Читать книгу "Пророчество Апокалипсиса 2012 - Гэри Дженнингс"

По обе стороны площадки и вправду находилось что-то вроде ворот, поперечный брус на подставках.

— Похоже, это опасная игра, — заметила Цветок Пустыни.

— Тебе стоило бы увидеть игру черепов, — отозвался Звездочет. — Одному из игроков проигравшей команды отрубают голову, удаляют мозг и заполняют череп резиной.

— Так что же это получается, — пролепетала потрясенная Цветок Пустыни, — они играют человеческими черепами?

— Только самые важные игроки и только в самых важных играх.

— И люди считают эту игру… божественной? — скептически спросил я.

— Бывало, что игра заменяла войну: властители ставили на кон города и таким образом теряли или обретали державы.

— Вот уж они-то точно играют человеческими черепами, — с трудом веря услышанному, заметил я.

— Ее не назвали бы «игрой жизни и смерти» просто так.

— А ваш правитель играет в тлачтли? — спросила Цветок Пустыни.

— Он один из лучших игроков, — с улыбкой ответил Звездочет.

18

За игровым полем высилось величественное здание, превосходившее все виденные мною доселе в городе строения, кроме храмовых пирамид. Вход в него, не уступавший по ширине игровой площадке, освещали жаровни и смоляные факелы.

— Что это? — спросил я у Звездочета. — Еще один город?

— Дворец, — ответил старик. — Здесь находятся резиденция и двор нашего правителя.

— Должно быть, у него очень большой двор, — заметил я.

— При нем состоят жрецы, придворные, сановники, военачальники, воины, музыканты, наложницы, родственники, слуги, уборщицы, повара… Да, это очень большой двор.

— Мне страшно, — призналась Цветок Пустыни.

— Чего? Друзьям Дымящегося Щита ничего бояться не стоит.

— А разве мы можем считаться его друзьями? — спросила девушка.

— В противном случае вас бы здесь не было.

— Так он не отдаст нас жрецам для принесения в жертву?

— Так вот чего ты боишься? — Звездочет погладил ее по голове. — Напрасно, большего заблуждения и быть не может. Успокойся, смотри по сторонам и получай удовольствие. Нам еще далеко идти.

По вымощенной кирпичом дорожке мы прошли к занавешенному дверному проему и, сдвинув в сторону великолепно расшитый малиновый занавес, вступили в город внутри города.

19

Звездочет вел нас по дворцу — по нескончаемому лабиринту комнат и коридоров. На первом этаже мы прошли мимо целого ряда помещений, где размещались гражданские, уголовные и военные суды Толлана, их приемные, залы заседаний, покои высших судебных чинов и военачальников.

Служебные помещения были обставлены просто и практично. Кроме низких деревянных стульев и помостов мы увидели там и скатанные у стены спальные матрасы, хотя сегодня никто из судейских на ночь на службе не остался.

Но большую часть первого этажа занимала общественная сокровищница. Многие люди уплачивали подати годными для хранения продуктами или домашними ремесленными изделиями, и наш путь пролегал мимо нескончаемых кладовых, где на полках стояли плетеные корзины с собранной данью: маисом, бобами, перцем чили, какао, вяленым и копченым мясом, веревками из волокон агавы, сандалиями, ножами, бумагой из коры, самоцветами, перьями, отрезами тканей и дорогими нарядами.

Миновали мы и мастерские, при которых жили придворные ремесленники, расщеплявшие обсидиан, занимавшиеся резьбой по нефриту, изготовлявшие украшения из перьев, серебра и золота. Их рабочие помосты были завалены изделиями, еще не законченными, но уже являвшими высокое мастерство.

Добравшись до внутреннего двора, мы повстречали там группы придворных музыкантов, певцов и танцоров. Их задачей было развлекать членов правящего дома, и они постоянно находились наготове на тот случай, если той или иной высокой особе будет угодно позабавиться. В просторных репетиционных помещениях артисты оттачивали свое умение, играя на барабанах, тыквенных трещотках, трубах из раковин, больших и малых колокольчиках и тростниковых флейтах, тогда как соблазнительно полураздетые женщины отрабатывали под эту музыку страстные, чувственные танцы.

Звездочет повел нас дальше, на второй этаж, где находились личные покои правителя и наиболее приближенных к нему особ: близких друзей, советников, воинов личной стражи, доверенных посыльных и наложниц. Здесь все дышало роскошью, подобной которой мы с Цветком Пустыни никогда в жизни не видели. Комната за комнатой, полные бесценных сокровищ.

На стенах и помостах красовались бирюзовые мозаики с вкраплениями лигнита, пирита, раковин, жемчуга, меди, серебра и золота. Более всего восхищали искусной работы декоративные маски и щиты, украшенные перьями орлов, ястребов и попугаев. Изготовленные из сверкающей, полированной меди, самые роскошные из этих щитов и масок переливались самоцветами, ракушками, жемчугами, серебром и золотом — точно так же, как выставленные напоказ великолепно разукрашенные головные уборы, венцы и жезлы. Развешанные по стенам или установленные на помостах зеркала из полированного пирита или обсидиана отражали и зрительно приумножали все эти сокровища.

На многих таких помостах были выставлены обтянутые кожей человеческие черепа со вставками из лигнита и бирюзы, а в нескольких случаях в глазницы были вделаны искрящиеся пириты.

Я рассматривал один из таких, отделанных с особым мастерством, черепов, когда вдруг ко мне подошел Дымящийся Щит. В непритязательной черной набедренной повязке, таком же плаще и высоких сандалиях, с длинными черными распущенными волосами. Украшений он не носил вовсе — ни перьев, ни браслетов, ни колец. У него не было даже татуировки.

— У тебя хороший вкус, Рубец, — похлопав меня по плечу, промолвил Дымящийся Щит. — Этот череп принадлежал моему близкому другу и товарищу. Он возглавлял команду и был лучшим игроком в тлачтли, какого я когда-либо знал, и столь же превосходным воином. Я собирался наполнить и покрыть череп резиной и вернуть его в столь любимую другом игру, но понял, что не могу расстаться с этой реликвией. Однако пойдем дальше. Вы гости, и я хочу предложить вам угощение.

Дымящийся Щит провел нас еще по одному лабиринту коридоров и вывел в очередной, просторный и великолепно украшенный внутренний двор, ярко освещенный не только луной и звездами, но и великим множеством пылающих жаровен и факелов. Площадью этот двор был, наверное, с десяток площадок для игры в тлачтли, в самом его центре находилось маленькое озеро, а по всей территории цвели и благоухали чудесные сады с яркими цветами, переплетающимися лозами и сладкоголосыми певчими птицами. Повсюду были расставлены клетки с пумами, ягуарами, анакондами, гремучими змеями, игуанами и аллигаторами. В фонтанах и прудах плескались лебеди, гуси, утки и белые цапли, многочисленные разноцветные рыбки и черепахи. Под сенью деревьев разгуливали ручные олени и пробегали кролики. На ветвях деревьев и камнях сидели орлы, ястребы и соколы — они были прикованы к насестам тонкими цепями, а глаза их сверкали неукротимой свирепостью.