Читать книгу "Роковой соблазн - Шэрон Кендрик"

А еще эта поездка в Рим, которую Кира и без того ждала с опаской — мало того, что она отчаянно жаждет оказаться за рулем машины и вынуждена наблюдать, как ее ведет кто-то другой, так еще и понимает, как, должно быть, в глубине души Маттео самодовольно потирает руки. Он ведь даже и не хотел ее по-настоящему — обращался точно с вещью и автоматически выполнял все положенное по сценарию. Удовлетворил свои физические потребности, точно почесал зудящее место. Неужели это так и в ней он видит лишь безликое тело, а не человека?

— Так ты собираешься молчать весь день и делать вид, точно меня не замечаешь? — прервал Маттео ее горькие размышления.

Кира хотела сначала притвориться, что не расслышала — но это не было решением проблемы. Если что-то идет не так, разве обязательно пассивно это принимать? Она же не безмолвная жертва, готовая позволить всемогущему властителю обращаться с ней точно с игрушкой — пора поднять голову и начать отстаивать свои интересы. Они по взаимному согласию разделили однажды постель — и теперь находятся на равных.

Повернув голову, Кира посмотрела на сидящего рядом мужчину, стараясь подавить нарастающее восхищение его красотой. Какой у него прямой римский нос, какая линия скул! Шелковая рубашка расстегнута, и в распахнутом вороте видна прекрасная оливковая кожа — от него буквально исходит волнами жизненная сила. Кира беспокойно переместилась на мягком кожаном сиденье, чувствуя, как по телу пробегает знакомый трепет. Заставив себя вытеснить из памяти все эротические воспоминания, она кашлянула.

— Так зачем нам эта поездка, Маттео?

Он помолчал.

— Ты знаешь зачем. Мы это уже обсуждали. Тебе нужно купить красивую одежду.

Слова его прозвучали слишком снисходительно — словно бы он напоминал ей, что она перестала соответствовать его идеалам.

— Я говорю не о твоем намерении изменить мою внешность, — ответила Кира. — Я имею в виду другое. Зачем вообще ты привез меня в Италию? Мы же это даже не обсуждали. Что произойдет, когда ты превратишь меня в другого человека? Посадишь в самолет и отвезешь в Англию — и красивого сна точно не бывало?

Губы Маттео сжались в одну линию.

— Такого не произойдет.

— А что произойдет? — тихо спросила Кира.

Опустив ногу, Маттео вжал педаль газа в пол и ощутил, как отозвался мощный мотор. Вопрос был по существу — хотя отвечать на него ему и не хотелось. Но сколько можно откладывать беседу?

— Нам нужно посмотреть, сможем ли мы стать парой.

— Парой?! — воскликнула Кира, хлопая руками по бедрам. — Как ты себе это представляешь? Мы будем обитать в разных частях твоего огромного дома? Так ты себе представляешь совместную жизнь? Да мы же не видим друг друга — а встречаясь, особенно не разговариваем.

— Это можно исправить, — осторожно возразил Маттео.

— Ну так давай начнем над этим работать — и прямо сейчас. Мы же чужие друг другу. Точнее, ты ведешь себя точно совершенно чужой мне человек. Я тебе многое рассказала о себе той ночью… — Кира умолкла на миг, но заставила себя продолжать: — Ночью, что мы провели в Дартмуре. Но я не знаю тебя, Маттео, и не знаю ничего о твоей жизни.

Маттео безмолвно смотрел на дорогу перед собой. Всегда, когда женщины задавали ему такие вопросы, он их обрывал — и ясно давал понять, что не терпит допросов и не нуждается в том, чтобы его кто-то понимал. Однако Кира — не случайная подружка, и их ситуация иная. Она мать его ребенка, его наследника, и не принадлежит к числу дамочек, жаждущих заполучить его кольцо на палец.

— Что ты хочешь узнать?

Она пожала плечами:

— Все, как обычно, что-нибудь про родителей, например. Есть ли у тебя братья и сестры.

— У меня есть отец и приемная мать, никаких братьев, если не считать сводного — он женат, и у него есть маленький ребенок.

Маттео ощущал ее взгляд на себе.

— Так твои родители разведены?

— Нет. Моя мать умерла.

— И моя, — задумчиво сказала Кира.

Маттео кивнул, но промолчал, заставляя себя сконцентрироваться на дороге, а не на эмоциях.

— Расскажи мне про отца, — попросила Кира. — Ты с ним ладишь?

Маттео обогнал грузовик — и ощутил, как от перспективы быстрой езды напряжение покидает его тело. Рассказать ей официальную версию и дать понять, что все хорошо? Но она рано или поздно узнает о подводных камнях отношений в семье Валенти.

— Нет, мы не близки. Видимся время от времени, скорее из чувства долга, нежели по другим причинам.

— Но ты упоминал приемную мать?

— Ты имеешь в виду последнюю приемную мамочку? — с сарказмом спросил он. — Номер четыре в длинной череде дам, пытавшихся заменить отцу потерянную жену.

— Но… — Кира заколебалась. — Что, никто не сумел этого сделать?

— Это зависит от того, что ты вкладываешь в свой вопрос. Уверен, что каждая обеспечивала ему комфорт, необходимый мужчине, хотя каждый брак и распадался, навлекая на отца очередные финансовые потери — и немалые. Так уж заведено, наверное. — Маттео сжал пальцы на руле. — Но мало кто смог бы последовать примеру матери — по отзывам тех, кто ее знал.

— Какой она была? — мягко спросила Кира.

Маттео долго не отвечал — никто и никогда не задавал ему такого вопроса, никто не интересовался ее недолгой жизнью. Сердце его сжалось.

— Она была красивой, — наконец вымолвил он. — Причем обладала красотой как внешней, так и внутренней. Она практиковалась, собиралась стать врачом, когда встретила отца. Он был единственным ребенком в семье владельцев огромного поместья в Умбрии.

— Того, где живем сейчас мы? — медленно спросила она. — Так это…

Маттео кивнул:

— Да, она там выросла.

Наконец начало приходить понимание — Кира задумчиво посмотрела на голубой простор за окном. Так вот почему Маттео так любил свое поместье? Оно было последним звеном, связывающим его с памятью о матери?

— А твой отец знает о Сантино? — внезапно поинтересовалась она.

— Никто не знает, — резко ответил он. — И я не собираюсь это разглашать, пока мы не придем к некому обоюдному согласию относительно нашего будущего.

— Но ведь о таком не молчат. Да и потом, ему ведь могут сообщить слуги.

Маттео покачал головой:

— Люди, работающие на меня, знают, что болтливость не из тех качеств, что я поощряю. Их преданность моим интересам — первоочередное условие при приеме на работу. Во всяком случае, отца не интересует поместье, разве что…

— Разве что? — переспросила Кира, чувствуя, как любопытство нарастает. Ей не почудилось — в голосе Маттео прозвучала резкая нота.

— Ничего. Это не имеет значения. И потом, на сегодня вопросов достаточно, не так ли? — подняв руку с руля, он указал вперед. — Мы приближаемся к Риму, и ты можешь увидеть озеро Неми, если присмотришься.