Читать книгу "Калинка-малинка для Кощея - Марина Комарова"

В покоях матушки было уютно. Светильники хорошо справлялись со своей работой, заливая все помещение мягким золотистым туманчиком. При этом он не мешал рассматривать окружающие предметы. Золото подчеркивало деревянную массивную мебель, плетенные руками мастериц ковры и тканые покрывала. Посуда, стоящая на полках, отсвечивала благородным каштаном и густой бронзой. Висящие на стенах портреты наших предков приобретали более внушительный вид.

Матушка сидела за столом и расшивала фиолетово-черными нитками отцовскую рубашку. Она у нас мастерица, каких поискать. В Къеве многие рады были получить в подарок вышитую одежду от Рады, купеческой дочери. Только, выйдя замуж, она подарки дарить знакомым-друзьям перестала. Говорила, мол, родни целые палаты, всех не обшить.

– Что стали истуканами? – спросила она мягким, чуть хрипловатым голосом, не отрываясь от шитья. – Садитесь.

Не то чтобы кто-то из нас робел при виде матушки (хотя кому я вру?), но что-то такое было. Поэтому, не дожидаясь повторного приглашения, мы устроились на стульях рядом.

– Не вижу радости на ваших лицах, детки.

Дивислав закатил глаза, я закашлялся, но тут же нашелся:

– А можно будет умертвить провидицу и забрать себе на опыты?

Матушка поцокала языком и наконец-то посмотрела на меня невероятно яркими синими глазами:

– Ай-ай-ай. Темнозар, твое воспитание оставляет желать лучшего.

Я неотразимо улыбнулся и подвигал бровями. Мол, ну так как? Можно все-таки? Я ее не больно зарежу, честное слово.

Золотистый свет придавал необычный оттенок темным волосам матушки, заплетенным в косы и уложенным короной вокруг головы. Каждый раз что-то новенькое, это интересно. Надо будет получше изучить природу тумана. А то светильники сам делал, но вот с их наполнением помогали ученые мужи Богатыря-Солнца.

– Я бы помог, – мрачно добавил Дивислав.

– А ты вообще молчи, – рассмеялась матушка. – Уж коль согласился, то исполняй долг как следует. И вообще, я внуков хочу. Мальчика и девочку.

Брат что-то прошипел сквозь стиснутые зубы, а я быстро уставился в пол, изучая узор на ковре. Ибо узор – это очень важно. Особенно когда над твоей головой пролетает угроза женитьбы и обзаведения потомством.

В дверь постучали. Мы с Дивиславом переглянулись.

– Я открою, – вздохнул он.

– Нет, – покачала головой матушка, отложила шитье и поднялась. – Я приглашала, мне и встречать.

Мы не спорили.

Дверь отворилась.

– Здравствуй-здравствуй, Лиходея. Заходи.

Матушка поприветствовала гостью и посторонилась, давая возможность пройти.

В помещении словно пронеслась молния, и появился запах болота и земли. Один тяжелый шаг, потом второй, третий…

Я поднял глаза и взглянул на гостью. Пришла. Ну, теперь будет весело.

Дивислав явно разделял мое мнение, однако имел вид еще более далекий от радостного. Если меня присутствие Лишки немножко раздражало и забавляло, то вот для него это могло вылиться в настоящее испытание. Ведь с каждым разом мы все приближаемся к тому моменту, когда наступит роковое пророчество и Дивиславу назовут его суженую.

Конечно, с одной стороны, можно спросить: зачем так мучиться и выслушивать Лихо? Да еще и принимать слова на веру. Но вот… Все не так просто.

Во-первых, в землях людей бродят не совсем верные истории про Лихо Одноглазое. Среди них есть и такая: один глаз у него видит настоящее, а другой – будущее. Только вот хорошее изрекать у него никак не получалось (все же наследственность та еще), а плохое – запросто. Людям такой расклад, конечно, не понравился. Пошла тяжба. Сначала Лиху пришлось прикрыть один глаз, чтобы не было искушений сообщить кому-то о его грядущем. А язык-то чесался! Лишка хоть чуть-чуть да приоткрывала глазик и подсматривала, а уж смолчать никак не могла. В результате получала приличные тумаки, так как все сказанное всегда сбывалось. В итоге пришлось ей покинуть людские пределы и спуститься к нам.

Тут же ее дар заработал немного по-другому. Через раз получалось говорить и хорошие вещи. А учитывая, что от Кощея ничего не скроется, и прогнозы Лишки были не так уж страшны. Наше семейство могло видеть то, что она недоговаривала. Но так как сами мы к предвидению не расположены совершенно, приходится пользоваться услугами Лиха. К тому же… пару веков назад дражайший предок нынешней Лишки взял взаймы у нашего деда приличную сумму золотом. На покупку участка и дома в Межанске. Долг там приличный, до сих пор не отдали. Поэтому и услуги одноглазой провидицы шли в счет старого долга. Матушка посчитала, что слишком расточительно ждать долго, а вот постепенная отработка – это дело. Отец послушал-послушал и согласился. В конце концов, предложение было разумным. Мне оно даже нравилось бы, если б не приходилось терпеть все выбрыки Лишки на себе. Ну и на Дивиславе, не без этого.

Лишка уважительно поклонилась. Хриплым голосом поприветствовала нас и матушку. Единственным глазом цепко и внимательно осмотрела помещение.

– Да будет в доме вашем процветание.

Да уж, людям бы странно такое услышать от Лиха. Только вот… то же люди, а это мы. И разница очевидна.

Лишка подняла руку и начертила в воздухе окружность. Колокольчики и бубенцы, пришитые к ее широкому рукаву, тихонько звякнули. Нежить подземная, а вырядилась-то как! Вот любит она перебор. Что в одежде, что в словах. Порою без слез и не взглянешь. А тут тебе платье, расшитое зелеными и красными нитками. Семь, а то и десять ниток крупных бус на шее, прикрывающих глубокий вырез – свой необъятный бюст она упорно полуоголяла при каждом приходе. Было даже подозрение, что хочет совратить кого-то из нас. Однако пока что это так и оставалось тайной.

Лишка поправила гребень, удерживавший серо-седые косы, невзначай коснулась расшитой всяческими деревянными оберегами, не больше монетки, кожаной полосы, скрывавшей «лихое» око.

– Проходи-проходи, – пригласила матушка. – Выбирай любое место.

Лишка только загадочно улыбнулась. Предлагать еду такой гостье принято не до ворожбы, а после. Такой обычай. Она задумчиво посмотрела на меня, потом на Дивислава. У брата был вид откровенно скучающий. И под взором Лишки он ни капли не смутился, а наоборот – дерзко посмотрел в глаза. Та усмехнулась и погрозила длинным изогнутым пальцем с крупным перстнем, закрывавшим всю нижнюю фалангу.

Потом прошла в дальний угол. Достала из холщовой сумки мешочек с травами и ароматные камни, потом циновку. Раскатала циновку и уселась на нее. Поправила широкую юбку с пестрым рисунком, позвенела бубенчиками и колокольчиками на рукавах.

Дивислав тихо выдохнул рядом. Я покосился на брата. Все это представление откровенно наводило на него скуку. Матушка вернулась на свое место, где сидела до нашего прихода, занимаясь шитьем. Подготовка – дело такое, вот когда лично каждому ворожить начнет, то тогда уж один на один придется.