Читать книгу "Дочь киллера - Марина Серова"

Она не договорила и отвернулась.

– Он что, поднимал на тебя руку? – спросила я.

– Нет, но… – Куриганова закусила губу, – он совершенно искренне недоумевает, ему просто непонятно, чем я недовольна, ведь он за все платит, у меня пара машин и шикарный коттедж, и я всем должна быть довольна. Но тебе бы такое понравилось, скажи?

– Нет, разумеется, – ответила я, – да и кому это может нравиться?

– Вот и я о том же. Я чувствую, что он управляет мной, создает кучу комплексов. С такими мужьями трудно чувствовать себя женщиной. От этого и случаются любовные романы с шоферами и поварами, подчиненными мужа. Они-то млеют, делают кучу комплиментов и боготворят супругу хозяина.

Я внимательно посмотрела на Валерию. Что означает это ее последнее высказывание относительно мужчин ниже ее по статусу?

– Мне кажется, что ты, Валерия, не из тех женщин, которые способны завести интрижку с мужчиной не своего круга, – пустила я пробный шар.

– Ну, разумеется, я не опущусь до такого, – подтвердила она мое предположение. – Ты не думай, я не страдаю снобизмом, но мне и в голову не придет завязать знакомство с мужчиной ниже меня по социальному положению.

Я поняла, что Куриганова говорит вполне искренне. Так что вариант со знакомством с напавшим на Перегудникова отпадает.

Мы еще немного посидели в кафе, а потом поехали каждая в свою сторону. Домой я возвратилась поздно. Свет в комнате тети Милы не горел, скорее всего, она уже легла спать после того, как по привычке почитала что-то из детективного жанра. Я заглянула на кухню и обнаружила там свежеиспеченный пирог с яблоками и персиками. И хотя в «Золотой розе» я съела приличную порцию десерта, я никак не могла удержаться, чтобы не попробовать тетушкин пирог. Когда на тарелке остались одни крошки и я собиралась ее помыть, на кухню, прикрывая ладонью зевок, вошла тетушка.

– Тетя Мила, ты что, разве еще не спишь? – спросила я.

– Уже засыпала, но услышала, как ты пришла. А почему ты вернулась? И кстати, Перегудников – это тот самый, о котором я тебе говорила, или другой человек?

– Да, тетя Мила, это тот самый Перегудников. Все сходится: и имя, и отчество. И то, что у него есть родная сестра Тамара Семеновна, а у нее – дочки-близняшки, которые сейчас живут и работают в Канаде. А вернулась я потому, что Владислав Семенович сейчас находится в больнице.

– А что с ним случилось? – с тревогой спросила тетушка.

– Рано утром на Перегудникова напал неизвестный и нанес ему ножевое ранение, – объяснила я. – Его уже прооперировали.

– Может быть, тебе, Женя, надо было поторопиться? Тогда, глядишь, все и обошлось бы.

– Ну, тетя Мила… Может быть, и надо было бы. Но я не опоздала, а приехала вовремя, как и договаривалась с Перегудниковым. Только у преступника были свои планы.

– Стало быть, надобность в твоих услугах отпала? – спросила тетушка.

– Нет, как раз наоборот. Тамара Семеновна наняла меня в качестве детектива, чтобы найти того, кто напал на ее брата.

– Ты считаешь, что Перегудникову по-прежнему грозит опасность? – произнесла тетя Мила.

– А ты как думаешь? Ведь доктор остался жив, так что и тот, кто заказал его, и тот, кто напал, своей цели не достигли. А она у них определено была, иначе зачем же совершать нападение? Да сейчас до Владислава Семеновича добраться им будет затруднительно, потому что он находится в реанимации, да его еще и дополнительно охраняют. Но свои попытки они не оставят, они явно не из тех, кто может махнуть на все рукой. К тому же я предполагаю, что причины у них были очень веские. Да, тетя Мила, у тебя пирог получился просто нереально вкусный, – похвалила я, – особенно это нежное суфле сверху.

– Я рада, что тебе он понравился, – тетушка радостно улыбнулась. – Я просто добавила сверху взбитый с сахаром яичный белок, и вот, пожалуйста, – новый вкус. Ну, спокойной ночи, я пойду спать.

– Приятных сновидений, – пожелала я ей и тоже отправилась спать.

Глава 3

Я встала в шесть часов. Отправилась на пробежку в Городской парк. Вернувшись домой, я приняла душ, позавтракала и направилась в психоневрологический диспансер. Он был огорожен каменным забором и занимал сравнительно небольшую территорию. Там находились «Центр психологической поддержки», «Кризисный центр», «Приемный покой» и административное здание, кстати, нуждающееся в ремонте. Хотя косметический ремонт был показан всем постройкам без исключения, до того неприглядно смотрелась облупившаяся краска. Здания были двух– и одноэтажные. Я рассудила, что идти мне надо непосредственно в здание, где размещалась администрация диспансера. Скорее всего, именно там и находится вся документация, из которой будет ясно, принимал ли участие Владислав Семенович в судебно-психиатрических экспертизах или нет.

Открыв входную дверь, я сразу же попала в длинный и узкий коридор. Почти рядом с входом стоял старый диван с порванной обивкой, на котором сидели три женщины. Две из них оживленно беседовали, а третья сидела молча и казалась отрешенной от всего. Я встала напротив дивана и стала думать, какую придумать легенду, чтобы получить необходимые мне сведения о Перегудникове. Конечно, я понимала, что вот так запросто мне никто ничего не расскажет. Так какой же мне придумать повод?

Вдруг входная дверь открылась, и в здание вошла высокая статная женщина. Это была Любовь Викторовна Решетникова – известный тарасовский психотерапевт, психиатр и нарколог. Мне несколько раз в своих расследованиях доводилось обращаться к ней за консультативной помощью. Я знала, что Любовь Викторовна не только в психоневрологическом диспансере работает и ведет кризисных пациентов, но и преподает в Медицинском университете. Как она умудрялась все успевать, оставалось загадкой.

– Любовь Викторовна, здравствуйте, – сказала я, подойдя к Решетниковой, – как же кстати я вас встретила! Мне нужна ваша помощь.

– Здравствуйте, Женя, – улыбнулась Любовь Викторовна. – Какая проблема привела вас сюда?

– Мы можем где-нибудь поговорить? – спросила я, оглядываясь.

– Давайте пройдем в нашу комнату отдыха, сейчас там никого нет, – предложила Решетникова.

В небольшой комнате действительно было пусто. Мы сели за стол.

– Так какой у вас, Женя, вопрос? – снова спросила она.

– Любовь Викторовна, вы знаете такого психиатра – Перегудникова Владислава Семеновича? – спросила я.

– Ну конечно, столько лет с ним проработала, – ответила Решетникова. – А почему вы о нем спрашиваете? С ним что-то случилось?

– На Владислава Семеновича вчера было совершено нападение в его загородном коттедже. Ему нанесли ножевое ранение, преступник скрылся.

– Ох… – растерянно произнесла Решетникова, – но как его состояние сейчас?

– Его прооперировали, сказали, что состояние средней тяжести, так что… Я пришла сюда, Любовь Викторовна, чтобы выяснить, не является ли нападение на доктора местью какого-нибудь пациента. Проще говоря, меня интересует, имел ли Владислав Семенович какое-нибудь отношение к комиссии по судебно-психиатрической экспертизе?