Читать книгу "Николай I Освободитель. Книга 3 - Андрей Николаевич Савинков"

публики, а действительно рабочие лошадки, так и вовсе. В Нижний Тагил мы прибыли 27 сентября под аккомпанемент зарядивших мелких осенних дождей.

— Вот присаживайтесь, Николай Павлович, извините за беспорядок, сами понимаете…

— Не особо, если честно, — то что я видел вокруг, мне не очень нравилось. Стройка стройкой, но и полный кавардак разводить тоже — последнее дело. — С чем связано отставание от утверждённого графика?

— Сложный рельеф, ваше императорское высочество, — Рерберг уловил в моем голосе приближающуюся грозу и перешел на более официальный язык. — Холмистая местность, приходится много проводить взрывных работ.

— Я думал с появлением нитроглицирина, эти работы наоборот ускорятся? — Я недоуменно поднял бровь, — на сколько я понимаю, новая взрывчатка куда более подходит для подобной деятельности чем тот же пироксилин, не говоря уже про черный порох.

Да, у нас наконец-то появился нитроглицерин. Пока еще в совсем небольших количествах и с большими проблемами — минимум два случая гибели рабочих, это то, о чем я знал, о всяких мелких инцидентах мне даже не докладывали — но тем не менее это был прорыв. Как оказалось, теоретически технология производства нитроглицерина сама по себе не слишком сложная. Основная проблема была в чистоте используемых компонентов, в которых даже наличие небольшого количества посторонних примесей изрядно увеличивало шанс на спонтанный взрыв. А вот с эти как раз дела обстояли весьма и весьма посредственно. Ну и конечно, не смотря на десятилетний уже опыт работы со взрывчаткой на нашем химическом заводе, подготовленных кадров все равно постоянно не хватало. Даже открытие вечерней школы для рабочих и отдельно — такого себе техникума при производстве никак не успевало закрывать кадровый голод постоянно расширяющихся фабрик. Привлекать же переселенцев из-за границы к «стратегическим» и «секретным» производствам я все еще считал слишком опасным. Тем более, что химическое производство пока еще оставалось под Питером — хоть мысль перенести его куда-нибудь в глубь страны уже имелась, — а значит всяких посторонних глаз тут было как блох на собаке.

— Это конечно так, ваше высочество, — пробормотал Рерберг. Инженер был в сущности еще очень молодым парнем и опыта управления такими большими стройками у него не было. Проблема была только в том, что подобного опыта еще не было ни у кого в мире. До нас столь масштабных железнодорожных строек еще просто никто не затевал. — Вот только с применением нитроглицерина на практике существуют известные проблемы. Не смотря на все меры предосторожности за четыре месяца у нас шесть несчастных случаев, четыре человека погибли.

— Понятно… — То, что с нитроглицерином начнутся проблемы, было очевидно с самого начала, однако изготовить из него динамит оказалось тоже не так просто. Над этим сейчас активно трудились мои химики, но до получения результата было еще достаточно далеко. К сожалению, с чем нужно смешивать капризную взрывчатку для придания ей большей стабильности, я не помнил, приходилось работать методом тыка. Научного и не только. — То есть проблема только во взрывчатке?

— Не только, — пожал плечами инженер. — Остро не хватает рабочих рук, местность вокруг не самая густонаселенная.

— Тааак… — Чувствуя, что нащупал корень проблемы протянул я, — и сколько сейчас человек работает на стройке.

— Не знаю, — пожал плечами Рерберг.

— В каком смысле не знаете?

— Ну… Они то приходят, то уходят.

— А зарплату вы скольким людям платите? — Я нехорошо прищурился, глядя на мгновенно вспотевшего инженера. То, что на стройке будут воровать — очевидное дело. Вот только вопрос в проценте сворованного и в соблюдении сроков а также качества строительства. Пока воруют по чуть-чуть, и это глобально не вредит работе, я был готов мириться с традиционным русским недугом. В конце концов всех казнокрадов не пересажаешь, но тут воровство явно пошло во вред делу. — Где у вас зарплатные ведомости? Сколько вообще получают тут работники?

— Не знаю, ваше императорское высочество, я такими вещами не интересуюсь.

— А чем вы интересуетесь, могу я поинтересоваться?

— Непосредственно ходом строительства, ваше императорское высочество.

— Понятно… — Я пробарабанил пальцами по столешнице, — а ну ка пойдем за мной!

Я поднялся и решительно двинул на улицу. Никогда не любил делать разносы, однако порой без хорошего пинка было просто не обойтись.

Строительная площадка выглядела такой себе гусеницей, медленно ползущей вдоль размеченной трассы. Где-то там впереди еще подрывали скалы, чуть ближе занимались формированием насыпи, потом укладкой шпал и рельс. По уже построенному железнодорожному полотну к месту строительства от Нижнего Тагила подвозили все необходимое: стройматериалы, инструменты, провизию. Пока повозки были на конной тяге, но уже в следующем году мы собирались переправить на Урал первый экспериментальный магистральный паровоз, способный тянуть несколько полноценных гружёных вагонов. Это должно было значительно упростить всю логистику стройки.

С началом дождей местность начала стремительно размокать, что явно тоже не добавляло скорости строительству. При этом отсыпать дороги щебнем — простейшее и напрашивающееся само-собой решение — почему-то никто не озаботился. И это при том что при взрывных работах этого добра должно было оставаться с запасом. Понятно почему — исключительно по общей русской безалаберности.

— Ты, — я подошел к одному из рабочих только что закончивших укладку очередной шпалы и засыпающим ее щебнем.

— Я, ваша милость… — Мужик выглядел совершенно обыденно: суконный кафтан, перепачканный пылью, такие же штаны, лапти с обмотками, на голове почему-то теплый не по погоде треух. Впрочем, выглядел головной убор столь потрёпанным, что вероятно уже мог считаться скорее всесезонным, чем зимним. Обветренное лицо и растрепанная борода затрудняли идентификацию возраста, но на первый взгляд я бы дал рабочему лет тридцать.

— Ваше высочество, — перебил мужика Рерберг.

— Да какая разница, — отмахнулся я. Вот бы еще сейчас перед мужиком с лопатой титулами хвастаться. — Тебе сколько платят за работу?

— Дык это… — Мужик, явно не ожидавший такого вопроса немного растерялся. Почесав затылок здоровой мозолистой пятерней, он потупил несколько секунд и выдал ответ, — четыре копейки в день. Ваше высочество.

— Что за херня⁈ — Вызверился я на Ремберга, — почему у нас по смете двадцать копеек заложено, а он четыре получает.

— Не могу знать, ваше высочество, — и так не очень высокий инженер казалось съежился до совсем карликового состояния.

— Тебя кто на работу нанимал? — Я вновь повернулся к мужику. С ним я постарался говорить максимально спокойным голосом. У простых мужиков было неприятное свойство замыкаться в себе и кивать болванчиком, если на них начинаешь давить, а мне нужны были подробности. Да и не виноват был мужик совершенно ни в чем, чтобы на него кричать.

— Не нанимались мы, — пожал плечами рабочий. — Из крепостных мы Пермской губернии. Приехали к нашему барону деловые купчишки, он нас и сдал на работы. Обещали платить десять копеек в день, но тут кормежка, жилье, штрафы всякие… Вот и выходит копейки четыре на круг, может меньше даже.

— Тааак… — Это явно выходило за рамки десяти условных процентов воровства, которые я готов был терпеть. Если тырят три четвертых от выделенной суммы, то это точно выходит за все мыслимые и немыслимые пределы.

При детальном рассмотрении оказалось, что вместо найма свободных рабочих — благо это Урал и кроме крепостных крестьян тут были еще и свободные, плюс в эти места за последние несколько лет было переселено около сорока тысяч душ — за деньги, руководство стройки предпочло договориться с помещиками из центральных губерний и притащить оттуда бесплатную рабочую силу. По документам деньги шли как жалование в полном объеме, а на практике рабочих даже кормили как попало. Все это быстро привело к тому что горе строители начали умирать пачками и пытаться отсюда сбежать. Естественно все утвержденные графики быстро стали съезжать «вправо».

Пришлось отправлять Александру в столицу, а самому оставаться на месте и брать контроль за стройкой в свои руки. Не то, чтобы я действительно в этом что-то смыслил, но само присутствие великого князя, двух десятков шныряющих по округе егерей и нескольких служащих из СИБ — их я вызвал уже когда понял, что сам не справлюсь — изрядно дисциплинировало местных махинаторов. Нет, нескольких особо отъявленных казнокрадов пришлось конечно отправить на каторгу, куда же без этого, но остальные, более вменяемые, быстро научились работать нормально.

— Тебя Антип зовут? — Я поднял глаза от бумаги на стоящего передо мной мужика.

— Антип, вашсочество, — кивнул мужик, явно робея и не зная куда деть руки. Кривые мозолистые пальцы суетливо теребили сдернутый с головы, подбитый мехом грешневик.

— А фамилия,