Читать книгу "Смуты и институты - Егор Гайдар"

Весной 1918 г. именно слабость власти, отсутствие у нее дисциплинированных армейских частей помогла крупным городам выжить. Мешочники нередко делились хлебом с вооруженными отрядами, которые охраняли эшелоны, разгоняли заградительные отряды, пробивали дорогу в город147.

В Петрограде и Москве летом 1918 г. прошла волна митингов, на которых рабочие требовали ликвидировать заградительные отряды, разрешить свободный подвоз продовольствия в город148. Такие требования звучали на крупнейших питерских заводах, которые еще недавно считались бастионами большевиков, – на Обуховском, Путиловском149. Обуховский завод власти решили закрыть.

Рабочие организации Питера и Москвы договорились о координации усилий150. Экономические лозунги были дополнены политическими, их антибольшевистская направленность очевидна151.

Важно понять, в чем причина провала попыток большевиков в это время реквизировать зерно в деревне. Последнее, в чем можно их заподозрить, это в неготовности применять жесткие меры, чтобы взять хлеб силой. Крупные крестьянские восстания, исключающие возможность реквизиций на значительных территориях, начнутся позже. Хотя территория, которая формально контролировалась центральным правительством, сократилась по сравнению с 1916 г., но была больше той, на которой будут проводиться относительно успешные реквизиции в 1918/1919 сельскохозяйственном году152. Таких катастрофических результатов заготовительной кампании, как в 1917/1918 с/х году, больше не будет.

Сказалось отсутствие у новой власти дисциплинированной армии с единым командованием153. Старая армия разбежалась, новая еще не была создана. В руководстве страны шли споры о том, нужна ли армия с профессиональным командным составом, жесткой дисциплиной и комплектованием рядового состава по призыву или можно ограничиться добровольными частями, формируемыми из рабочих154.

Главным аргументом против призывной армии было то, что её основу составят крестьяне. Большевики, поставившие своей задачей взять хлеб у деревни силой, им не доверяли. Для строительства новой регулярной армии необходимо было привлечь тысячи служивших в царской армии офицеров, в политической лояльности которых у руководства страны были сомнения.

Лишь в середине весны назначенный народным комиссаром по военно-морским делам Л. Троцкий решил, что время дискуссий прошло, власть в государстве, не имеющем боеспособной армии, не удержать, он начал работу по созданию армии, основанной на жесткой дисциплине, исключающей революционные вольности, – солдатские комитеты, выборность начальствующего состава155, привлек к военному строительству царских офицеров. ВЦИК принял 29 мая 1918 г. декрет «О принудительном наборе в рабоче-крестьянскую Красную Армию». В июне 1918 г. трижды объявлялась частичная мобилизация. 10 июля 1918 г. 5-й Всероссийский съезд Советов принял постановление «Об организации Красной Армии». 29 июля 1918 г. был опубликован Декрет о всеобщей воинской повинности мужского населения в возрасте от 18 до 40 лет.

К октябрю-ноябрю 1918 г. Красная Армия выросла до 1,5 млн. человек156. Осенью 1918 г. те, кто сражался против большевиков, обратили внимание на изменение поведения войск противника, на то, что его части стали более дисциплинированными, стойкими в бою157.

Хотя перед Красной Армией была поставлена задача поддержать оружием изъятие продовольствия в деревне158, развитие событий заставило власти бросить её на фронты гражданской войны. Туда же были переброшены части продармии, которая создавалась специально для силовой поддержки реквизиций зерна. Она была подчинена Л. Троцкому159. Однако само наличие армии, выполняющей, а не обсуждающей приказы, изменило положение, объемы изымаемого у крестьян зерна стали расти.

Провал хлебозаготовок весной – летом 1918 г. был вызван также тем, что на местах не было дееспособного аппарата, готового выполнять поступающие из центра указания. В. Ленин в 1917 г. любил цитировать слова К. Маркса о том, что задача рабочего класса не ограничиваться простым захватом «готовой государственной машины», а разбить и сломать ее160. Эту задачу большевики выполнили.

Из опыта аграрных обществ известно, что нельзя организовать удовлетворительно функционирующую систему изъятия ресурсов из деревни без упорядоченной, подкрепленной традицией системы разверстки крестьянских обязательств по группам плательщиков. При отсутствии на местах дееспособного аппарата поведение продовольственных отрядов описывается моделью «кочующего бандита»161: если нет устоявшейся системы контроля над территорией, приходит тот, кто способен силой отнять у крестьян урожай, не заботясь о том, достаточно ли останется у них ресурсов, чтобы дожить до следующего урожая, хватит ли им семян для посева. В следующий раз грабители будут разорять другую деревню.

Даже то, что удавалось отобрать у крестьян, непросто было доставить в столицы. Продовольствие было нужно самим продотрядам, местным органам, с которыми они взаимодействуют162.

Сказывалось расстройство системы коммуникаций, железнодорожных сообщений. Проблемы с транспортом в стране возникли еще до 1917 г. Сокращение поставок техники для железных дорог привело к износу оборудования. Уменьшилось число паровозов и вагонов, пригодных к использованию. После февральских событий 1917 г. на это наложилась новая проблема – расстройство системы централизованного управления движением.

Железная дорога – интегрированная структура, нормальная работа которой возможна лишь при отлаженном механизме принятия решений. Когда государственный аппарат разваливается, на местах нет порядка, власти разного уровня дают противоречивые указания о том, что и куда надо везти, железнодорожный транспорт работает из рук вон плохо. В 1917 г. грузооборот железных дорог по сравнению с 1916 г. уменьшился на 2,5 млрд. пудов, в 1918 г. – на 4 млрд. пудов163.

Лишь при выделении военных контингентов для охраны составов можно было надеяться, что грузы удастся доставить по назначению164. Губпродкомы не желали слышать о нуждах соседних губерний. Каждый считал себя вправе задерживать транзитные грузоперевозки; конфисковывать в свою пользу товар, предназначенный для отправки в другие губернии165.

Продовольственный работник Тульской губернии так описывает реалии времени: «Рабочие требовали хлеба, а хлеба не было… Продовольственная диктатура по губернии лишь только организовывалась. Поэтому решили частично пробиваться посредством отцепок – реквизиции целых вагонов у проходящих поездов… Выгрузка и перевозка проходила независимо от времени дня или ночи, было все равно, лишь только достать и дать хлеба необходимое количество… Прихожу к помощнику начальника – дежурному по станции, который уже выдал свободный проход через Тулу (фамилию его позабыл, на вид высокий, худощавый); сообщает – я сделать теперь ничего не могу. В ответ на это заявление я сказал, что если поезд не будет остановлен – будешь расстрелян… В январе 1918 г. собирали в отъезд товарища Бундурина в Новосильский уезд для проведения задания продовольственной диктатуры. В последних числах февраля, точно сказать не могу, его убивают с некоторыми отрядами и вместе с хлебом привозят их тела, убитые преступными руками врагов рабочего класса. После убийства товарища Бундурина по-старому продолжалась реквизиция-отцепка от проходящих поездов»166. Эти строки позволяют понять, почему, несмотря на грозные указания В. Ленина, в Москву и Петроград в июне – июле 1918 г. продовольствие не поступало.