Читать книгу "Сомнения Элли Эндрюс - Рут Сабертон"

Машина останавливается у входа в отель, и швейцар в ливрее возникает прямо из воздуха, чтобы помочь Маркусу припарковаться, проводить нас внутрь, забрать верхнюю одежду и усадить. Такое ощущение, что он и в уборную готов идти с нами. Маркус просовывает мою кисть себе под руку, обтянутую кремовым рукавом пиджака, и я морщусь при взгляде на собственные ярко-зеленые ногти. Если он их и замечает, то из вежливости молчит. Мы входим в прохладный вестибюль. Маркус весело болтает. Просто чудо, с каким почтением относятся к нему окружающие. Метрдотель даже называет Маркуса по имени. Я внимательно рассматриваю своего спутника по пути в шикарный зал, но по-прежнему недоумеваю. Мы с Поппи знаем всех голливудских красавчиков, и я не сомневаюсь, что Маркус – не киноактер. Сплошные загадки…

Усевшись и получив меню, которое с тем же успехом могло быть написано по-китайски (поскольку я ничего в нем не понимаю), я украдкой разглядываю роскошный интерьер. Ежу понятно, что мы сидим за самым дорогим столиком в зале – он расположен достаточно далеко от любопытных зевак, которые слоняются по террасе и пытаются заглянуть в ресторан, но в то же время достаточно близко к окну, чтобы любоваться захватывающей панорамой. Пока я наслаждаюсь видом на Темзу, Маркус наливает в два бокала изысканное красное вино. Он задумчиво покручивает свой бокал, а я глотаю залпом. Подняв взгляд, я вижу серые, как северное море, глаза Маркуса и немедленно краснею, потому что мои пальцы поглаживают ножку бокала самым недвусмысленным образом. Фрейд пришел бы в восторг.

– Элли! – Маркус явно встревожен. – Вы забрызгали платье вином.

– О Господи! – Я в ужасе хватаю салфетку в надежде спасти сестрин наряд. К сожалению, это не салфетка, а край скатерти. Я тяну – и со стола все летит на пол. Цветы падают на колени соседям, тарелки разбиваются с ужасным грохотом, кларет 1983 года водопадом окатывает злополучного Маркуса. В ресторане воцаряется тишина, как в ледяной пещере.

К счастью, глубоко укоренившаяся английская сдержанность спасает положение. Пока мы с Маркусом стоим, залитые кларетом и водой из-под цветов, прочие посетители продолжают вежливо разговаривать и чуть слышно постукивать столовыми приборами о фарфоровые тарелки.

– Маркус, простите… – начинаю я и тут же замолкаю, потому что он складывается пополам от смеха. По красивому лицу текут слезы, он хватается за бока, словно в агонии.

– Элли Эндрюс! – восклицает он. – Кто вы такая? Вы уничтожаете все, к чему притронетесь? Может быть, вы – секретное оружие массового поражения?

Несмотря на пережитое унижение, я тоже начинаю смеяться.

– Мы немного прогуляемся, – говорит Маркус швейцару. – Скоро вернемся.

Швейцар кивает и смотрит на меня, как на червяка, который обнаружился в булочке. Стараясь сохранить максимум достоинства, насколько это возможно с забрызганным вином декольте, я выхожу вслед за Маркусом из ресторана в прохладный вестибюль.

– Не надо так волноваться. – Маркус водит по моей ладони изящным пальцем. – В общем, не конец света. Давайте подышим воздухом.

Я снова погружаюсь в мир романтических историй: мы идем, держась за руки, по широкой лестнице. Я шагаю через две ступеньки за раз, чтобы угнаться за ним. Ну и потому что, как я слышала, это полезно для ягодичных мышц.

Маркус останавливается у резной двери и мягко вталкивает меня в номер, на отделку которого наверняка ушли тысячи фунтов. Он обставлен с вопиющей роскошью. В ведерке со льдом стынет шампанское, постель усыпана розовыми лепестками, тонкие занавески колышутся на теплом ветерке.

– Ого, – говорю я. Мне скорее подобает прибирать такой номер, нежели жить в нем, но на минутку приятно хотя бы помечтать…

– Нравится? – спрашивает Маркус. – Я обычно беру его, когда останавливаюсь в «Кливдене», потому что предпочитаю есть в уединении. Вы, наверное, понимаете, какая у меня жизнь…

Я по-прежнему теряюсь в догадках, кто он такой. Если спросить напрямую, он решит, что я дура, или, еще хуже, обидится. Придется подыгрывать.

– Располагайтесь как дома. – Он улыбается. – Ленч скоро принесут.

Я сбрасываю туфли, шлепаю по толстому ковру и выглядываю в окно. Вид просто сногсшибательный, сверху виден сад, где искрятся фонтаны и прогуливаются посетители, а дальше, за фигурно подстриженными деревьями, маячит оловянная лента Темзы. Это наверняка один из самых лучших номеров, который стоит целое состояние.

Кто же такой Маркус Лейси? Актер? Особа королевской крови? Я, кажется, с ума сойду…

– Я должен сделать еще одно признание, – продолжает Маркус, откупоривая шампанское. Он наполняет бокал до краев и протягивает мне. – Я видел, как вы оставили записку на ветровом стекле. Я только на минутку заскочил в бар, и все произошло на моих глазах…

Самоуверенность исчезает, как пузырьки с поверхности шампанского. Значит, Маркус в курсе, что я ношу сандалии на платформе и отвратительно умею парковаться.

– Вы были просто прелесть, Элли. Я сразу понял, что должен назначить свидание. Я целую неделю ни о чем другом не думал.

– Правда? – ахаю я. – Маркус, я даже не знаю, что сказать. Я…

– Не говорите ничего. – Он смотрит очень пристально, как вампир на свежую кровь. – Просто позвольте вами полюбоваться. Бог мой, вы самая прекрасная девушка на свете.

Кто способен устоять перед этими словами?…

– Можно поцеловать вас? – негромко спрашивает Маркус, не сводя с меня серых глаз.

Можно?… Большинство парней, с которыми я встречалась, даже не спрашивали – они лезли целоваться, как будто ныряли головой в омут, и явно считали, что так и надо, в то время как я подавляла желание вытереть губы.

– Хорошо, – соглашаюсь я и не смею шевельнуться. Не дай Бог какая-нибудь жировая складка дрогнет, и Маркус испугается. Не так-то просто одновременно выглядеть сексуально и втягивать живот. – Если хотите…

– Очень хочу, – твердо заверяет Маркус.

И целует – так ласково, что я как будто взмываю ввысь.

Мы целуемся целую вечность. Я как будто снова стала подростком, только на сей раз без скобок на зубах, и никто не лезет мне рукой в лифчик. Марк подхватывает меня на руки (без помощи подъемного крана) и переносит на постель. Когда его губы устремляются к моей шее, я начинаю думать, что умерла и попала в рай. Или так кажется, потому что на потолке нарисованы херувимы.

Он отводит волосы с моего лица и улыбается:

– Я непременно приглашу вас на ленч еще раз.

– Но до сих пор мы так и не добрались до еды, – напоминаю я. – Дальше вина дело не пошло.

Словно в знак согласия, желудок издает урчание.

Маркус смотрит на часы:

– Господи, уже почти три. К сожалению, я не успею перекусить, я и так выбился из графика.

Он целует меня в макушку:

– Боюсь, придется отменить. В Вестминстере важная встреча, и я никак не могу на нее опоздать. Созвонимся, ладно?