Читать книгу "Брак с целью дознания - Ли Уилкинсон"

Он взял ее за запястья и, удерживая ее без особого усилия, подчинил себе. Она в конце концов перестала вырываться. Затихла и лежала обессиленная. Сердце колотилось, она тяжело дышала. Он перестал ее держать и начал раздеваться.

Она смотрела на него, но страха уже не было. У природы, когда она творила этого мужчину, был широкий и изумительный замысел: атлетически сложенный мускулистый торс, полная гармония между сильным телом и красотой лица располагали в его пользу.

Лайэл не понимала, что с ней, – какое-то странное чувство, похожее на голод, заполнило ее всю. Внутри все сжалось: она почувствовала тупую боль в самом низу живота. Она словно желала чего-то… и, когда Джордан лег рядом с ней, она подумала, что вот он рядом и больше ничего не нужно, и думать больше ни о чем не хотелось.

Она внутренне приготовилась к проявлению грубой силы и не ждала ни нежности, ни тихих сладко-обольстительных ласк.

Он осторожно разжимал ее крепко сжатые кулачки, целовал по очереди пальцы, ловил губами ее губы.

Нет, она не будет отвечать на его ласки. Он от нее этого не дождется! Будет холодной и неприступной.

Он рассмеялся, как будто прочитал ее мысли. Страстно поцеловал ее, пытаясь языком разжать ее упрямо сжатые губы. Она сопротивлялась, крепко стиснув и зубы. А он уже целовал ее шею, покрывал поцелуями грудь. Соски ощутили тепло его рта.

Дыхание перехватило. Острое, ни с чем несравнимое ощущение испытывала она. Его руки ласкали ее тело. Сладостная пытка… Тело ее выгнулось, и она попыталась выскользнуть из его объятий. Он не смеет даже дотрагиваться до нее! Джордану пришлось прибегнуть к простому приему – под тяжестью его тела она тут же прекратила метаться по постели. А руки его, пальцы ни на секунду не переставали страстно, откровенно и бесстыдно знакомиться с ее плотью.

Ему удалось наконец поцелуем без труда разжать ее губы, и его язык проник внутрь, не встретив никакого сопротивления. Он приподнялся и посмотрел на нее: ему удалось разжечь сладострастный огонь, и она уже была охвачена пламенем. Он, стараясь проникнуть как можно глубже, медленно входил в нее и выходил. Наконец она, издавая какие-то бессвязные вскрикивания, приникла к нему, впиваясь ногтями в его спину. Он ждал… И только тогда, когда он почувствовал, что ее плоть отвечает его желанию, только тогда он довел этот страстный бой до победного конца.

Тело ее трепетало в сладостной истоме, а разум постепенно возвращал к действительности.

С трудом приоткрыв глаза, она увидела, что Джордан, приподнявшись на локте, наблюдает за ней.

– Итак, под ледяным покровом бушует пламя, способное разогреть мужчину, если, конечно, он не глубокий старец. О фригидности не может быть и речи, – говорил он, стараясь, чтобы голос звучал как можно мягче.

Чувствуя себя униженной, она поспешно отвернулась, чтобы не видеть его сверкающих глаз. Она же все это время обманывала себя! Он ненавидел и презирал ее. А желание? Что ж, так тоже бывает.

Она вспомнила, как одна из ее коллег, молодая разведенная особа как-то сказала: «Я чувствую себя особенно одиноко по ночам. Спать со мной многие бы хотели. Но все дело в том, что я-то с ними спать не хочу. Без любви физическая близость невыносима!» Тогда Лайэл подумала, что это несколько преувеличено. Теперь же она понимала, как права ее знакомая.

Господи, что же делать? А если она забеременеет? Однажды она спросила, хочет ли он иметь детей? Конечно, со временем он бы хотел обзавестись семьей… Так уклончиво ответил, что и не поймешь. Если бы он любил ее, какое это было бы счастье иметь от него ребенка. Но этот брак – жестокая насмешка!

А Джордану-то и подавно этого не нужно. Он конечно же думал, что она неразборчива в связях и, значит, принимает все время противозачаточные таблетки. Ну, допустим, он так плохо о ней не думал, но уж наверняка решил, что она примет меры предосторожности. Однако события развивались так стремительно, что она и к доктору не обратилась. Наивная дурочка… Решила, что Джордан и об этом позаботится.

Она так много ждала… И ничего не сбылось. Ничего…

Сна не было. И слез не было… Джордан спал, отвернувшись от нее, а она все лежала и думала. Вспомнились те страшные дни, когда погибла бабушка. Трагическая участь постигла Поля. Она была тогда безутешна, но такого горя и отчаяния, как теперь, не ощущала. Серые утренние сумерки забрезжили сквозь шторы, когда она погрузилась в сон.

Просыпалась Лайэл медленно, как бы нехотя. Но вдруг вспомнила, где она и что с ней, и сразу – сна как не бывало. Конечно же Джордана рядом не было. И, хотя в камине пылал огонь, все говорило о том, что его и в доме нет.

Она была какая-то вялая: с трудом приняла душ, еле-еле, как дряхлая старуха, одевалась. С трудом застегнула серую шерстяную юбку, натянула ярко-вишневый джемпер. Механически взглянула на себя в зеркало. Лайэл была до странности спокойна, скорее даже в каком-то оцепенении. Вот только мысль о том, что она должна отсюда вырваться, не давала покою и жгла огнем. Подошла к окну. «Ягуар» на месте. В сугроб-ном плену.

А день был такой чудесный, какие зимой редко выпадают. Солнце ласково светило с небес потрясающей голубизны. Солнечные лучи то золотили снег на ветвях елей, то яркими сполохами играли на ледяной кромке у края озера. Сосульки сверкали, радуясь солнышку, и плакали от счастья золотыми слезами.

И так ей захотелось туда – дышать вкусным морозным воздухом, ощутить кожей ласковые солнечные лучи. Она уже хотела отбросить щеколду, как услышала – хлопнула дверь. Это Джордан. Потом он обивал с обуви налипший снег. Вошел с охапкой дров. Видно, запас на кухне кончился.

– Ланч уже готов?

Голос вроде никакой – и не дружеский, и не вражеский. Лайэл взглянул на кухонные часы – почти час дня.

– Через десять минут будет готов, – ответила она.

Пока в кастрюле разогревался густой ароматный суп, она приготовила сандвичи с сыром и накрыла на стол.

Джордан поглощал еду с завидным аппетитом, но вдруг перестал есть и спросил:

– Почему ты ничего не ешь?

– Мне не хочется, – ответила Лайэл. Он нахмурился.

– Ведь, по существу, ты ничего не ела, с тех пор как мы здесь.

– У меня нет аппетита. Наверное, потому, что я давно не была на свежем воздухе.

Конечно же не потому она не ест, что все время в помещении. Но как кстати эта его забота!

– Ты должна что-нибудь съесть.

Он взял глубокую тарелку, налил супу и поставил перед ней. Она смотрела в тарелку и ничего не говорила. В молчании он почувствовал протест и бодрым голосом сказал:

– Давай ешь. Ешь, как хорошая девочка! Какое внимание! Это ее приободрило.

– Джордан, пожалуйста, может быть, мы погуляем? Сегодня такой хороший день.

Он взглянул на нее – глаза умоляли, пальцы рук инстинктивно сплелись в жесте, выражающем просьбу, – и ответил: