Читать книгу "Время мертвых - Александр Тамоников"

— Открывайте, мы знаем, что вы там! — начинал злиться Кривицкий. — Не усугубляйте свою вину, гражданин! Дом окружен спецназом!

Кончилось тем, что мы дружно выбили эту чертову дверь! Она держалась на двух замках, но сама была хлипкая, дерево расслоилось. Мы ударили пятками одновременно, вышибли ее к чертовой матери. Кривицкий замялся, и я прекрасно его понимал. Он и так уже сделал многое! Я оттер его плечом, вошел внутрь, ударил по выключателю. В глубине раздался шум — словно табуретка упала! Жар ударил в голову — очевидно, я решил, что он собрался повеситься!

Я с ревом кинулся вперед, отбился от стены, влетел в небольшую комнату, обставленную явно не мебелью в стиле рококо. Этот тип был здесь, он не вешался! Мелькнули злые глаза, он перепрыгнул через порожек, убрался во второе помещение, видимо, спальню. Я в три прыжка освоил пространство, загроможденное рухлядью, пролетел узкий проем.

Меня ударили в бок, я запнулся, и такое ощущение, что выполнил фигуру высшего пилотажа — все завертелось, пол оторвался от ног, и я рухнул на ржавую койку с пружинами, ударившись бедром о стальную боковину. Снова дыхание перехватило.

Я обычно не выражаюсь матом, но сегодня был именно тот случай! Этот гад схватил меня сзади за волосы, я умудрился извернуться, иначе он бы треснул меня физиономией о дужку кровати. Я ударил затылком, во что-то попал, он захрипел. Но это только раззадорило его, он ударил по ноге, повалил меня, стал душить!

Я остервенело бил его во все мягкие выступающие части, но он лишь кряхтел и не желал отступать. Кривицкий снова не подкачал, хотя мог бы обойтись и без перекура! Он врезал моему спарринг-партнеру по печени (имелось смутное подозрение, что этому удару обучают всех ментов), сбросил его с меня, стал выкручивать конечности. Но в этом мужике был серьезный физический потенциал — он бился, как загнанный зверь. Вадим треснул его по голове — не проняло.

— Вадим, давай по возможности без увечий… — прохрипел я.

— У меня нет такой возможности…

Сейчас будет. Я навалился фигуранту на ноги — это ускорило процесс. Еще один удар, и он затих, потеряв сознание. Мы ползали по полу, приводили себя в порядок.

— Спасибо, друг, помог… — Я судорожно ощупывал голову. — Он же чуть не убил меня.

— Не надо недооценивать роль полиции… — с назиданием выдавил Кривицкий и засмеялся. — Тебя не убьют, Никита. Ты будешь жить вечно. По крайней мере, в памяти. А что ты хотел? Не все люди братья… Эй, дружище, — он пихнул ногой неподвижное туловище, — ты жив?

Туловище не реагировало. Кривицкий вздохнул, поднял глаза.

— Мысли есть, Никита?

— Пока только мюсли, прости…

Мы вытащили мужика в большую комнату, бросили на пол. Сами курили, сидя за столом, наблюдали, как он приходит в себя, попутно прислушивались к звукам извне. Тарапунька со Штепселем могли вернуться, кто им запретит?

Субъект пришел в сознание, открыл глаза, тяжело задышал. «Полтинника» ему еще не было. Но уже достаточно грузный, лицо одутловатое, под глазами круги. Сами глаза не отличались выразительностью, но злости в них хватало.

— Не вставайте, гражданин, — сказал Кривицкий. — Ваша фамилия?

Фигурант пытался навести фокус, но глаза разбегались, взгляд плохо фиксировался на предметах. Ногти на толстых пальцах царапали половицы.

— Какого хрена… — сипло пробормотал он. — Какое вы имеете право?

— Полиция. — Вадим не поленился встать, приблизил раскрытое удостоверение к глазам мужика. — Вы задержаны, гражданин. Ваша фамилия?

— Вы забираете людей, даже не зная их фамилии?

Кривицкий осклабился.

— Вы не представились, когда пытались поджечь музей на территории Новосибирского крематория.

— Я?.. Музей?.. — Он надрывно закашлял, откинул голову.

Ночка выдалась боевой. Я бы тоже с наслаждением вытянул кости — безразлично, на какой поверхности. Сообщать свои личные данные гражданин отказывался. Он был одет по-домашнему — трико, замызганная клетчатая рубашка.

Кривицкий осмотрелся, прогулялся до вешалки, где висела плечевая сумка из кожзама, порылся в ней, извлек паспорт.

— Гражданин Рязанов Константин Сергеевич, 70-й год рождения, — известил Вадим. — Паспорт похож на подлинный, истрепал его гражданин основательно… Тэкс… был развод в 2012-м, нового брака не наблюдается… Место регистрации — Новосибирск, улица Толмачевская, хм, далековато… Любим встречать и провожать крылатые лайнеры, гражданин?

Рязанов отказался от попыток сопротивления, отвернулся, размеренно засопел. Я проверил свой телефон — гаджет в сражении не пострадал. Алексей Головин прилежно отозвался.

— Никита, все в порядке? Чем закончилось?

— Вы далеко уехали, Алексей?

— Мы никуда не уехали, — сообщил приятную новость охранник. — Связались с Сергеем Борисовичем, он повелел находиться недалеко от вас, ждать разрешения ситуации и не лезть на рожон. Мы стоим у площади Трубникова.

— Отлично. Возвращайтесь на Железнодорожную, вставайте там, где стояли. Будете нас страховать. Не пропустите тот самый «Камаро», эти типы где-то здесь.

— Вот черт… — как-то зачарованно протянул Головин. — Представляешь, несколько минут назад мимо нас промчалось что-то похожее. В темноте не разобрать, но вроде «Камаро». Мы с Крюгером еще поспорили — «Камаро» или не «Камаро»… Значит, это они были. Вот блин, я пиво проспорил.

— Стоп, минуточку, — среагировал Кривицкий. — Это что за самодеятельность, Ветров? Я оказал тебе услугу, а ты меня собрался бортануть? Задержанного везем в отдел, пусть перекантуется ночку в обезьяннике, а утром будем разбираться.

— Вадим, ну, будь же человеком, — начал я упрашивать этого упрямца. — Неуместны сегодня ночью твои служебные амбиции, пойми. Если хотим запороть все дело, то везем в обезьянник, черт с тобой. Напророчить, что последует? У парней в «Камаро» неслабое начальство, это влиятельные силы. Они и сами при должностях, при ксивах. Не знаю, при каких — МВД, СКР, ФСБ, — это не важно. За фигурантом придут уже завтра, и придется его отдавать, поскольку приказ подпишут высокие люди. Ладно, если выживет, а ведь может и дуба дать в камере. Найдут повешенным, разве не так у вас происходит? Тогда мы ничего не узнаем, а ситуация реально серьезная. Так что тебе решать. Везти в отдел — дорога в никуда. Ты самому себе же выроешь яму.

— Твою-то мать, — ругнулся Кривицкий. — Ты в какое дерьмо меня тащишь?

— Наоборот, вытаскиваю из дерьма. Никто пока не знает, что здесь был именно ты. Те двое не поняли, кто ты такой — ты им не представлялся. Насчет этого, — кивнул я на «задержанного», — можешь не волноваться, с ним разберемся. А повезем в полицию — засвет глухой. Я не угрожаю, Вадим, ты сам пойми. Неприятности будут точно. Просто помоги мне отвезти его к Якушину, а он выделит машину, тебя доставят обратно. Ты потеряешь два часа от своего бесценного сна. Взамен обретешь расположение руководства холдинга. Не формальное — реальное расположение. Оно дорогого стоит. И не какая-то полиция в туманном смысле его обретет, а именно ты как частное лицо.