Читать книгу "О рыцарях и лжецах - Татьяна Веденская"

Но вот мы, годом позже, в их доме разговариваем о поведении нашей матери и о том, в каком возрасте человек может официально считаться старым.

– Мама, ты прости, конечно, я понимаю, что мы задели твои чувства…

– Пятьдесят один! Я вообще в других странах считалась бы молодой женщиной. Молодой.

– Да ты и есть молодая женщина, мама. Ты красивая, молодая, умная. Это мы – две идиотки. Ничего не видим. Ты совершенно права, ты имеешь право на свою жизнь.

– Ну, спасибо хоть на этом, – фыркнула мама.

– Мама, просто было бы лучше, если бы ты нас предупредила. Правда. Мы ошарашены. Мы же ничего не знаем о твоем друге. Не нужно вываливать на нас все эти новости скопом и ожидать от нас адекватной реакции. Понимаешь? Понемножку и помедленнее.

– Но я не могу помедленнее! – Мама виновато прикусила губу. Фая подняла голову и сощурилась.

– Почему это? Мама, ты что… я боюсь это даже выговорить… беременна?

– Что? Нет, ты что, с ума сошла? – возмутилась мама, а вся семья Апрелей срочно удалилась на кухню, посмотреть… что-то еще.

– Я уже не знаю, что и думать, – всплеснула руками Фая.

– Нет, конечно, нет. Просто я… просто мы… и без того затянули.

– Затянули что?

– Ты понимаешь, я же сказала – мы же с Даней… уже давно… э… вместе. Три года.

– И что?

– Ну, есть какие-то совершенно нормальные этапы развития отношений, и ты не подумай, мы к этому долго шли, все взвесили, попробовали даже пожить вместе.

– Вы живете вместе? – ахнула я. – Собственно, все сходится! Ну да, ну да, Файка же съехала. В принципе, почему и нет, квартира же есть. Можно и пожить. Почему бы и нет.

– Не пожить, Лиза. Не пожить. Я… господи, я не думала, что это будет так тяжело, – и тут уже мама закатила глаза и принялась тереть виски.

– Да что вы там затеяли, скажи уже наконец!

– Мы планируем пожениться, – ответила мама. – Собственно, только поэтому я и решилась на это безумие – познакомить его с вами. И то только потому, что Даня настаивал. Он-то, наивный человек, был уверен, что вы не сожрете его с потрохами. А я предлагала пожениться, и все. По-тихому. Самое было бы лучшее.

– Пожениться? – услышали мы Фаин возглас, полный ярости. – ПОЖЕНИТЬСЯ? Ты серьезно? Да?

– Да.

– Значит, серьезно.

– Да. Фая!

– Ты права, мама. Ты была права. Не надо было, – и сестра подняла руки так, словно сдавалась в плен. – Не надо было тебе его с нами знакомить. Ладно, Лизавета, пошли.

– Куда? – переспросила я.

– Я, видишь ли, отказываюсь. Да, я отказываюсь общаться с этим… как его… с новым папой! – прошипела Фая, и мне показалось, что у нее при этом раздвоился кончик языка.

Глава шестая. Извращенцы

– Зачем им жениться, не понимаю?! – возмущалась Фая, продираясь сквозь сугробы и наледь, под которой скрывался выложенный новенькой брусчаткой тротуар. Коляска, в которой мирно сопела Василиса, то и дело застревала в снегу, и я, признаться, сожалела о том, что мы отвергли предложение Игоря отвезти нас домой на машине. Ну как – «мы отвергли». Файка сказала, что мы прогуляемся, что это только пойдет на пользу моим детям. И все – решение было принято.

– Я даже не знаю, – ответила я, старательно цепляясь за Вовкину руку в мокрой варежке. Первое, что делает мой сын, попадая на холодную снежную улицу, – это промокает и пачкается.

– Нет на это никакой причины. Ну, встречаются они – и что? Глупость какая-то. Жениться-то зачем? Неужели это что-то поменяет? Может быть, ему нужна прописка? Точно!

– Фая! – Она так резко остановилась, что я налетела на нее и выпустила Вовку из рук. Тот тут же нырнул в соседний сугроб и ухватил так много снега, как только смог.

– Он – альфонс. Старый очкастый альфонс. Он хочет ее денег.

– Каких денег, Фая? У мамы никаких особенных денег нету! – возмутилась я, вытаскивая сына из снега. Он – сын – понимал, что секунды его свободы сочтены, и запихивал снег в рот.

– А дача? А квартира? А папины вклады, на которые мама жила все это время? – продолжала Фаина.

– Она жила на наши деньги. Я вообще не уверена, что от папиных вкладов хоть что-то осталось. И к тому же, если этот Даниил решил бы забрать эти деньги, разве для этого нужно жениться? Да и не похож он на человека…

– Ах да, я же забыла, ты же у нас – психолог, знаток человеческих душ, – съязвила сестра. – Ты же по первому взгляду определяешь, кто похож на человека, а кто нет. Вовка! Ты что творишь?! – и Фая бросилась к моему сыну, который, кажется, собирался провести старый добрый эксперимент по облизыванию холодных металлических перил языком.

– А чего? – спросил он самым невинным голосом. – Нельзя?

– Можно! – хмыкнула Фая. – Если хочешь остаться без языка.

– Между прочим, не самый плохой вариант, – добавила я с серьезным видом, на который только была способна. – Это же наш Володечка не сможет ни кричать, ни клянчить газировку, ни галдеть, когда говорят взрослые.

– Нет! – воскликнул Вовка.

– Что – нет? – переспросила я. – Не будешь облизывать перила?

– Не буду облизывать пелила! – недовольно кивнул он. Некоторое время мы все шли молча. Затем Вовка спросил вдруг, обязательно ли ему жениться. Мы с Файкой переглянулись и остановились.

– Вот до чего ребенка все эти разговоры довели. Мы влияем на все его будущее! – заявила она, заботливо стряхивая снег с его куртки. На улице темнело, и хлопья снега так красиво летели сквозь белый свет фонарей. Я посмотрела в небо, представила себе, что этот летящий снег – падающие звезды. Загадать желание, что ли? Чтобы все перестали ругаться? Чтобы Сережа нашелся? Чтобы мамин жених не хотел ее ограбить? Хлопьев много – на все хватит.

– А ты что же, совсем не хочешь жениться? – полюбопытствовала я.

– Нет. Не хочу, – твердо ответил этот четырехлетний мужчина.

– Интересно, почему это? – даже несколько обиделась я.

– Ну вот не хочу, – замотал головой Вовка.

– Нет, ты уж скажи маме, чем тебя-то в твои четыре года институт брака достал, – потребовала я. Вовка посмотрел на меня, как на сумасшедшую. Про институт – это он явно не понял.

– Не женись, Вовка. Не женись, – одобрительно улыбнулась Файка. Тогда Вовка нерешительно посмотрел на нас.

– А жениться же с кольцами надо, да? Золотыми? – спросил он с невозможно деловым видом. Мы с Файкой кивнули.

– Да, с кольцами. А что?

– Да ничего. Только… золотые эти кольца же дологие, да? Нет, не буду жениться, – снова покачал головой мой сын. – У меня еще скутел не куплен. Я скутел лучше куплю.