Читать книгу "Боевой 1918 год - Владислав Конюшевский"

То есть вы представляете себе этот рай для шпионов и разведчиков? Да у меня даже сомнений не было, что каждый второй, если не каждый первый, служащий активно работает на понравившуюся ему сторону. И красные, и белые это отлично понимали, только вот арестовывали лишь наиболее наглых штирлицев. Да и тех приходилось периодически отпускать, если им замены не было, а работали они на важном техническом посту.

Тут мои размышления прервал простуженный голос:

– Браток, огоньку не найдется?

Оглянувшись, я увидел отчаянно усатого парнягу, лет под тридцать, в солдатской форме. Тот стоял с кривой «козьей ногой» в руке и вопросительно смотрел на меня.

– Конечно… – дав ему прикурить, я покрутил коробок в руках и, протянув его бойцу, добавил: – Держи. У меня еще есть.

– Благодарствую.

Постояли. Помолчали. Парню, видно, было неудобно уходить сразу после получения презента, и он, глянув на мою уже потрёпанную шинель, спросил:

– С фронта?

Я вздохнул:

– Давно уже…

– А мы вот только сейчас, всей своей кумпанией, решили до дома добираться.

Кивнув в сторону, он указал на группу людей в форме, оккупировавшую две станционные лавки.

– И откуда вы?

– С Волги. Почти все земляки. Так что сейчас вот до Ростова доберемся, а дальше и до Царицына доедем.

Тут нашу содержательную беседу прервали какие-то вопли, раздававшиеся с улицы, подходящей к вокзалу. Сначала было непонятно, что там происходит, но потом я разглядел толпу человек в двадцать и лошадь, к которой что-то было привязано. Толпа была вооружена, а когда они подошли ближе, стало понятно, что к лошади привязан человек. Судя по всему, уже труп, так как безмолвно волочился за коняшкой, не подавая признаков жизни. Какая-то баба взвизгнула:

– Ой, люди, что деется. Убили! Как есть убили!

Из толпы ей ответили:

– Цыц, дура! Ентот поп супротив савейской власти замышлял. Вот теперича и ответил за всё!

Мы с усатым, глядя на эту картину, одновременно выматерились. Он даже дернулся в сторону священника, но я его тормознул:

– Не надо. Ему уже все равно, а сам ляжешь. Они сейчас, под свой кураж, любого пристрелят. Кстати, не знаешь, кто это?

Парень сплюнул:

– Красные. А какие, точно и не скажу. Их нонче столько разных развелось… Эти больше, по замашкам, на эсеров либо на анархистов похожи. И морячок, вона, у них за главного. А морские все анархисты.

– Хм, а чего не большевики?

– Можа и большаки. Но вряд ли. Тех мало и они, хоть немного, понятие дисциплины имеют. Эти же…

Усатый опять сплюнул и, внезапно протянув руку, представился:

– Федор Потапов.

Пожимая жесткую ладонь, ответил:

– Чур.

Потапов удивился:

– Эвона как! Это имя или фамилия?

– Это все вместе. Память у меня отшибло, вот что помню, то и говорю.

– Да-а… сильно тебя, браток, потрепало. Сам-то из местных?

Я отмахнулся:

– Какой там! Сегодня только сюда пришел. На днях в Ростов собираюсь двинуть.

Федор, оглядев меня от сапог до папахи, предложил:

– Так можа вместе двинем? Мужик ты вроде правильный, так что присоединяйся к нам!

Хмыкнув, ответил:

– Я к вам или вы ко мне, жизнь покажет. А так конечно! Спасибо за приглашение.

После чего распрощался с новым знакомым и двинул на ночлег. Там проснувшийся студент сообщил, что заскакивал Кузьма Михайлович, который обещал прийти завтра, после обеда, и просил, чтобы я был на месте. Согласно «угукнув» в ответ, рассказал ужаснувшемуся студенту про священника и, не обращая внимания на его причитания, завалился спать.

Наутро, перекусив трофейными дарами с хутора, я собрал оставшиеся скоропортящиеся продукты и потопал обратно на вокзал. Глянулся мне Потапов и поэтому решил, что если с комиссаром чего-то не получится, то поеду с солдатской компанией. Ну а если получится, то попробую убедить Лапина взять их с собой.

Бойцы никуда не делись, да и Федор, встретив очень даже приветливо, познакомил с остальными. Ребята оказались с одной дивизии. И возраст у всех был приблизительно одинаковый – примерно двадцати пяти лет. Потапов только чуть старше. Двое семейные, прочих оженить не успели. Деревенские. При этом усач оказался целым старшим унтер-офицером. А еще двое – Демид и Мартын – были просто унтер-офицерами. Остальные рядовые и один ефрейтор. Погоны, разумеется, у всех были сняты. А вообще мужики хозяйственные. И на вокзале расположились грамотно. И оружие напоказ не выставляют, чтобы лишних вопросов не возникало. Винтовки-то вон – в тючок упакованы да мешками прикрыты. То есть, если что, огрызнуться могут нехило. Тем более что все окопники и со стволами обращаться за годы войны научились очень даже хорошо. Про винтовки я понял, когда, усевшись на совместный перекур, оперся на что-то характерно жесткое. Похлопав по мешку, удивленно произнес:

– Ну вы, блин, даете. Очень серьезно к возвращению домой подготовились. Еще бы пушку с собой прихватили…

Рыжий Мартын шутливого тона не принял, пояснив вполне серьезно:

– И на хрена нам в деревне пушка? А тут, ежели набегут, такие как вчера, завсегда будет чем их приветить…

Я уже хотел было ответить, что сила они, пока держатся вместе, а в одиночку любого сломать смогут, но не успел. Через пути снова двигалась вчерашняя толпа. В этот раз они даже держали подобие строя, направляясь куда-то в сторону окраины. Потапов ругнулся и как-то тоскливо сказал:

– Ну вот… Похоже, и до офицерья добрались…

– До какого еще офицерья?

Унтер пояснил:

– Да я слыхал, что там дальше лазарет есть. Белые, когда четыре дня назад убегали, его забрать не успели. Ну и оставили сколько-то пораненных да дохтура с санитарами. Дохтур еще и местных пользует, а те ему за это продукты носят на прокорм.

– А почему думаешь, что они с ранеными что-то делать собрались? Может, просто посмотреть хотят, что там и как?

– Угу… такой толпой и с такими рожами… Да и сам посуди – вот придут они. Начнут над офицера́ми глумиться. Те молчать не станут. А там слово за слово и…

Потапов обреченно махнул рукой. Я же, представив эту картину, неожиданно озлобился. Да ну на-фиг! Если вчерашнему попу помогать было поздно, то сейчас еще поглядим, чья возьмет! Ухватив студента одной рукой за грудки, прошипел:

– Скачками беги в штаб. Ищи Лапина. И скажи, что если он вот эту хренотень не остановит, то я лично его шлепну! Из-под земли найду и завалю! Понял??!!!

Бурцев, пуча глаза, судорожно кивнул и сорвался пуганым зайцем. А я быстрым шагом двинул в сторону, куда скрылась толпа. Вслед крикнули: