Читать книгу "Долина лошадей - Джин М. Ауэл"

У Эйлы широко раскрылись глаза от изумления.

– Джондалар! Да ведь это же условный знак!

– Если ты обращаешься ко мне на языке Клана, почему я не могу ответить тебе тем же?

– Но… я… – Эйла вконец растерялась, не зная, что и сказать. Она молча поднялась на ноги, повернулась к нему спиной, встала на колени и застыла в полагающейся позе.

Джондалар подал ей условный знак лишь в шутку, он не ожидал, что она тут же откликнется. Но, увидев ее округлые крепкие ягодицы и розовую соблазнительную щель между ними, он не смог сдержаться и, опустившись на колени, тут же овладел ею.

Стоило Эйле встать в полагающуюся позу, как на нее нахлынули воспоминания о Бруде. Она чуть было не отказала Джондалару – впервые за все время, – но это оказалось ей не по силам. Несмотря на все тягостные воспоминания, привычка повиноваться, внушенная ей давным-давно, оказалась сильнее.

Но как только тела их соприкоснулись, она вскрикнула, испытав наслаждение, хотя совсем не ожидала этого. Новые ощущения сладостной волной захлестнули ее, и, чувствуя, как пульсирует сильное тело Джондалара, она вдруг вспомнила об Уинни и ее жеребце. Приятное тепло разлилось по всему ее телу, и она застонала от блаженства.

Темп его движений все нарастал, они двигались в унисон друг с другом.

– Эйла! Ах, Эйла! – выдохнул он. – Как ты хороша! Как восхитительна!

Он положил руки ей на бедра, а она прильнула к нему, вторя его движениям. На мгновение они застыли, по телам их пробежала волна дрожи, и Эйла опустила голову. Продолжая обнимать ее, Джондалар рухнул на постель и повернулся. Эйла лежала рядом, прижимаясь к нему. Джондалар протянул руку к ее груди и накрыл ее ладонью.

– Должен признаться, – сказал он немного погодя, – мне понравился этот условный знак. – Он ткнулся носом ей в затылок и прикоснулся губами к ее уху.

– Поначалу меня мучили сомнения, но с тобой, Джондалар, мне всегда хорошо, все мне в радость, – сказала она и еще теснее прижалась к нему.

– Джондалар, что ты ищешь? – крикнула Эйла, стоя на уступе.

– Я хотел посмотреть, нет ли тут еще камней для разведения огня.

– Тот, которым я пользуюсь, еще очень большой. Их хватает надолго, нам пока не нужны другие.

– Да, знаю, но мне попался под ноги один, и я решил выяснить, много ли их здесь. У нас уже все собрано?

– Нам вряд ли понадобится что-нибудь еще. И мы не сможем долго путешествовать – в это время года погода может резко измениться в любой момент. Бывает так, что с утра стоит жара, а вечером вдруг начинается метель, – сказала она, спускаясь по тропинке.

Джондалар положил несколько камней в мешочек, огляделся по сторонам и мельком взглянул на женщину. Что-то заставило его присмотреться к ней повнимательнее.

– Эйла! Что это у тебя за одежда?

– Тебе не нравится?

– Очень нравится! Но где ты ее взяла?

– Я сшила ее после того, как закончила работать над твоей. Я взяла твою за образец, но сделала свою поменьше размером. Только я не была уверена, что мне можно так одеваться. Может быть, такую одежду полагается носить лишь мужчинам. И я не знала, как вышить рубашку. Ну как, все в порядке?

– По-моему, да. Мне кажется, женская одежда не слишком отличается от мужской. Разве что рубашка чуть подлинней и украшения другие. Это одежда людей племени Мамутои. Я лишился своей собственной, когда мы оказались в устье реки Великой Матери. Она очень идет тебе, Эйла, и я думаю, что она тебе понравится. Когда наступят холода, ты поймешь, как в ней тепло и удобно.

– Я рада, что тебе нравится. Мне хотелось одеться согласно твоим обычаям.

– Моим обычаям… да я уже и не знаю, какие обычаи считать своими. Ты только посмотри на нас со стороны! Мужчина, женщина и две лошади! А на одну из них навьючена наша палатка, запасы еды и одежды. Мне непривычно отправляться в Путешествие налегке, впервые у меня в руках только копья… и копьеметалка! Если бы нас кто-нибудь встретил, он бы сильно удивился. Впрочем, я и сам себе удивляюсь. Я вовсе не похож на того мужчину, которого ты когда-то притащила к себе в пещеру. Я изменился благодаря тебе и за это люблю тебя еще сильней.

– Я тоже изменилась, Джондалар. Я люблю тебя.

– Вот и славно. И куда же мы отправимся?

Они пошли вперед по долине, кобылка и жеребенок следовали за ними. Внезапно Эйла ощутила прилив тоски и беспокойства. Прежде чем обогнуть поворот в конце долины, она обернулась.

– Джондалар! Смотри! Лошади вернулись в долину! Я видела их в этих краях, когда впервые здесь оказалась, но после того, как я устроила на них охоту и загнала в западню мать Уинни, они покинули эти места. Я рада, что они вернулись. Мне всегда казалось, что эта долина принадлежит им.

– А это тот же самый табун?

– Не знаю. У них был золотистый вожак, как Уинни. Но вожака что-то не видно, только главная кобыла. С тех пор прошло много времени.

Уинни тоже заметила лошадей и громко заржала. Лошади откликнулись, и Удалец, навострив уши, с интересом посмотрел на них. Затем кобылка отправилась дальше, следуя за женщиной, и жеребенок затрусил за ней.

Они отправились вдоль реки на юг, а затем переправились на другой берег, заметив крутой склон. Взобравшись вверх по нему, они с Джондаларом двинулись дальше верхом на Уинни. Оглядевшись по сторонам, женщина погнала лошадь в юго-западном направлении. Поверхность земли стала неровной. По пути им стали попадаться скалистые каньоны и холмы с крутыми склонами и плоскими верхушками. Когда они добрались до входа в каньон с шероховатыми каменистыми склонами, Эйла спешилась и осмотрела землю. Не обнаружив нигде недавних следов зверей, она пошла дальше по каньону, заканчивавшемуся тупиком. Увидев большой обломок скалы, она вскарабкалась на него, а затем двинулась дальше, направляясь к куче камней в конце тупика. Джондалар подошел к ней.

– Вот это место, Джондалар, – сказала она, достала из-под рубашки небольшой мешочек и протянула его Джондалару.

Он догадался, что это за место.

– А что в нем? – спросил он, приподняв мешочек.

– Красная земля, Джондалар. Для его могилы.

Не в силах вымолвить ни слова, Джондалар просто кивнул. К глазам его подступили слезы, и он заплакал, даже не пытаясь сдержаться. Насыпав на ладонь красной охры, он разбросал ее по камням и обломкам скал, а затем проделал то же самое еще раз. По щекам его стекали слезы, он застыл, глядя на каменистый склон. Эйла молча ждала, но когда он повернулся, намереваясь уйти прочь, она взмахнула рукой, прочертив в воздухе над могилой Тонолана какой-то знак.

Они снова отправились в путь верхом. Через некоторое время Джондалар сказал:

– Мать любила его больше всех из своих сыновей. Она хотела, чтобы он вернулся домой.