Читать книгу "Свастика среди звезд - Константин Дроздов"

— Я должен доложить о вашем предложении своему командиру, — встав с кресла, я дал понять, что мне пора идти.

— Конечно, командор фон Рейн. Я думаю, что вы и оберштурмбаннфюрер СС Отто Ран примете верное решение.

Когда я был уже в дверях, Лорд-Инквизитор бросил мне вслед:

— Проведите сканирование членов экипажа «Молоха». Кто знает, в чьей голове еще могут прятаться капсулы Гуна.

Самолет нес меня над просторами Шумера. Когда пестрая лента реки осталась позади, я попросил шумерянина за штурвалом приземлиться у кромки леса. Двигатели вертикальной тяги мягко опустили летательный аппарат на высокую траву. Попросив удивленного верзилу-пилота подождать, я пошел в сторону леса, заливаемого розоватым светом заходящего Альдеса.

Мягкая и податливая трава, доходившая мне до груди, беспрепятственно пропускала меня вперед. Стоило провести по ее тонким и редким стеблям рукой, и меня окружило облако сладкого аромата, отдаленно напоминающего запах клевера. Достигнув леса, я присел под деревом, прислонившись к нему спиной. Его мощный, в три обхвата, ствол поднимался ввысь на несколько десятков метров и заканчивался ветвистой кроной с широкими листьями. Вместе с кронами других деревьев она образовывала плотный зеленый ковер у меня над головой, но узкие лучи чужой звезды то тут, то там проникали сквозь лесной панцирь и застывшими струями света, словно лазеры, прорезали сонную темноту чащи. Было тихо. Лишь время от времени где-то в глубине леса пощелкивала клювом и почти по-человечески вздыхала неизвестная мне птица. Слабый порыв ветра с реки с красивым названием Лорелея принес запах водорослей и рыбы. Я ослабил ремень и галстук, отложил в сторону фуражку, а затем погрузился в мысли.

Теперь я не сомневался, что моя встреча с Магдаленой была запрограммирована странным шумерянином по имени Сет много веков назад. В этой встрече он воплотил свою несбыточную мечту о воссоединении с Геру. При создании далекого предка Магдалены Сет использовал генные образцы императрицы Шумера. Моя Магдалена была вторым человеком, который может заставить работать программу Осириса. Этим и были обусловлены слова императрицы в отношении нее. А возможно, и не только этим. Возможно, она решила, что Сет заслуживает прощения и отсвет его мечты имеет право на жизнь.

Вслед за птицей в лесной чаще вздохнул и я. Вспомнилась экспедиция в подземный лабиринт Северной Африки. Кем был «монах», запустивший во мне программу — не Осириса, нет. Программу Сета. «Третья сила»? Или просто разовая программа, рассчитанная только на меня? Скорее всего, так оно и было. Но почему именно сейчас? Произошло событие, давшее толчок системе, или Сет знал что-то заранее. Я почему-то припомнил рассказ Отто Рана о «зеркальной машине». Каково ее происхождение? Разгадка, по всей видимости, как и сам аппарат, осталась на Земле.

Тьма сгущалась. Лес стал мрачным, и из-за стволов деревьев на меня осторожно, но все чаще стали посматривать внимательные красные угольки глаз его обитателей. Вспомнив о системе связи, устанавливаемой шумерянами на «Молохе», я с грустью подумал о необходимости идти. Кто знает, не будет ли первое же сообщение из Берлина содержать приказа о расстреле господина фон Рейна и госпожи Рейт. Необходимо принять меры. Что же касалось предложения Первого Лорда-Инквизитора, то, несмотря на всю его авантюрность и потенциальную опасность, возможность заполучить в свои руки современный космический корабль, приспособленный для разведки глубин дальнего космоса была весьма заманчивой. Поднявшись, я нехотя направился к самолету.

Как только я ступил на борт «Молоха», из ретрансляторов, несмотря на позднее время, грянул бравурный марш, а встретившие меня Хенке и Фогель в шутливой форме потребовали, чтобы я незамедлительно прибыл в общую кают-компанию. Вздохнув, я вынужден был подчиниться.

В кают-компании, где собрался почти весь состав экспедиции, меня встретили аплодисментами. А когда мои товарищи расступились, предо мною, на возвышении, украшенном шумерскими цветами, возник гигантский торт в форме храма Малока. Рядом с ним улыбался румяный и довольный Энцо Лука. Еще через минуту музыка смолкла, и поднявшийся на сцену с бокалом шампанского Отто Ран предложил выпить за «героя космоса», то есть за меня. Стоящая рядом Магдалена крепче сжала мою ладонь. Я посмотрел в большие зеленые глаза девушки. Вот кто был настоящим космосом для меня. Притягательным и непостижимым. Понимала ли она это?

Праздник для меня оказался недолгим. Уже через полчаса сам Ран куда-то исчез, а чуть позже ко мне подошел Хенке и сообщил, что оберштурмбаннфюрер ожидает меня у себя в каюте и как можно скорее. Оставив Магдалену, я нехотя отправился к командиру. Было ясно, что Ран испытывает недовольство. Несмотря на то, что он являлся руководителем экспедиции Третьего Рейха, ему до сих пор не представилась возможность побеседовать с Великой Геру или Первым Лордом-Инквизитором. Подходя к командирской каюте, я уже представлял, как под музыку Вагнера Ран мрачно потягивает кофе и сверлит взглядом стену.

Когда я вошел, то понял, что ошибся. Ран тревожно расхаживал по гостиной, в которой, помимо него, находились девушки-медиумы, Цимлянский и Рихард Фогель. В помещении стояла тишина, лишь изредка нарушаемая скрипом хромовых сапог оберштурмбаннфюрера. Увидев меня, он показал рукой на свободное кресло и снова начал мерить шагами ковер, устилавший палубу.

— В чем дело, Отто? Может, ты скажешь, наконец? — нахмурилась Зигрун.

Ран остановился и обвел всех взглядом. Потом посмотрел на Цимлянского и кивнул ему. Аполлон поправил галстук, поддерживающий идеально белый воротничок рубашки и заговорил:

— Сегодня вместе с шумерянами мы установили новую систему связи и час назад попытались в тестовом режиме установить связь с Берлином. Так вот, — Аполлон прокашлялся. — Связь с Землей установить не удалось, но мы уловили часть радиопереговоров, ведущихся на немецком языке. Один из говоривших сообщил об удавшемся покушении на Фюрера, который сегодня, 20 июля, был взорван в своей ставке «Волчье логово».

В каюте снова воцарилась тишина. Лица всех находившихся здесь застыли масками. Каждый из нас по-разному относился к личности Адольфа Гитлера. Для меня он давно стал лишь очередным диктатором, рожденным на Земле. Он не был первым и, скорее всего, не станет последним. Но для всех остальных, сидящих здесь, Фюрер олицетворял целую эпоху, пусть и сжатую в десяток лет. Слишком велики были изменения, которые внес этот человек в историю и умы людей планеты Земля. Что же касалось Третьего Рейха, то Гитлер с момента прихода к власти являлся его основным цементирующим элементом и после смерти лидера судьба империи, гнущейся под ударами многочисленных врагов, была предрешена.

— И кого мы теперь представляем? — раздался голос Зигрун.

Ран недовольно посмотрел на нее и сел за стол.

— Эти данные не подтверждены. Нам надо все-таки наладить связь с Антарктидой или Берлином. Но как бы там ни было — жив Фюрер или нет, стоит или рухнул Рейх, но «Молох» остается территорией Германии и я здесь командир. Послабления дисциплины и лишних разговоров быть не должно. А если Земля превратится в пыль, то Земля будет там, где будет «Молох» и его экипаж, — через минуту, взяв себя в руки, холодно и спокойно ответил оберштурмбаннфюрер. Взглянув на часы, он продолжил: