Читать книгу "Поющие камни - Андрей Посняков"

Даны и Рольф в общем-то над парнем смеялись, но не слишком обидно, больше подшучивали. Обзывали «великим воином» и радостно гоготали – мол, с таким никакие мавры не страшны, при одном виде все враги разбегутся. Херульф не обижался, чувствовал – в ватаге его признали за своего. Атли Холодный Нож даже показал ему, как управляться с мечом и секирой, а Фридлейв Острый Топор, подкрутив усы, научил бить кулаком, как он выразился, «прямо во вражью харю».

– А ты что же остался, Бен? – улучив момент, спросил картахенца Геннадий. – Нравится воевать?

– Нравится торговать, – Бен Лазар улыбнулся, показав крепкие желтоватые зубы. – А начинать новое дело, мой вождь, откровенно сказать – не с чем. Разве что в Таррагоне…

– Надеешься на добычу?

– Надеюсь. Получу свою долю и уйду. Если позволишь.

Гендальф пожал плечами:

– Уходи, Бен Лазар. У каждого своя дорога.

– Ты мудр не по годам, о, мой хевдинг!

* * *

Объединенный христианско-языческий флот добирался до Таррагоны полтора дня, и, конечно же, наместник эмира Мухаммеда Азиль ибн-Фарид, узнав о появлении чужих кораблей, поспешил принять все меры к обороне города, насколько это было возможно в столь небольшой срок. Была объявлена срочная мобилизация всех жителей города, как мавров, так и христиан, на смотровых башнях усилили караулы и всю ночь жгли костры. Многие гадали – откуда и чей флот? Кто-то говорил – ромейский, посланный из Константинополя, а кое-кто утверждал, что все корабли принадлежат языческим собакам норманнам, явившимся грабить, жечь, убивать. Последнее предположение придавало защитникам злости – жестоких северных пиратов здесь откровенно ненавидели, и было за что.

– Норманны! – увидев полосатые паруса драккаров, закричал караульный на воротной башне. На главной площади, у мечети, тревожно запела труба.

Все жители города – как мавры, так и христиане – встали на стенах плечом к плечу, намереваясь сражаться до конца, защищая свои семьи и саму жизнь. Обитатели предместий еще вечером сбежали в город, под защиту древних крепостных стен, выстроенных еще во времена Римской империи. Не столь уж они были и крепкие – безжалостное время сделало свое дело, а до ремонта так и не дошли руки. Единственное, что смог сделать Азиль-бей, это послать как можно больше воинов в те места, где был возможен прорыв.

– Зря они позволили нам подойти к берегу, – глядя на быстро приближающуюся кромку прибоя, философски заметил Бен Лазар. – Хотя, быть может, у них просто нет столько воинов. Надеются отсидеться за старыми стенами. Ну-ну.

На «Черной змее», головном судне викингов, взлетел на мачте синий флаг. Одновременно послышался звук рога, подхваченный рокотом корабельных барабанов и визгом флейт. Сигнал к началу штурма получен, и нечего больше ждать. Вперед! Отомстить проклятым маврам, захватить их женщин, их золото, все их добро! Что, среди таррагонцев есть и христиане? Тем хуже для них. Предатели, недостойные и капли жалости.

Могучий вопль, вырвавшийся из тысяч молодых глоток, прокатился по всему берегу. Море вспенилось от прыгнувших с кораблей людей. Кто-то попал на мель, а кому-то пришлось и плыть – немного, метра три-четыре. Кого-то в суматохе задавили – бывает, что ж, не повезло. Поддерживая неудержимый порыв, снова заголосили рога и флейты, и рокот барабанов заставил сильнее биться сердца. Бой! Битва! Добыча… и месть.

– Вперед, славные пенители морей! – Торкель Кю спрыгнул с драккара первым – прямо в синюю и пенную волну. – За мной! Клянусь Корвалой, я приведу вас к победе. Сам Один нынче будет за нас!

– Зря он поклялся северной богиней, – выбравшись на песок и отфыркиваясь, молвил Рольф. – Не так-то и часто она помогает в бою.

– Зато часто приводит к добыче! – вытаскивая из ножен меч, Атли Холодный Нож громко расхохотался, тряхнув рыжей шевелюрой. – Боги кюльфингов – подлые боги. Это сейчас нам на руку, х-ха!

– Вперед! – замахнувшись секирой на невидимого врага, угрожающе зарычал Фридлейв. – Да помогут нам Один и Тор! Вперед, за нашим ярлом.

Что-то орал и юный Херульф. Бежал, да, выпучив глаза, размахивал скрамасаксом, стараясь не отстать от других. Вот споткнулся, упал в песок… Но тут же поднялся и, отплевываясь, побежал дальше.

Один лишь хевдинг ничего не кричал, хотя чувствовал, что и на него властно накатывает азарт близкого боя. Вот-вот придется сцепиться с врагом, скрестить мечи… или нет – ударить мечом о щит врага, а лучше – разрубить супостата одним ударом, от плеча до пояса. За спиной Гендальфа развевался желтый плащ с алым подбоем – подарок барона де Бесос.

Надо сказать, начавшийся штурм был продуман неплохо. Все бежали одновременно, не отставая, не теряясь и не сбрасывая темп. Отряд барселонской пехоты, прихватив с собой части тарана, деловито направился к воротам. Их поддерживали всадники в длинных кольчугах – лошадей тоже доставили на кораблях. Воины растеклись вокруг городских стен, словно облизывая их длинными языками, подобными натиску волн. Каждый сотник точно знал – куда ему бежать и что делать. Христианские воины штурмовали ворота, язычники-викинги с воем полезли на стены, в тех местах, где римскую кладку наскоро заменили грудой камней.

Эта-то груда и обрушилась на головы норманнам, дробя кости и расшибая головы. Геннадий сам видел, как огромный валун ударил в грудь бежавшего рядом с ними ополченца. Бедолагу просто смело, раздавило. А валуны продолжали падать со стен, летели, словно пушечные ядра, сея вокруг ужас и смерть.

Однако осажденные сделали глупость. Камни все же не пушечное ядро, их можно заметить, уклониться… если внимательно смотреть. Да и не так-то много их было!

– Лестницы! – увидев, как плечо стены прямо на глазах стало в два раза ниже, быстро скомандовал Гендальф.

Пехотинцы тотчас же притащили вязанки с хворостом и мешки с песком, кинули в ров, и вон уже полетели на стены крючья, словно жадные лапы, потянулись к небу осадные лестницы.

– Лучники! – пусть хевдинг был не очень-то опытен, однако командовать все же не забывал.

Свистя, полетели стрелы. Тысячи стрел – не один Иванов оказался таким умным, все десятники отдали точно такой же приказ.

Под прикрытием стрел викинги бросились на стены. С рычаньем и воем, выпучив глаза, исходя бешенством и азартом битвы, воины в сверкающих шлемах взобрались на стену и смели ее защитников в один миг, ибо мало кто в этом мире мог противиться ярости северных варваров.

Вот и наступил тот момент, которого так боялся Геннадий. Боялся не за свою шкуру, а того, что надо будет убивать. Рубить мечом, колоть копьем, крушить секирой. И никуда не денешься – не ты, так тебя! Раз уж ввязался в такую сечу, так не до гуманизма теперь.

Вражеский воин – мавр в пестром тюрбане и с кривым мечом – бросился на Гендальфа молча, стиснув зубы, ударил с замаха клинком, целя в шею. Хевдинг тотчас же подставил под удар щит. Небольшой, круглый или, как его здесь называли – мавританский.