Читать книгу "Избранные любовью - Эмералд Бакли"

Они проехали мимо поворота к поместью Мак-Кинли. Увидев знакомую подъездную дорогу, Триша встрепенулась.

– Ты мог бы…

– Молчи!

«Ягуар» неожиданно вильнул, как будто одного только звука ее голоса хватило, чтобы поколебать самообладание водителя. Впрочем, Триша не сожалела, что Роберт не дал ей закончить фразу: даже если бы она попросила свернуть и Роберт согласился бы, Персиваль вероятнее всего не впустил бы ее в дом. Персиваль Мак-Кинли – еще один бездушный представитель мужского пола. Он даже не попытался хотя бы для приличия сделать вид, что судьба внучатой племянницы ему не безразлична. Теперь Триша понимала, почему ее мать не искала контакта с родственниками. Нужно было последовать ее примеру и остаться в Лондоне, тогда она уберегла бы себя от множества переживаний.

Проехав еще с милю, Роберт затормозил. Фары освещали только полоску дороги, обсаженной деревьями. Все остальное тонуло в темноте. Куда он ее привез?

– Я хочу…

– Ты сама не знаешь, чего хочешь! – отрезал Роберт.

Он заглушил двигатель и вынул ключ из зажигания. Затем отстегнул ремень безопасности, вышел из машины и стал обходить капот, чтобы подойти к дверце со стороны Триши. Она с опаской следила за ним. Его мрачное лицо и сурово сжатые губы не предвещали ничего хорошего. Неужели он высадит ее посреди дороги, неизвестно где? Он распахнул дверцу.

– Я не хочу выходить!

– Тебя никто не спрашивает!

Роберт наклонился, отстегнул ремень безопасности, потом взял Тришу за руку и едва ли не силой выволок ее из машины. Одной рукой он обхватил ее за талию и прижал к себе, другой тем временем захлопнул дверцу. Тришу охватила паника, но в это время послышалось какое-то жужжание, и она увидела, что за спиной Роберта закрываются металлические ворота. Она даже не заметила, как они въехали в эти ворота. Триша почувствовала сквозь тонкие подошвы туфель неровности мощеной дороги. Она повернула голову, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте и понять, где они, при этом случайно задела губами подбородок Роберта. Роберт что-то неразборчиво прошипел, Триша подняла взгляд на его лицо и застыла, пораженная огнем, полыхавшим в его глазах. Ноздри его раздувались, как у возбужденного коня. Она почувствовала, что тело Роберта напрягается, и сдавленно ахнула, когда поняла, что означает это напряжение. Ее взгляд опустился ниже. Губы Роберта были по-прежнему сердито сжаты, но какая-то неуловимая перемена в них подсказала Трише, что последует дальше.

– Нет…

Больше ей ничего не удалось сказать, губы Роберта накрыли ее губы, и в одно мгновение Тришу охватил огонь. Триша застонала и вцепилась в плечи Роберта. Она попыталась его оттолкнуть, но безуспешно: Роберт положил ладонь ей на спину и прижал к себе так крепко, что от близости его возбужденного тела у Триши ослабели колени. Он безошибочно почувствовал ее страстный отклик и отметил его довольным рычанием, напоминающим ворчание сытого тигра.

Если поцелуй был задуман Робертом как наказание, то его замысел полностью провалился, Триша не чувствовала себя наказанной, напротив, она стала отвечать на его поцелуй с такой жадностью, словно ее впервые целовал мужчина. Неожиданно их осветил яркий луч. Роберт прервал поцелуй и выругался, но не выпустил Тришу из объятий. Она спрятала лицо на его груди и, если бы возможно было, больше никогда не подняла бы голову. Если она была шокирована, когда застала Эндрю целующимся с Юной, то сейчас, когда кто-то застал ее целующейся с Робертом, она чувствовала себя еще хуже.

– Прошу прощения, сэр, – сказал мужской голос. – В фонаре у ворот перегорела лампа, я услышал, что ворота закрылись, вот и пришел посмотреть, в чем дело.

– Арчи, да опусти же ты этот чертов фонарь! – приказал Роберт.

Мужчина – по-видимому, охранник – выключил фонарь, и все снова погрузилось в темноту. Триша сумела наконец разжать пальцы, которыми цеплялась за Роберта. Ей было ужасно стыдно за собственный несдержанный отклик на его поцелуй, и она радовалась, что в темноте никто не видит ее пылающего лица. Как она могла растаять от поцелуя Роберта, ведь она его ненавидит? Она снова попыталась отстраниться, но Роберт лишь прижал ее к себе еще сильнее. Он говорил о чем-то с Арчи, но Триша не понимала ни слова. У нее было странное ощущение, словно ноги ей больше не принадлежат и не подчиняются, они будто свинцом налились, а внизу живота зародилось странное ощущение ноющей пустоты, такое острое, что Триша невольно всхлипнула. Одному Богу известно, как Роберт истолковал ее всхлип, но в следующее мгновение Триша почувствовала, что ее куда-то подталкивают, вынуждая идти по мощеной дорожке.

– Отпусти!

– Ни за что. В ближайшем будущем можешь на это не рассчитывать.

Мрачный сарказм в голосе Роберта был так щедро приправлен сексуальным напряжением, что Триша споткнулась. Роберт помог ей удержать равновесие и идти дальше.

Наконец Роберт остановился перед высокой дверью. Пока он поворачивал дверную ручку одной рукой, другая переместилась с талии Триши чуть выше и коснулась ее груди. Тришу окатила новая волна жара, она почувствовала, как соски твердеют и натягивают ткань платья. Дверь открылась, и они оказались в просторном холле. Потолок с выступающими балками и темные дубовые панели выдавали солидный возраст дома, но рассмотреть все повнимательнее Триша не успела – Роберт быстро повел ее по коридору, отходящему от холла.

Коридор делал несколько поворотов, от него отходили другие коридоры, и вскоре Триша запуталась и поняла, что без помощи Роберта не найдет дорогу обратно. Наконец Роберт открыл очередную дверь, и они оказались в просторной комнате с узорным паркетным полом и гобеленами на стенах. Массивная украшенная резьбой дверь закрылась за спиной Триши. Она огляделась. Комната, обставленная старинной мебелью, стоила того, чтобы присмотреться к ней повнимательнее, но сейчас Трише было не до того.

– Куда ты меня привел? Зачем?

Роберт улыбнулся, но в его улыбке Трише привиделось нечто зловещее, а когда он скрестил руки на груди, это впечатление еще более усилилось.

– Добро пожаловать в Нортнэсс-хилл, – негромко сказал он. – В этом доме наша семья живет без малого четыреста лет. Полагаю, на первый вопрос я ответил. Что касается второго… – Роберт выдержал паузу и вызывающе усмехнулся. – Конечно, я привез тебя сюда для того, чтобы дать волю своим грязным инстинктам – во имя мести, естественно, зачем же еще? Здесь мне никто не помешает, а тебе никто не поможет.

Роберт видел, что Триша побледнела, но он был настолько зол, что его это не тронуло. Он был не просто зол, он был в ярости. Ради Триши он поставил на карту свою репутацию, спас ее от корыстного мерзавца, увез из осиного гнезда, дал ей время осмыслить случившееся. И что получил взамен? Стоило бывшей подруге Триши сказать о нем какую-то гадость, Триша тут же поверила и стала считать его своим врагом.

– Только попробуй дотронуться до меня хотя бы пальцем, я тебе глаза выцарапаю!

На лице Роберта появилась издевательская ухмылка.