Читать книгу "Безымянная девушка - Сара Пекканен"

Мне страсть как хочется взглянуть на сумму в чеке, но, наверно, это было бы неприлично. Поэтому я сворачиваю его и убираю в сумку.

– И у меня еще кое-что для вас, – говорит доктор Шилдс. Она берет свою кожаную сумку «Прада» и извлекает из нее крошечный сверток в серебристой бумаге.

– Откройте.

Обычно я разрываю подарочную упаковку. Но сегодня лишь тяну за конец узенькой ленты, развязывая бантик. Затем указательным пальцем поддеваю скотч и стараюсь как можно аккуратнее вскрыть упаковку.

Это коробочка с логотипом «Шанель» – гладкая и блестящая.

В ней – флакончик бордового лака для ногтей.

Я резко вскидываю голову и смотрю в глаза доктору Шилдс. Потом – на ее ногти.

– Попробуйте, Джессика, – произносит она. – Думаю, вам подойдет.

* * *

Войдя в лифт, я в ту же секунду лезу в сумку за чеком. В нем грациозным курсивом выведено «шестьсот долларов».

Она платит мне двести долларов в час, даже больше, чем за участие в опросе по компьютеру.

Интересно, часто ли я буду нужна доктору Шилдс в следующем месяце? Сумею ли удивить родителей, подарив им поездку во Флориду? Или, может, поберечь деньги на тот случай, если папа не найдет приличную работу до того, как они истратят его выходное пособие?

Я убираю чек в бумажник, и мой взгляд падает на коробочку «Шанель» в сумке. Одно время я работала в отделе косметики в «Блумингдейлзе» и знаю, что такой лак для ногтей стоит около тридцати баксов.

Лиззи в ее день рождения я планировала просто пригласить в бар, но, пожалуй, этот лак ей придется по душе.

Попробуйте, предложила доктор Шилдс.

Я провожу пальцами по элегантной надписи на черной упаковке.

Родители моей лучшей подруги – люди вполне состоятельные, ежемесячно поддерживают ее деньгами. А Лиззи абсолютно непритязательна, и я, пока однажды на выходные не съездила вместе с подругой к ней домой, даже представить не могла, что «маленькая фермочка» их семьи – это угодья площадью в пару сотен акров. Она сама вполне может купить себе лак для ногтей, даже из модных дорогих брендов. А я этот заслужила.

* * *

Спустя несколько часов я вхожу в «Фойе», где мы должны встретиться с Лиззи. Сэнджей, нарезавший лимоны, поднимает голову и пальцем подманивает меня к себе.

– Тебя искал парень, с которым ты ушла на днях, – докладывает он, – то есть он искал девушку по имени Тейлор, но я понял, что он имел в виду тебя.

Рядом с кассой стоит большая пивная кружка с ручками, визитками и пачкой сигарет «Кэмел Лайтс». Порывшись в ней, он вытаскивает одну визитную карточку.

«Завтрак с утра до ночи» гласит надпись вверху. Под ней улыбающаяся рожица: вместо глаз два желтка от глазуньи, ртом служит полоска бекона. Ниже – имя Ноа и номер телефона.

– Он, что, повар? – хмурюсь я.

Сэнджей награждает меня притворно-суровым взглядом.

– Вы вообще говорили о чем-нибудь?

– Не о его профессии, – парирую я.

– По-моему, крутой парень, – замечает Сэнджей. – Открывает маленький ресторанчик в нескольких кварталах отсюда.

Я переворачиваю визитку и вижу записку: Тейлор, для тебя готовы отменные гренки. Позвони – и они твои. Бесплатно.

В бар входит Лиззи. Я соскакиваю с табурета и крепко обнимаю ее.

– С днем рождения, – поздравляю я, пряча в руке визитку.

Лиззи снимает куртку, и я улавливаю запах новой кожи. Ее куртка почти такая же, как у меня, Лиззи всегда ею восхищалась. Только свою я купила в комиссионке. Я щупаю меховой воротник и замечаю ярлычок: «Барнис».

– Мех искусственный, – заверяет меня Лиззи. Интересно, что она прочла в моем лице? – Родители подарили на день рождения.

– Роскошный подарок, – хвалю я.

Лиззи усаживается на табурет рядом со мной и кладет куртку на колени. Я заказываю нам водку с клюквенным соком и содовой.

– Как прошел День благодарения? – спрашивает Лиззи.

Мне уже кажется, что это было сто лет назад.

– Да как обычно: слишком много пирогов и футбола. Лучше расскажи, как ты праздник провела.

– Грандиозно, – отвечает она. – Прилетели буквально все, и мы всей гурьбой стали играть в шарады. С малышами ужасно весело. Представляешь, у меня теперь пять племянников и племянниц! Папа…

По приближении Сэнджея Лиззи резко умолкла. Он поставил перед нами напитки. Я придвинула к себе свой.

– Ты ведь не красишь ногти! – восклицает Лиззи. – Красивый цвет!

Я смотрю на свои пальцы. Кожа у меня темнее, чем у доктора Шилдс, и пальцы короче. На моих руках бордовый лак смотрится не элегантно, а вызывающе. Но она права: цвет красивый.

– Спасибо. Не была уверена, что мне подойдет.

Мы выпили еще по два бокала, и все это время болтали. Потом вдруг Лиззи трогает меня за руку.

– Слушай, сделаешь мне макияж во вторник после обеда? Мне нужно заново сфотографироваться.

– Ууф, у меня се… – я умолкаю на полуслове. – Работа. Ехать придется далеко.

Во время нашей первой личной встречи доктор Шилдс дала мне подписать еще один, более строгий, договор о неразглашении сведений. Я даже не вправе упомянуть ее имя Лиззи.

– Ладно, соображу что-нибудь, – беспечно бросает она. – Ну что, теперь начос?

Я киваю и озвучиваю заказ Сэнджею. Мне как-то не по себе от того, что я не могу помочь подруге.

И не по себе от того, что я вынуждена что-то скрывать от Лиззи, ведь лучше нее меня никто не знает.

Хотя, возможно, это уже не так.

Глава 12

4 декабря, вторник

Вы сомневались насчет бордового лака, однако сегодня он на ваших ногтях.

Еще один признак того, что вы проникаетесь доверием.

И вы опять выбрали диван.

Поначалу вы откидываетесь на спинку и заносите за голову руки; язык вашего тела указывает на то, что вы более раскрепощены.

Вы не считаете, что готовы к тому, что последует дальше. Но вы готовы.

Вас для этого натренировали. Эмоционально вы стали более выносливой – подобно тому, как постепенно в ходе планомерных тренировок становится более выносливым бегун на марафонскую дистанцию.

Вам заданы несколько формальных «разогревающих» вопросов о минувших выходных.

И затем: Чтобы двинуться вперед, мы должны вернуться назад.

Едва эти слова произнесены, вы резко меняете позу, опуская руки и обхватывая ими себя. Классическая защитная реакция.

Должно быть, вы уже поняли, что вас ждет.