Читать книгу "Остров - М. Беннетт"

И Флора. Вот она странным образом выглядела здесь уместной. В ней всегда было что-то немного дикое. В рваных, коротко обрезанных джинсовых шортах и вылинявшей черной куртке «Моторхед» она смотрелась точно так же, как и в самолете. В отличие от хрупкой Миранды, она казалась крепкой, готовой к действию. Вот только выражение лица у нее было неуверенное, и она держалась с краю этой группы. Она же Одиннадцатая, сообразил я, и ни с кем тут не знакома, кроме такого же лузера Игана. Для элиты она была слишком незначительна, чтобы ею интересоваться, и все же не настолько ничтожна, чтобы ее мучить, раз они заполучили Двенадцатого. При виде Флоры я немного обрадовался — обрадовался тому, что ей хреново. Пока мы учились в школе, я видел в ней предательницу — именно в ней. Мне казалось, мы могли бы стать друзьями, но она пальцем для этого не шевельнула после того первого раза, когда посочувствовала мне и подняла мои сломанные очки. На следующий же день выяснилось, что Одиннадцатых отделяет от Двенадцатых бездна столь же непреодолимая, как Двенадцатых от Первых. Флора со мной знаться не захотела. А теперь, без своих закадычных Смит и Фрая, она выглядела в точности так, как обычно выглядел я. Впервые я призадумался, почему они, в отличие от Флоры, не отправились в лагерь, но хотя в мозгу у меня промелькнул десяток догадок, до настоящей причины я бы и за миллион лет не докопался.

— Ага, — сказал Лоам. — Вот и прислуга.

Я приблизился к одноклассникам, вновь превратившись в прежнего зашуганного мальчишку. Развенчанный король — уже и плечи опустились, и весь я сгорбился, мое длинное тело съежилось, стараясь занять поменьше места, и веки опустились. Сквозь щелки, из-под ресниц, я пытался распознать выражения их лиц: Лоам необычайно оживлен, словно рад видеть своего раба; Ли закатила глаза; Флора глядит как будто бы с облегчением; Иган откровенно рад мне — должно быть, рад тому, что с этой минуты он не последний человек на острове.

Тюрк цвиркнул зубом:

— Чтоб меня! Про тараканов-то правда, а, бро?

Пенкрофт смотрела на песок или еще куда, лишь бы не на меня. Может, расстроилась, что я не сдох, ведь уродам жить не положено, как она однажды заявила. Я огляделся по сторонам. В такой компании мне до ужаса хотелось вновь сделаться невидимкой, но кое-что требовалось непременно узнать, так что я собрался с духом и задал вопрос:

— Вы больше никого не видели?

Я обращался ко всем вместе и вышло слишком громко.

— А кто еще может тут быть? — удивился Иган.

— Ну, пилот. Или стюардесса.

Хоть бы кто-нибудь из них выжил, в отчаянии молился я. Теперь, когда выяснилось, что на острове я не один, мне позарез требовался взрослый, пусть это будет тот парень, который вел самолет, или женщина, которая принесла мне колу — неважно кто. Я читал «Повелителя мух», я знал, как оно бывает. В Осни мне приходилось скверно, и спасало меня только присутствие учителей. На безлюдном острове без единого взрослого — кто знает, что меня ждет?

— Нет. Кроме нас, никого.

— Вы оказались все вместе? Или вас разбросало?

Пенкрофт, поглядывая на небо, скучливо ответила:

— Лоам и я очнулись рядом. Тюрк был чуть в стороне, возле дюны. Иган на пляже.

— А я там, где кусты, — добавила Флора, указывая пальцем. — И почти сразу увидела Ли.

Ли слегка пожала плечами — дескать, не спорю.

— Обломки видели?

— Чего? — грубо переспросила Ли.

— Самолета, — терпеливо пояснил я. — Не находили обломки?

— Крошечные, — сказала Флора. — Вот такие.

Она указала на ободранный кусочек металла, валявшийся в песке. Белый с красно-синей полосой, как у нашего самолета. Мне тоже такие попадались на песке в том месте, где я очнулся.

— Но фюзеляж не видели? — подумав, я сформулировал вопрос проще: — Кабину? Крылья?

Пустые лица. Все качают головами.

— Он упал с очень небольшой высоты, — продолжил я свою мысль. — Раз мы все уцелели и отделались царапинами.

— А это что, по-твоему? — проблеял Иган, обеими руками хватаясь за свою коленку.

— Царапина и есть, — сухо отрезал я. Его-то я не боялся. — Но в самом деле это довольно странно. Даже почти… чудесно.

За три года я не произнес в разговоре с ними столько слов, сколько обсуждая судьбу самолета.

— Селкирк! — не выдержал Лоам.

— Да?

— Заткнись.

— О’кей, — выскочило само привычное словцо. Я-то собирался сказать, что на рассвете первым делом надо будет отправиться на поиски самолета, но после команды Лоама заткнулся на фиг. Сообразил, что ресурсы острова ограниченны и с какой же стати ими делиться? Тут не школа.

— Нужно разбить лагерь, — заявил Лоам. Даже он заметил, как быстро стемнело. — Устроимся там, под деревьями.

Он указал на заросли в отдалении. Я с большим сомнением глянул на эти дебри, где могло скрываться бог знает что. Теперь, когда на острове обнаружились другие люди и подступала тьма, эйфория схлынула, все эти мысли «здесь бьется только мое сердце», и меня охватил страх. Представились хищные звери, которые выйдут ночью из леса и сожрут нас во сне. Когда я был маленьким, родители подсели на сериал «Остаться в живых». Они закачивали его и смотрели много серий подряд. А поскольку у нас не соблюдался режим дня и вообще меня никак не ограничивали, довольно часто я просиживал перед телевизором вместе с ними. Там как раз самолет разбился на необитаемом острове, и всех выживших возглавил героический парень Джек Шепард. Но запомнилось мне мало что, например, в лесу прятался белый медведь (хотя остров-то был тропический, по правде говоря, я толком не понял, почему так). Само собой, малышу этот медведь был куда интереснее, чем взрослые отношения, секс и все прочее. Я так и не выяснил, был ли там медведь на самом деле или это «психологическая манифестация внутреннего состояния», как сказали бы мои родители, но вы поняли, о чем я: в лесах таится пугающее чудище.

(Заметка на полях. Родители способны здорово свихнуть ребенку мозги: например, когда я после сериала отправлялся спать, они читали мне сказки, где в лесах обитают всякие страшилы и пугают детей. На книгах сказок надо бы печатать предупреждение о возможном вреде для здоровья.)

Так что хоть я и боялся Лоама, лесов я боялся еще больше. Я стиснул зубы и сумел дать ему отпор, как до того сумел лишь раз в жизни.

— Нет! — сказал я. — Лично я устроюсь на ночь в дюнах, повыше и на открытом месте. — Я еще раз вгляделся в темную изгородь леса и добавил: — На всякий случай.

— На какой еще случай?

— На всякий.

Я не собирался высказывать вслух свои опасения насчет белого медведя в лесу, чтобы меня в очередной раз приняли за чокнутого.

Тут заговорила Флора:

— Селкирк прав.

— Ага, — поддержал ее (надо же!) Тюрк. — Эти джунгли довольно жуткие, бро.