Читать книгу "Безымянная девушка - Сара Пекканен"

Уходите от ответа. Прежде к этой тактике вы не прибегали.

– Сама я на бордовый цвет никогда бы не решилась, но вам он идет.

Лесть. Типичное явление на сеансах психотерапии, когда клиент пытается юлить.

Практикующие психотерапевты научены воздерживаться от вынесения суждений своим пациентам. Они просто слушают, выуживая из рассказа информацию, которая пациенту уже известна, пусть даже на подсознательном уровне.

Однако вы пришли сюда не для того, чтобы копаться в своих чувствах или анализировать свои неразрешимые разногласия с матерью.

С вас ни цента не возьмут за этот сеанс, хотя другие, которым случается сидеть на вашем месте, платят по 425 долларов в час. Напротив, это вы получите более чем щедрое вознаграждение.

Каждый имеет свою цену. Вашу еще предстоит определить.

Вы смотрите на психотерапевта. Тщательно продуманный имидж делает свое дело. Это все, что вы видите. Это все, что вы когда-либо увидите.

Однако с вас сдерут даже кожу. В предстоящие недели вам понадобятся навыки и силы, о наличии которых в себе вы, возможно, и не подозреваете.

Но, судя по всему, вы готовы принять вызов.

Вы оказались здесь вопреки всем обстоятельствам. Вы проникли в проект обманом, без приглашения. Вы не обладаете характеристиками, сходными с данными тех женщин, которых отобрали для участия в опросе.

Но работа над первоначальным исследованием теперь отложена на неопределенный срок.

Вы, Респондент № 52 – мой единственный объект изучения.

Глава 11

30 ноября, пятница

Серебристый голос доктора Лидии Шилдс под стать ее холеной внешности.

Во время второй личной встречи в ее врачебном кабинете я сижу на диванчике. Как и на первом сеансе несколько дней назад, я просто рассказываю о себе.

Опираясь на подлокотник, я продолжаю один за другим обнажать слои лжи, которую говорила родителям:

– Они бы очень расстроились, узнав, что я отказалась от мечты работать в театре. Для них это было бы равносильно тому, что они изменили собственным устремлениям.

Прежде я никогда не посещала психотерапевта, но у меня создалось впечатление, что это типичное посещение врача. Непонятно только, почему она платит мне.

Но проходит несколько минут, и вот я уже полностью сосредоточена на женщине, что сидит напротив меня, и на своих тайнах, которыми я с ней делюсь.

Доктор Шилдс пристально смотрит на меня, выслушивая мой вопрос. Отвечает не сразу, словно обдумывает мои слова, тщательно их анализирует, решая, что сказать. Рядом с ней на приставном журнальном столике лежит блокнот, в котором она периодически делает какие-то заметки. Пишет она левой рукой: обручального кольца на ней нет.

Разведена или, может, вдова?

Я пытаюсь представить, что же она все-таки черкает в своем блокноте. На ее письменном столе лежит картонная папка, на ней – наклейка с печатной надписью. Слов я разобрать не могу – сижу слишком далеко. Может, это и моя фамилия.

Иногда, после того как я отвечу на очередной ее вопрос, доктор Шилдс просит меня рассказать поподробнее. Или дает меткие комментарии, причем в ее голосе звучит столько участия и доброты, что у меня на глаза наворачиваются слезы.

Мне кажется, что за короткий срок она научилась понимать меня лучше, чем кто-либо другой.

– Думаете, я плохо поступаю, обманывая родителей? – спрашиваю я.

Доктор Шилдс слушала меня, сидя нога на ногу, но теперь она поднимается со своего кремового кресла. Делает два шага ко мне, и я чувствую, как напрягаюсь всем телом.

У меня мелькает мысль, что она намерена сесть рядом со мной, но доктор Шилдс проходит мимо. Выворачивая шею, я наблюдаю, как она, нагнувшись, берется за ручку в нижней части белого деревянного книжного шкафа, открывает дверцу и лезет во встроенный мини-холодильник. Достав две маленькие бутылочки воды «Перье», одну она протягивает мне.

– Спасибо, не откажусь, – благодарю я.

Меня не мучила жажда, но когда я вижу, как доктор Шилдс, запрокинув голову, отпивает из бутылки глоток, моя рука, в которой я держу минералку, поднимается сама собой, и я тоже пью. Стеклянная бутылочка оседает в ладони комфортной тяжестью, а бодрящая газированная вода удивительно приятна на вкус.

Доктор Шилдс кладет ногу на ногу, и я, осознав, что ссутулилась, выпрямляю спину.

– Ваши мама с папой хотят, чтобы вы были счастливы, – говорит доктор Шилдс. – Как всякие любящие родители.

Я киваю, и вдруг у меня возникает вопрос: а у нее самой есть ребенок? На семейное положение указывает наличие или отсутствие обручального кольца, но такого символа, который можно было бы надеть, чтобы показать всему свету, что ты мать, не существует.

– Я знаю, что они меня любят, – произношу я. – Просто…

– Они соучастники вашей лжи, – комментирует доктор Шилдс.

Едва она произносит это, я сознаю, что в ее словах кроется непреложная истина. Доктор Шилдс права: мои родители фактически вынуждают меня лгать.

По-видимому, доктор Шилдс понимает, что мне нужно осмыслить это открытие. Она не сводит с меня глаз, и мне кажется, что взгляд у нее покровительственный, словно она пытается определить, как я восприняла ее вывод. Мы обе молчим, но эта затянувшаяся пауза меня не тяготит.

– Никогда не думала об этом в таком ключе, – наконец произношу я. – Но вы правы.

Я допиваю «Перье», аккуратно ставлю бутылку на журнальный столик.

– Пожалуй, на сегодня все, – говорит доктор Шилдс.

Она встает, я тоже. Она идет к стеклянному столу, на котором стоят небольшие часы, лежат тонкий ноутбук и папка.

Доктор Шилдс выдвигает один из ящиков стола и любопытствует:

– У вас есть какие-то планы на выходные?

– Ничего такого особенного. У Лиззи день рождения, поведу ее в ресторан, – отвечаю я.

Доктор Шилдс достает чековую книжку, берет ручку. На этой неделе она провела со мной два полуторачасовых сеанса, но я понятия не имею, сколько мне заплатят.

– Это та девушка, которой родители до сих пор высылают денежное пособие? – уточняет доктор Шилдс.

Слово «пособие» застало меня врасплох. Лица доктора Шилдс я не вижу, поскольку она наклонила голову, выписывая чек, но тон у нее мягкий: не похоже, что она критикует. К тому же, это правда.

– Пожалуй, можно и так выразиться, – соглашаюсь я.

Доктор Шилдс отрывает чек и вручает его мне.

– Спасибо, – произносим мы в один голос. И обе в унисон смеемся.

– Вы свободны во вторник, в это же время? – спрашивает доктор Шилдс.

Я киваю.