Читать книгу "Посмотри на неё - Лори Элизабет Флинн"

Я сегодня в магазине – работаю в двойную смену, потому что мне нужны деньги и потому что я знаю, каково это, рвать задницу и все равно быть в минусе. У Кайлы нет замашек богачей. Она та девчонка, которая просто радуется тому, что ты уделяешь ей внимание. (Не говори ей, что я это сказал.) Только вот в последнее время, чем больше внимания я ей уделяю, тем больше ей его нужно.

Если бы Марк был здесь, он бы посоветовал мне не тратить свое время. Он бы сказал, чтобы я нашел то, в чем был лучшим. Для Марка существовало только первое место. Как-то раз он приплыл вторым на соревнованиях среди старших школ на дистанции в пятьдесят метров баттерфляем, и это был даже не основной заплыв. После соревнований у нас была тусовка у костра, и я видел, как Марк достал серебряную медаль из кармана толстовки и бросил ее в огонь, прямо под жарящиеся маршмеллоу и хот-доги. Я был в хлам пьян, но я никогда не забуду тот момент. Марк ненавидел проигрывать.

Я улыбаюсь пожилой женщине, которой пробиваю покупки. Людей всегда можно оценить по тому, что они покупают. Эта бабуля закупается уцененным мясом, которое завтра уже протухнет. С красного месива стекает кровяной сок прямо на конвейерную ленту. Я все равно улыбаюсь, потому что мне нужна эта паршивая работа, ведь у меня не хватает денег, чтобы свалить из этого города.

Марк бывал у меня в гостях лишь пару раз за лето. Он всегда был занят чем-то другим. Табби, наверное, или плаванием. В аквацентре на Колдклиффских высотах есть бассейн олимпийского размера. Марк очень злился из-за того, что произошло на чемпионате национальной ассоциации студенческого спорта. Типичный Марк; он винил лишь себя, но это была ее вина. Она позвонила ему ночью накануне соревнований и наговорила всякого. Такое ощущение, что она сделала это специально, чтобы он проиграл.

Я не поднимаю взгляд на следующего покупателя, пока не осознаю, что он ничего не покупает. Затем я замечаю форму и строгое лицо.

– Киган Лич, – говорит он, – когда у вас перерыв, чтобы мы могли побеседовать?

Я уже разговаривал с копами. По телефону Марка выяснили, что я был последним человеком, с которым он общался до того, как уехал с Табби. Я не особо стеснялся в выражениях, разговаривая с полицией. В смысле, я сказал им, что Марк думал по поводу всей этой идеи с походом, что он беспокоился из-за этого. Я показал им сообщение, которое он мне отправил, хотя я уверен, что они уже его видели.

Офицер Олдмен – именно так его зовут. Он не тот, с кем я раньше разговаривал. После смены я сижу на жестком стуле в полицейском участке и покрываюсь потом, потому что я ненавижу разговаривать с копами. Покажи мне хотя бы одного человека, который не чувствует себя виноватым в их присутствии, даже когда ему нечего скрывать.

– Киган, – он усаживается напротив меня, – спасибо, что пришел. Мы получили новую информацию по делу Марка Форрестера, и я надеялся, ты поможешь нам пролить свет на некоторые вещи.

Я откидываюсь на спинку стула, которая просто невероятно жесткая, и мне кажется, что это сделано специально, чтобы тебе было некомфортно.

– Один человек сообщил, что заметил Табиту Казинс на пляже Крест-Бич утром в день смерти Марка, он видел, как она набирала камни в корзину для пикника.

– Ясно.

Я уже читал ту статью. Все еще не могу представить себе Табби с корзинкой для пикника, всю такую невинную.

– Мы полагаем, что эти камни должны были утянуть Марка на дно Клеймор-Крик. Я уверен, ты знаешь, что в реке вместе с телом Марка мы нашли утяжеленный рюкзак – тот самый, наполненный камнями.

С телом Марка. Я, черт побери, не могу думать об этом так, будто это две разные вещи: Марк и его тело. Какой-то бред больного. Лучше вообще об этом не думать.

– Ага, – говорю я. – Я слышал про рюкзак.

Олдмен наклоняется вперед своим мощным телом. Он использует тактику запугивания. Я задаюсь вопросом, он ли допрашивал Табби. Интересно, удалось ли ему ее сломать. Зная Табби, я скорее предположу, что это он под нее прогнулся.

– Мы думаем, что в тот день рюкзак был на Марке. Туристы подтвердили, что видели девушку с корзинкой для пикника и парня с рюкзаком, которые шли по направлению к Расколу, – лицо Олдмена несколько смягчается. Мне интересно, отрабатывает ли он свои выражения лица дома перед зеркалом, как нам советовали делать, когда в школу должен был прийти фотограф. – Кое-что не сходится. Зачем ему нести тяжелый рюкзак, не зная, что в нем?

Я пожал плечами.

– Это Марк. Он спортсмен. В смысле, он был спортсменом. Он, наверное, даже не почувствовал тяжести. Раньше он летом каждое утро ходил на пробежки с рюкзаком, наполненным жестяными банками с супом, которые брал у своей мамы. Он думал, что это помогает развивать мышцы спины. Плюс он был одним из тех парней, которые носят дерьмо своей девушки, не задавая вопросов. Извините, я хотел сказать, вещи.

Олдмен кивает и понимающе смотрит на меня, будто бы хочет сказать: «Ох уж эти женщины и их загадочное дерьмо».

– В этом есть смысл, – говорит он. – Но его нет в том, что мы нашли рюкзак под водой почти прямо на месте падения Марка с Раскола. Сам же он был найден в пятидесяти метрах от этой точки.

Пятьдесят метров. Сто метров вольным стилем было его специализацией. Я вспоминаю о нас с Марком в старшей школе, когда ранним утром мы приходили на секцию по плаванию. Я иногда приходил с похмелья. Мы с трудом впихивали в себя содержимое бутылок, в которых была смесь воды и изотоника Gatorade[9], потому что Марк где-то вычитал, что для организма перед заходом в бассейн нет ничего лучше этого. Марк почти для всех был примером, которому подражали. Люди говорили, что он будет следующим Майклом Фелпсом[10].

– Так вы хотите сказать… – начинаю я, и Олдмен наблюдает, как я расставляю все по местам в этом чертовом беспорядке фактов. Все знают, что Табби столкнула Марка с Раскола, хотя она и говорит, что он упал сам. Но никто ей не верит. Я о том, что она утверждает, будто он споткнулся. Чего она ожидала? Как и во всем остальном, Табби не хватило терпения, чтобы тщательно спланировать убийство.

– Не падение убило Марка. Мы уже знаем, что причиной его смерти стало утопление. Допустим, что он упал вниз с рюкзаком, который должен был утащить его на дно, но в таком случае мы бы нашли его вместе с рюкзаком. Марку удалось выплыть.

Я сглатываю ком в горле. Он был жив. Он боролся. Как боролся с любыми преградами, стоящими у него на пути. Большинство людей считало, что Марку все давалось легко: оценки, спорт, девушки. Но ему приходилось ради этого трудиться, как и любому другому.