Читать книгу "Клад белой акулы - Марина Серова"

– Вы договорились попытаться не обострять старые конфликты, – осторожно напомнила я.

– Честное пионерское, – подняла она руку в шутливой клятве, – постараюсь не поднимать этой темы. Хотя ты же понимаешь, что я не смогу изменить свое отношение к Светке. Слишком многое наболело. Да и она-то меняться не желает.

– Будет достаточно, если все воздержатся от комментариев.

– Какой ужас!! – громким шепотом прошипела Нина, которая уже успела занести в дом пакеты с продуктами и вернуться в машину за сумкой.

– Э…

Она притормозила напротив нас, оглянулась, нет ли поблизости Облонских.

– Лера, какое счастье, что бабушка не дожила до этого дня! Она была такой опрятной, аккуратной! Весной дом побелить, подправить, покрасить, да чтобы первой среди соседей! Чтобы все лучше, чем у всех!

Валерия молча мне кивнула.

– И тут такое!! Просто кошмар!

– Да тише ты, – шикнула она на сестру.

Когда мы занесли все вещи, определили машину в один из гаражей и почти устроились, я попросила разрешения осмотреть территорию. Нина помогала Оле с Катей разбирать продукты и готовить обед. А Лера вызвалась провести для меня небольшую экскурсию, чтобы пояснять все прямо по ходу осмотра.

– Вы в своем рассказе не упоминали об этих двух постройках, – кивнула я на кирпичный дом и развалюху.

– Ну, это не относилось к нашему делу. А информации и так много, не хотели тебя ею перегружать. Видимо, сейчас нужно уточнить… Изначально все, что ты видишь, было одним участком. Но во времена нашего с Ниной и Олей детства он выглядел по-другому. Был разделен забором примерно пополам. И на той стороне жили три семьи, старик и два его сына с женами, наши дальние родственники по линии бабушкиной матери.

– Боюсь, что не совсем понимаю.

– Помнишь, я рассказывала, что прадеду удалось избежать раскулачивания в тридцатых годах? Отобрали только скот и земли, которые он возделывал.

– Да, вы говорили, что Трофим выдал старшую дочь замуж и выделил ей часть хозяйства.

– Домашнюю скотину: кур, корову и пару свиней. Но за домовладение таких размеров тогда тоже можно было отправиться в Сибирь. Ведь Трофим оставался здесь жить всего лишь с женой и младшей дочерью. Тогда он пригласил в Ростов сестру жены с мужем и двумя сыновьями. Точно не помню, из какого города они переехали, или, кажется, мальчишки уже тут родились, но это и неважно. Участок пополам разделили. Очень быстро, с помощью всех соседей, возвели вон тот дом, из глиняного самана. Ведь люди в те времена были дружные. Ну, и к Трофиму тогда никто не подкопался.

– А юридически как выглядела сделка?

– Никаких бумаг не оформляли, если ты об этом. Ни дарственной, ни продажи. Технически и юридически этот участок всегда целиком принадлежал Замковым, ну а потом Облонским, когда бабушка вышла замуж и сменила фамилию. А сестра прабабушки, Евдокия, уже носила фамилию мужа – Раевская, так что комиссия не смогла бы придраться.

– Да твой прадед был гением! Такой простой и изящный ход! – искренне восхитилась я.

– Точно подмечено, – тем временем продолжила Лера, кивая. – Этот дом старый. А тот, кирпичный, построили в конце семидесятых, когда младший сын Раевских женился.

– И ты думаешь, что клад?..

– Его не может быть на этой половине усадьбы. Тетка бабушки умерла молодой. Спустя несколько лет умерла мама бабушки, расшиблась, упав с того самого чердака, на который я в детстве залезла, кстати. Ну, выходит, обе сестры умерли, вдовцы и дети остались. И Трофим Захарович их немного сторонился. Считал хоть и родней, но отдельной семьей, к нам отношения не имеющей. И всех приучил так думать. Этот вопрос даже не обсуждался никогда. Я в детстве дружила с Олегом Раевским, сыном младшего из братьев. Мы с ним одного года рождения. Так не поверишь, о том, что мы дальняя родня и Олег – внук бабушкиной тетки, я узнала далеко не сразу. Лет в одиннадцать примерно случайно подслушала разговор папы с бабулей.

– Может, если они так скрывали родственную связь, то клад, наоборот, спрятан где-то в районе старого дома? – усомнилась я.

– Нет. Муж Евдокии, дед Виктор, был карточным шулером. Я-то знала его глубоким стариком, но в молодости его слава гремела на весь Союз. В определенных кругах, разумеется. Но этот человек был связан с криминалом. Малейший прокол, и…

– Его могли арестовать, дом в любой момент обыскать, – уловила я мысль, – да. Ты права. Там прятать ценности было опасно.

– Не забывай сам криминальный мир. Знаешь, как дед Виктор от дел отошел? Ему голову проломили трубой, чего-то не поделили в бандитских разборках, мужик чудом жив остался. Так что да. Прятать там клад не стали бы ни прадед Трофим, ни бабуля.

– А что стало с остальными членами семьи Раевских?

– Это долгая история, поэтому не стану вдаваться в подробности. Но их уже нет в живых, никого.

– Но ты ведь отдаешь себе отчет, что если кто-то из них знал о кладе…

– Нет-нет. Не рисуй себе картину, что о ценностях в семье болтали все, кому не лень. И любой, имеющий уши, мог узнать тайну. Ее берегли строго, и от соседей-родни – в том числе. Тем более что все они в той или иной степени пошли по криминальной дорожке.

– Сыновья промышляли тем же, что и отец?

– Нет. Стали наркоманами, один за другим, и приторговывали, видимо, потихоньку. Эта дрянь ведь затягивает как болото самого человека и его близких людей. Потом, с годами, они жен своих подсадили на эту гадость и Олега. – На глазах Леры выступили слезы.

– У них были ходки?

– У дядек по две, у Олега одна. Бабушка тогда еще жива была, но сделать ничего не смогла, оставалось только беспомощно наблюдать, как они скатываются все ниже. В общем, если ты знаешь, что такое наркоманы, то поймешь. Он будет врать тебе, глядя в глаза. Говорить, что бросил или бросает, а через пять минут попросит денег в долг, разумеется, на дозу. – Лера протяжно вздохнула-всхлипнула.

– То есть Раевские знать о кладе не могли? – решила я еще раз уточнить, прежде чем сменить тему.

– Бабушка всегда была очень осторожна. И сыновей приучила, и нас.

– Насколько я понимаю, они не могли претендовать на долю в ценностях?

– Точно. Я совсем заговорила тебя. Чужая семья – это такие дебри.

– Ничего, мне нужно разбираться в ситуации. Так что откровенный и подробный рассказ – это хорошо. Вот когда из клиента приходится выуживать сведения, одновременно прикидывая, кто же намерен его устранить, это может превратиться в настоящую эпопею.

– Наверное, у тебя в этой области богатый опыт.

– Точнее не скажешь.

Мы еще немного прогулялись по участку. О намерениях Валерии относительно поисков клада я предпочла не расспрашивать. Пусть обсуждает этот вопрос с сестрами. Меня интересовали соседские дворы, с которыми граничила усадьба Облонских, и способы проникновения на охраняемую нынче мною территорию. С фасада двор был надежно защищен высоким каменным забором и воротами. Но оказалось, что по периметру усадьба с трех сторон граничит с дворами, выходящими на две параллельные улицы. Так что при желании попасть к Облонским просто. Достаточно проникнуть к соседям и перемахнуть через забор. Когда мы все обошли и уже собирались уходить в дом, из открытой двери времянки вышел большой черный с белыми пятнами дог. Низко опустив заспанную морду, собака медленно подошла к нам и, уткнув нос в ладонь Валерии, завиляла хвостом.