Читать книгу "В поисках утраченного - Николас Дикнер"

— А вы что ищете?

— Компьютеры.

— Не разменивайтесь на мелочи, — комментирует коллега, одобрительно присвистнув. — Здесь компьютеров не найти. Самое лучшее для них место — деловой район. Фондовая биржа, Ай-би-эм, площадь Бонавентуры… Вы меня понимаете?

— Не очень. Я недавно в Монреале.

— Минуточку.

Мужчина набрасывает маршрут на обороте визитной карточки.

— Вот. И остерегайтесь охранников.

Джойс изучает визитку. На лицевой стороне написано: «Томас Сен-Лоран, доктор философии, отделение антропологии». А на обороте крошечная карта сокровищ с улицами, переулками, подземными автостоянками и станциями метро.

Джойс улыбается. До полуночи всего пятнадцать минут, а ей уже совсем не хочется спать.

«Тексас Инструментс»

ОЧЕНЬ ТИХО на углу Мэзоннев и Ги.

Редкие прохожие, обмотавшись чуть ли не до ушей шарфами, спешат к станции метро «Ги-Конкордия». В глубине улицы, замаскированный металлической решеткой и рядом декоративных растений сумак, — служебный вход одного из зданий. Обстановка тщательно продумана. Ничто не привлекает внимания, кроме двух вывесок: «Entrée interdite / entrance forbidden» (вход воспрещен, фр. и англ.) и «Внимание! Эта зона находится под видеонаблюдением».

Джойс проскальзывает внутрь, глубоко вздыхает и анализирует ситуацию. В самом конце автостоянки около погрузочных платформ стоят три мусорных контейнера. Джойс натягивает рабочие перчатки и, оглядываясь по сторонам, приближается к контейнерам. Видеокамер не видно. Джойс поднимает крышку первого контейнера и освещает карманным фонариком его содержимое.

Из мусора торчит компьютерная клавиатура.

Джойс подавляет победный крик и пытается вытащить клавиатуру, но провод зацепился за что-то под мусорными мешками. Зажав фонарик зубами, Джойс прыгает внутрь контейнера и по пояс погружается в остатки еды с корпоративной вечеринки: протухших пирожных и промокших бумажных стаканчиков. Запах кислого молока сочится из бумажных пакетов.

Джойс сглатывает слюну и погружает руку в мусор.

На другом конце провода она чувствует холодные бока компьютера. Вонь кислого молока все сильнее. Джойс, стараясь не дышать, прорывает тропинку к желанной цели. Проходит довольно долго времени, но наконец между мешками показывается компьютер, похожий на скользкий эмбрион.

Крепко ухватившись за компьютер, Джойс вытягивает его на поверхность. Она совсем выбилась из сил и откидывается навзничь на мусор, чтобы передохнуть. Ее подташнивает от возбуждения и метана, но это не имеет значения — она наконец добилась своего.

Джойс вытаскивает компьютер из контейнера, ставит его на асфальт и, опустившись на колени, осматривает более тщательно. Это старый помятый «Тексас Инструментс 8086» без кожуха и жесткого диска. Не джекпот, но хорошее начало.

— Стой и не двигайся!

Джойс оборачивается. Пузатый охранник приближается к ней, поглаживая ручку своей дубинки. Джойс мгновенно вскакивает на ноги. Охранник пытается преградить ей путь, но она легко обегает его и мчится к выходу. Не повезло: выход перекрыт вторым страшилищем. Ему на вид лет двадцать, он высок, тощ и агрессивно размахивает дубинкой.

Джойс останавливается. Сзади быстрым шагом приближается пузатый охранник.

Лорел и Харди, вооруженные и опасные.

Мозги Джойс работают на полной скорости, каждая клеточка словно вибрирует электричеством. Через несколько секунд ее бросят на асфальт лицом вниз, прижав спину коленом, и наденут наручники.

Джойс разворачивается на 90 градусов и бросается к ограждению. Сетчатый забор. Прекрасно, давно знакомая штуковина. Джойс хватается за стальные ячейки и как можно быстрее карабкается наверх. Слишком поздно. Две руки хватают ее за обшлага джинсов и тянут к земле. Джойс крепче вцепляется в забор и вслепую лягает обидчика. Агрессивный юнец вопит от боли и выпускает добычу.

Внезапно освобожденная Джойс изящной дугой перемахивает через забор и, летя головой вниз, успевает удивиться, чем же все это закончится.

Джойс приземляется на решетку вентиляционной системы здания, ощущает тепловатое дыхание пятидесяти офисных этажей: пыльных ковров, перегретого пластика, озона, карбона моноксида, крохотных бумажных частиц и кератина. Она, пошатываясь, поднимается на ноги и сдергивает перчатку. Три пальца перчатки порваны о верхний край забора. В центре пропитанной кровью ладони линия жизни и линия судьбы вычерчивают алую букву π.

Джойс жадно набирает в легкие воздуха и несется к улице. Металлическое эхо ее башмаков отражается в глубинах вентиляционной системы пятью этажами ниже. Джойс перепрыгивает через парапет, врезается в сумак на клумбе, вылетает на тротуар и сталкивается с бродягой, толкающим проволочную тележку, забитую алюминиевыми банками.

Бродяга поправляет шапочку хоккейной команды «Торонто Мэйпл Ливз», окидывает Джойс беглым взглядом и, не сказав ни слова, торжественный, как судья, продолжает свой путь.

Джойс мчится в противоположную сторону.

Час спустя, сидя на плиточном полу своей ванной комнаты, она смазывает раны йодом и извлекает уроки из вечернего происшествия: следует более внимательно относиться к камерам слежения, искать «мертвые зоны» и запасные выходы.

Еще один мазок йода и никаких слез; следующая вылазка завтра ночью.

Джойс налепляет еще один пластырь и смотрит на часы. Два пятнадцать. Пора спать. Рабочий день в рыбной лавке начнется уже через несколько часов.

Тысячи километров

ЧАСЫ НА МИКРОВОЛНОВКЕ ПОКАЗЫВАЮТ ЧЕТЫРЕ ЧАСА НОЧИ. Ноа, прежде никогда не страдавший бессонницей, встречает новое явление с тем же радостным волнением, что и все происходящее с ним с момента прибытия в Монреаль.

Он сидит за кухонным столом и пишет письмо Саре.

Его первое письмо вернулось вчера днем со штемпелем «Невостребовано» поперек конверта. Один — ноль не в его пользу. Ноа бесцеремонно швыряет письмо в мусорное ведро и тут же садится за стол писать новую главу своей новой жизни. Он объясняет, что его комната слишком велика, что каждый день он ест рыбу и каждую ночь спит среди морских звезд, что он учится у Маэло испанскому языку и исследует окрестности на старом, отремонтированном ССМ.

Ноа заканчивает письмо приглашением навестить его при первой же возможности и улыбается, представляя, как старый трейлер бросает якорь около рынка Жан-Талон. Картинка получается нелепая и невероятная.

Прежде чем заклеить конверт, Ноа в последний раз перечитывает свое письмо. Его почерк так же неразборчив, как почерк Ионы, но с этим ничего не поделаешь. Ноа хмурится, пишет свое имя и расстилает на кухонном столе дорожные карты. Проблема все та же: за последние пять недель мать вполне могла проехать тысячи километров, повернуть назад, остановиться в дюжине городков. Если и на этот раз не удастся правильно определить место ее нахождения, вероятность найти ее снова приблизится к нулю.