Читать книгу "Мой бесстрашный герцог - Валери Боумен"

– Почему?

Николь улыбнулась, откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.

– Потому что я люблю детей.

– Я не знал, – тихо отозвался Марк.

Николь открыла глаза и снова принялась за еду.

– Разумеется, не знал. Ведь я была намного моложе, когда мы с тобой поженились.

– И еще она сказала, что ты одинока. Это тоже правда?

Николь нахмурилась. Луиза не имела права так говорить. И она ведь никогда не жаловалась подруге на одиночество… Неужели это так очевидно? Тихо вздохнув, Николь ответила:

– Не знаю.

– И это невзирая на то, что рядом с тобой был граф? – допытывался Марк.

– Давай не будем о нем! – поморщилась Николь.

Она думала о Генри до того, как уснула. Перед отъездом она написала ему короткую записку, в которой сообщила, что на некоторое время возвращается в Англию, и попросила Жаклин отнести ее адресату. Разумеется, в записке ничего не говорилось о том, что она надеялась вернуться в интересном положении. Это можно обсудить и позже.

Генри сказал, что любит ее, и он хороший человек. Николь с радостью вышла бы за него замуж, если бы не была уже замужем. К тому же сердце ее принадлежало не Генри… Он замечательный друг, который поддерживал ее в тяжелые минуты. Но, увы, она не могла ответить на его любовь. Выходит, даже лучше, что она уехала. Последнее время они проводили вместе слишком много времени, и он, возможно, решил… Ох, это несправедливо по отношению к нему.

– Хорошо, – кивнул Марк. – Тогда о чем же ты хочешь поговорить?

Николь окинула мужа задумчивым взглядом. Его волосы были немного взлохмачены, и ей захотелось их пригладить.

– Давай поговорим о том, почему ты упрямо скрываешь ото всех, что твой дед…

– Нет, выбери другую тему, – тут же перебил Марк и, стиснув зубы, снова уставился в окно.

Николь тяжело вздохнула. Почему он так упрям? Ей никак не удавалось заставить его рассказать о своей семье. Какое-то время они молча жевали хлеб и сыр. Внезапно Николь щелкнула пальцами и проговорила:

– Ты все время спрашиваешь меня о Генри, но упорно отказываешься говорить о своей семье. Может, заключим сделку? Ты ответишь… скажем, на три вопроса о своей семье, а я – на три твоих вопроса о Генри.

Марк в растерянности заморгал.

– Генри?.. Его зовут Генри?

– Да. И это первый мой ответ. Теперь ты должен ответить на первый мой вопрос.

Марк закрыл глаза и проворчал:

– Хорошо, спрашивай.

– Скажи, почему ты так упорно отказываешься использовать имя своего деда? Ведь оно могло бы помочь тебе в твоей политической карьере.

– Потому что мое новое назначение не имеет ничего общего с моей семьей.

– Но ведь может иметь, – настаивала Николь. – Возможно, семейные связи очень тебе помогут.

Марк со вздохом открыл глаза.

– Ну хорошо. Если тебе так хочется знать… Я обещал отцу, что не стану пользоваться родственными связями матери, чтобы сделать карьеру.

Николь тихо ахнула.

– Но почему он потребовал это от тебя?

– Насколько я понимаю, сейчас моя очередь задавать вопрос, – заявил Марк.

– Да-да, хорошо. Задавай.

– Ты любишь Генри?

Николь взглянула на мужа прищурившись.

– Ты спрашиваешь, люблю ли я Генри? Или о том, занималась ли я с ним любовью?

– Это вопрос. Но ты еще не ответила на мой.

Николь пожала плечами.

– Ладно, отвечаю. Так вот: я не люблю Генри.

Тут взгляды их встретились, и Марк спросил:

– А ты занималась с ним любовью?

Николь погрозила мужу пальцем.

– Нет, сейчас моя очередь спрашивать.

– Я знаю, о чем ты хочешь спросить. Почему я дал такое обещание отцу, верно?

– Да. Ответь, пожалуйста.

Марк несколько мгновений молчал, потом тихо проговорил:

– Мой отец умирал. Мне тогда было пятнадцать.

– Он потребовал этого обещания на смертном одре? – Глаза Николь наполнились слезами.

Марк опять повернулся к окну.

– Да. Родственники моей матери ненавидели моего отца. Эти люди не приняли его. И едва терпели меня.

Николь прикрыла рот ладонью.

– Но это… не может быть правдой, – прошептала она.

– Это чистейшая правда, могу тебя заверить, и одна из причин моей неприязни к аристократам. Многие из них не понимают, что такое любовь и семья.

Николь вздрогнула. Ну вот… Она дала ему очередной повод для ворчания.

– Но все-таки… почему? Почем он потребовал от тебя такого обещания?

– Мой отец был гордым человеком и считал, что сын должен добиться всего сам. Отец не любил англичан, потому что они слишком полагаются на семейные связи. И еще – деньги. В детстве он часто говорил мне, что деньги не самое главное в жизни.

Николь кашлянула.

– Значит, обещание, данное отцу, для тебя значит больше, чем назначение?

Зубы Марка сверкнули в улыбке.

– Я обязательно получу это новое назначение. Я получал все свои должности, не упоминая имени герцога Колчестера. Получу и это. Исключительно за свои заслуги.

Николь скрипнула зубами.

– Но почему ты…

На сей раз Марк погрозил ей пальцем.

– Теперь моя очередь задавать вопрос.

Николь кивнула.

– Хорошо. Ты хочешь знать, спала ли я с Генри. Но прежде, чем я отвечу, подумай как следует, захочешь ли рассказать, с кем спал ты. Что, если таким будет мой следующий вопрос?

Марк с изумлением взглянул на жену.

– Ты серьезно?

– Да, вполне. Подумай об этом. Ты все еще хочешь знать, спала ли я с Генри?

– А ты собираешься спросить, с кем я спал?

– Могу спросить. Имей это в виду. – Николь для верности энергично кивнула, чувствуя, как колотится сердце. Нет-нет, ей совершенно не хотелось знать, с кем он спал!

– Очень хорошо. И все же я хочу знать, – довольно-таки резко произнес Марк.

– Ладно. Но только я тебе об этом уже говорила – неужели не понял? Так что ты зря истратил вопрос. Нет, я не спала с Генри. – Показалось ей – или плечи Марка действительно чуть расслабились?

Тот усмехнулся и сказал:

– Значит, ты хочешь знать, с кем я спал?

– Нет-нет, – поспешно ответила Николь. Возможно, даже слишком поспешно. И отвела глаза.