Читать книгу "По ступеням «Божьего трона» - Григорий Грум-Гржимайло"

Под впечатлением этой картины я писал с дороги о наблюдаемой здесь тесной топографической связи между горами бэйшаньской и тяньшанской систем, но только теперь, когда маршруты В. И. Роборовского и П. К. Козлова опубликованы, я могу вполне взвесить то, что я видел: первая полоса тумана выстилала долину между Чоглучанскими грядами и высотами, ограничивающими с севера прямой путь между Хами и Пичаном, вторая – эти последние от Чоль-тага. Последний выглядел ближе, а падь, отделяющая его от Тяньшанских гряд, уже, чем это оказалось в действительности, но такая ошибочность впечатления легко объясняется миражем и дальностью расстояния. Затем вздутие, смыкающее Чоль-таг с горными грядами тяньшанской системы, оказалось не прорванным, как я подозревал это, Янь-дуньским протоком, а водораздельным между бассейнами Шона-нора и Блоджинтэ-куля. К сожалению, о природе этого вздутия нам нничего неизвестно.

Правда, в книге Козлова говорится о том, что к западу и востоку от него простираются плоские холмы, гряды и столовые возвышения, сложенные по большей части из красных гобийских отложений[267], но из этого указания еще нельзя вывести заключения, что и самое вздутие сложено из тех же красных пород. К тому же, хотя ныне и принято все центрально-азиатские обложения с более или менее красной окраской относить к гобийским, но такое определение далеко не всегда может оказаться удачным, в особенности же на пространстве между Хами и Турфаном, т. е. в области частых и обширных выходов юрских пестрых, и в том числе красных и желтых песчаников; а что они распространены и в «долине бесов», явствует из того, что на пути к урочищу Сары-камыш экспедиция Роборовского встретила каменноугольные копи[268].

Спустившись с холма, я догнал караван, когда он вступил уже в Чоглу-чайские гряды, сложенные из осадочных и изверженных горных пород, выступающих в такой последовательности вдоль дороги: серо-зеленые песчаники и конгломераты, серо-фиолетовые мелафировые порфириты и такого же цвета кварцевые порфиры, красные кварцевые порфиры, красные конгломераты (пудинги), темно-зеленые и темно-бурые конгломераты и, наконец, ярко-зеленые глинистые песчаники и сланцы, обрывающиеся уже в сторону котловины Отун-го-цзы, или Отун-во.

На станции Чоглу-чай, или Тао-лай-цзин-тай, мы застали большой съезд китайских фургонов, множество лошадей и китайских солдат, конвоировавших какую-то важную особу, возвращавшуюся из Илийского края на родину. К счастью, рассчитывая сегодня же добраться до станции Ци-ге-цзин-цзы, мы не предполагали здесь останавливаться.

Чоглу-чайское ущелье вывело нас на каменистое, изборожденное росточами плато, которым мы и шли 10 км, – постепенно спускаясь по его террасовидным уступам; еще дальше мы пересекли широкое русло реки, уходившей на юго-запад, в узкий просвет между Яньчинской и Чоглу-чайской грядой, и, наконец, вступили на солонцовую почву котловины Отун-во.

Когда-то на этом солонце рос тограковый (Populus cupbhratica) лес, теперь же от него остались одни только пни да отдельные жалкие дуплистые экземпляры.

Пройдя солонцами километров пять, мы, наконец, увидали из-за кустов гребенщика приземистые здания помянутой станции, где и остановились, очень довольные, что наконец-то мы прибыли к тому пункту дороги, откуда должен был пойти никем еще не пройденный путь. Абсолютная высота этой станции оказалась в круглой цифре на 457 м меньше, чем высота станции Чоглу-чай, и на 548 м меньше, чем высота станции И-вань-цюань-цзы; расстояние же от первой 26, а от второй 46 км.

В Ци-гэ-цзин-цзы мы оставили турфанскую дорогу и, повернув на север, перевалили Тянь-Шань и вышли в Джунгарию, где нас встретили снег и непогода. Как ни низок в этом месте Тянь-Шань, все же он составляет заметную климатическую границу между Бэй-лу и Нань-лу, почему именно здесь всего уместнее сказать несколько слов о климатических особенностях оставшеейся у нас теперь позади Гобийской пустыни.

Период наблюдений обнимает 43 дня, с 26 августа по 7 октября, в течение коих нами пройдено было 885 км, в том числе: в пределах Бэй-шаня – 288 км (12 дней), по дороге вдоль северного склона Нань-шаня – 237 км (17 дней) и по южной тянь-шанской дороге – 360 км (14 дней).

Абсолютная высота местности на этом пути колебалась между 716 м (селение Токучи) и 2261 м (перевал Ши-фын-ша-хо-цзы в Бэй-шане), оставаясь на значительном протяжении в пределах между 1220 и 1830 м, что имеет тем большее значение, что мы находились почти в беспрерывном передвижении, дневали редко и на несколько дней останавливались только в двух пунктах: в Су-чжоу на девять и в г. Хами на три дня. Таким образом наши наблюдения приходятся на местность с средней абсолютной высотой в 1525 м.

Из общего числа дней наблюдения безоблачных оказалось 5, иных, т. е. таких, когда небо было подернуто перистыми (chruus), перисто-кучевыми (cirro-cumulus) и перисто-слоистыми (cirro-tatiis) облаками в течение полных суток – 18, облачных, т. е. тех, когда небосклон был частью покрыт слоистыми (alto-stratus) и кучевыми (alto-cumulus) облаками в течение всего дня – 3, и, наконец, пасмурных, когда небо было сплошь или большею частью затянуто дождевыми (nimbus) или слоистыми (stratocumulus) облаками – 3, в остальные же 14 дней наблюдалось переменное состояние неба: в двух случаях небосклон был наполовину безоблачным, наполовину ясным, в трех наполовину ясным, наполовину облачным, в следующих трех слоисто-кучевые облака заволакивали на значительные промежутки времени весь небосклон и в пяти случаях формы облаков в течение суток отличались чрезвычайным непостоянством; именно один из таких дней (23 сентября) ознаменовался ливнем и градом. Из этих данных усматривается, что ясное состояние небосклона в осеннее время является преобладающей особенностью климата Гобийской пустыни и прилегающих к ней местностей.

Дождь перепадал три раза, однажды же шел в течение более продолжительного времени, напоминая осенний дождь средней полосы России; затем, 23 сентября, как сказано выше, ливень сопровождался градом, причем в то время, как тучи шли с северо-запада, низовой ветер дул с северо-востока. В двух случаях дождю предшествовал сильный порывистый ветер с запада, несший тучи песку; в третьем случае ветер дул с северо-запада. Росы я вовсе не наблюдал, но иней – неоднократно.

Ветреных дней оказалось 18, что составит несколько менее 40 процентов общего числа дней наблюдения. Сильный ветер зарегистрирован пять раз; в двух случаях он шел с запада, в двух с северо-запада и в одном с севера. Особой правильности в возникновении этих ветров не наблюдалось; они не отличались также и большой продолжительностью – замечание, которое должно быть в равной мере отнесено и к более слабым ветрам. Вообще частое затишье в воздухе – такая же характерная черта осеннего центрально-азиатского климата, как и ясность погоды. В зависимости от этого и пыльных туманов наблюдать нам вовсе не приходилось[269], зато прозрачность воздуха иной раз была настолько велика, что позволяла видеть особенности рельефа струны на десятки километров во все стороны.