Читать книгу "Долина лошадей - Джин М. Ауэл"

– Мне всегда казалось, что путь мне указывает Дони.

– Возможно, Она указывала тебе путь, но Пещерный Лев тоже выбрал тебя.

– Возможно, ты и права. Все духи, все живое связано с Ней. И Пещерный Лев тоже. Пути Матери неисповедимы.

– У человека, чьим тотемом является Пещерный Лев, нелегкая судьба, Джондалар. Он посылает трудные испытания – порой мне казалось, что я непременно погибну, – но это оправданно, ведь дары, которыми он наделяет, бесценны. По-моему, ты самый чудесный из его даров, – негромко проговорила она.

Джондалар укрепил головню, воткнув ее в трещину, а затем заключил свою любимую в объятия, восхищаясь ее прямотой и честностью. Его поцелуй вызвал у Эйлы столь горячий отклик, что он едва-едва устоял и не поддался страсти.

– Нам необходимо остановиться, – сказал он, взяв ее за плечи и слегка отстранив от себя, – а иначе мы так никуда и не отправимся. Похоже, у тебя есть дар Хадумы.

– Что такое дар Хадумы?

– Однажды нам во время странствий повстречалась старая женщина, у которой было множество детей, внуков, правнуков и праправнуков, и все относились к ней с глубочайшим почтением. Ее звали Хадума. Великая Мать щедро наделила ее различными! дарами. Среди мужчин бытовало поверье: если Хадума притронется к мужскому органу, его обладатель обретет небывалую силу и сможет доставить удовольствие не одной женщине, а сразу многим. Почти все мужчины мечтают об этом. Некоторые из женщин умеют пробуждать в мужчинах желание. А тебе для этого ничего не приходится делать, Эйла. Сегодня утром, прошлой ночью. Сколько раз это происходило вчера? А позавчера? Я никогда не испытывал столь сильного желания. Но если сейчас мы не остановимся, нам не удастся позаботиться о припасах.

Они разгребли камешки, откатили в сторону несколько больших камней и выбрали места, подходящие для размещения припасов. Через некоторое время Джондалар заметил, что Эйла притихла и ведет себя на редкость сдержанно. Он забеспокоился, предположив, что он что-то не так сказал или сделал. Возможно, ему следует несколько умерить пыл. Просто не верится, что Эйла с такой охотой откликалась на его ласки всякий раз, когда в нем вспыхивал огонь желания.

Он знал, что многие женщины нарочно притворяются, чтобы помучить мужчин и лишь затем разделить с ними Радость, хотя это доставляло удовольствие и им самим. Сам он редко сталкивался с подобными проблемами, но все же научился не подавать виду: если мужчина ведет себя сдержанно, он кажется женщинам куда желаннее.

Когда они начали переносить запасы пищи в дальнюю часть пещеры, Эйла совсем сникла. Она все время ходила с опущенной головой и часто застывала в неподвижности, опустившись на колени, прежде чем взять в руки завернутое в кожаный лоскут сушеное мясо или корзину с корешками. Чуть позже они несколько раз спустились по тропинке к реке, чтобы набрать камней и засыпать ими припасы, предназначенные для зимовки. Судя по лицу Эйлы, она вконец расстроилась. Джондалар ничуть не сомневался в том, что виной всему его проступок, но он не мог понять, какой именно. День начал клониться к вечеру, когда Эйла, сердито пыхтя, попыталась поднять невероятно тяжелый камень.

– Оставь, Эйла, он нам ни к чему. Пора бы и отдохнуть. Стоит жара, а мы все работаем и работаем. Давай-ка искупаемся.

Эйла оставила в покое камень, откинула волосы с лица, развязала узел на поясе, и шкура упала на землю. Затем она сняла с шеи амулет. Джондалар почувствовал, как его вновь охватывает возбуждение. Это происходило с ним всякий раз, когда он видел Эйлу раздетой. «Она двигается как львица», – подумал он, любуясь ее гибкостью и грациозностью. Эйла с разбегу кинулась в воду. Он снял набедренную повязку и последовал за ней.

Эйла поплыла против течения, продвигаясь вперед резкими рывками, и Джондалар решил подождать, пока она не перестанет сердиться и не повернет обратно. Когда он поравнялся с ней, она уже плавно скользила вниз по течению, лежа на спине. Настроение у нее вроде бы немного исправилось. Когда она опять перевернулась на живот, Джондалар легонько провел ладонью по ее плечу, по позвоночнику и по гладким округлым ягодицам.

Она быстро поплыла вперед. Когда Джондалар вышел из воды, амулет уже висел у нее на шее. Она наклонилась, чтобы поднять с земли шкуру.

– Эйла, я что-то не так сделал? – спросил он, остановившись перед ней. Вода сбегала струйками по его телу и падала каплями на землю.

– Дело не в тебе. Это я все не так делаю.

– Ты все делаешь правильно.

– Вовсе нет. Я целый день пыталась привлечь твое внимание, но тебе непонятен язык жестов, которым пользуются члены Клана.

Когда Эйла достигла зрелости, Айза объяснила ей, как нужно ухаживать за собой во время месячных, что нужно делать после совокупления с мужчиной, и показала, какие жесты служат для того, чтобы привлечь внимание мужчины и предложить ему подать ей условный знак, хоть и сомневалась, что эти сведения пригодятся Эйле. Она полагала, что мужчины из Клана вряд ли сочтут Эйлу привлекательной, к каким бы жестам она ни прибегала.

– Я знаю, когда ты ласкаешь меня или притрагиваешься губами к моим губам, это и есть условный знак, но мне непонятно, что я должна делать, когда хочу, чтобы ты обратил на меня внимание.

– Эйла, когда ты рядом, я только о тебе и думаю.

– Нет, я имела в виду другое, – сказала она. – Что мне сделать, как дать тебе понять, что я хочу разделить с тобой Радость? Мне не известны ваши обычаи… Ты говорил, женщины знают, как привлечь к себе мужчину.

– Эйла, значит, ты беспокоилась об этом? Ты хочешь узнать, как пробудить во мне желание?

Она кивнула и опустила голову, чувствуя себя крайне неловко. Женщины Клана никогда открыто не проявляли своих эмоций. Если кто-то из мужчин казался им привлекательным, они скромно опускали глаза, словно будучи не в силах видеть столь неотразимого мужчину, и лишь исподтишка поглядывали на него и с помощью сдержанных жестов давали ему понять, насколько он хорош собой.

– Посмотри, с какой легкостью ты пробуждаешь во мне желание, – сказал Джондалар, зная о том, что за время их разговора возникшая у него эрекция стала совершенно очевидной. Он ничего не мог с собой поделать, и скрыть этого он тоже не мог. Посмотрев на него, Эйла невольно улыбнулась. – Эйла! – воскликнул Джондалар, подхватив ее на руки. – Ты так восхитительна, что тебе ничего не нужно делать специально, не нужно ничему учиться. Всякий раз, когда я вижу тебя, во мне вспыхивает желание. – Они уже находились у входа в пещеру. – Если ты хочешь меня, просто скажи об этом или сделай вот так. – Он поцеловал ее.

Джондалар внес ее в пещеру и опустил на постель из меховых шкур, а затем принялся нежно и страстно целовать. Эйла почувствовала, каким жаром объято его тело. Джондалар выпрямился, на лице его заиграла насмешливая улыбка.

– Так, значит, ты целый день пыталась привлечь к себе внимание? И ты решила, что тебе это не удалось? – спросил он, а затем сделал нечто неожиданное: подал ей условный знак.