всех подробностях рассказал о себе, а также о привлекательных для их сотрудничества сторонах своей уникальной должности. При этом Пеньковский прямо объявил Винну, что готов сотрудничать с британской разведкой; мало того, он просил передать руководству Сикрет интеллидженс сервис письмо, которым подтверждал желание стать агентом их разведки, сообщал основные сведения о себе и предоставлял данные для дальнейших контактов.

…Однако все это происходило значительно позже;