Читать книгу "Пропащий - Харлан Кобен"

– Чего ты боишься? – спросил я.

– Повторяю – не будем это обсуждать.

– Ты любишь ее, а она – тебя.

– И она черная.

Я молча повернулся к нему. Я знал, что Крест не расист и не мог сказать это в примитивном смысле. И все же нанесенный когда-то вред неисправим. Между ними и раньше, бывало, возникало напряжение. Не настолько сильное, чтобы поколебать любовь, но оно было.

– Ты любишь ее, – повторил я.

Крест молча вел машину.

– Может быть, вначале это и сыграло роль, – продолжал я, – но теперь она перестала быть способом искупления грехов. Ты полюбил ее.

– Уилл…

– Да?

– Хватит.

Крест внезапно повернул направо. Фары выхватили из темноты кучку малолетних обитателей улицы. Против ожидания они не разбежались, как крысы, а молча, почти не мигая, рассматривали нас. Крест прищурился, разглядывая «добычу», и остановил машину. Мы молча вылезли наружу. Детишки взирали на нас потухшими глазами. И мне вспомнилась реплика Фантины из «Отверженных», из мюзикла – не знаю, как там в книге: «Неужели они не понимают, что покупают любовь тех, кто уже умер?»

Там были девочки и мальчики, трансвеститы и транссексуалы. Здесь процветали любые известные виды извращений, хотя – и пусть сторонники равенства полов говорят что угодно – мне никогда не приходилось видеть клиентов-женщин. Не буду утверждать, что женщины не пользуются платными сексуальными услугами – это встречается сплошь и рядом, – но они никогда не ищут их на улице. Уличные клиенты всегда мужского пола. Они могут искать женщин толстых или худых, молодых или старых, нормальных или извращенных до немыслимых пределов, мужчин или маленьких мальчиков, животных – все, что угодно. Некоторые даже приезжают в сопровождении женщины, желая приобщить к своим развлечениям подружку или жену. Да, те, кто прочесывает эти переулки в поисках добычи, всегда мужчины. И сколько бы ни говорилось о всяческих извращениях, большинство этих мужчин приезжают сюда ради вполне определенного… акта. Того, который легко совершить в машине. Самый удобный вид секса. Комнату снимать не надо, риск подхватить какую-нибудь инфекцию хотя и присутствует, но в гораздо меньшей степени. Беременность исключена совершенно, не нужно полностью раздеваться… Дальнейшие детали можно опустить.

Ветераны улицы – ветераном можно считать любого, кому больше восемнадцати – тепло приветствовали Креста. Здесь его хорошо знали и любили. Ко мне они относились несколько настороженно: я давно не появлялся на «передовой». Тем не менее, некоторые «старички» меня признали, да и я, как ни странно, был рад их снова увидеть.

Крест подошел к знакомой проститутке по имени Кэнди. (Это, конечно, было не настоящее ее имя.) Она показала глазами на двух девчонок, дрожащих в подъезде. У меня защемило сердце. Лет по шестнадцать, не больше, личики размалеваны, как у школьниц, добравшихся до маминой помады, коротенькие шорты, высокие сапоги на острых шпильках, искусственный мех. Я часто гадал – откуда они берут все эти шмотки? Или у сутенеров есть специальные запасы?

– Свежее мясо, – бросила Кэнди.

Крест нахмурился и кивнул. Ветераны часто дают нам полезную информацию. Для этого есть две причины. Во-первых, выводя новичков из обращения, они уменьшают конкуренцию. Улица быстро учит работать локтями. Сама Кэнди выглядела отвратительно: такая жизнь старит быстрее, чем любая черная дыра. А свеженьких девочек, хоть им и приходится до поры до времени жаться под дверью, замечают быстро. Но это чисто шкурный интерес.

Причина номер два, более важная, состоит в том – не считайте меня наивным, – что они и в самом деле хотят помочь. Они видят, во что сами превратились, видят развилку на дороге и, хотя вряд ли признают, что пошли не по тому пути, знают, что им самим что-то менять уже поздно. Назад дороги нет. Мне не раз приходилось спорить с такими вот Кэнди. Обычно я доказывал, что время всегда есть и свернуть никогда не поздно. Увы, это не так. Вот почему мы стараемся перехватить их вовремя, пока они не перешли невидимую черту. После этого разрушение уже необратимо – улица поглощает их, они тают, становятся частью ночи, частью единой темной массы. Они умирают на улице, попадают за решетку, сходят с ума…

– Где Ракель? – спросил Крест.

– Работает по машинам, – ответила Кэнди.

– Она сюда вернется?

– Да.

Крест кивнул и направился к двум новеньким. Одна из них уже склонилась к окну «бьюика» последней модели. Вы не можете себе представить, какие чувства мы при этом испытываем! Хочется подойти, оттащить девчонку, а потом сунуть руку в глотку этому типу и вывернуть его наизнанку. Или хотя бы прогнать его, или сфотографировать, или… да хоть что-нибудь сделать! Но ничего делать нельзя – иначе тебе перестанут доверять, и ты уже никогда не сможешь никому помочь.

Очень трудно вот так стоять и не вмешиваться. К счастью, я не отличаюсь особой храбростью и задиристостью. И поэтому мне легче.

Дверца приоткрылась, и «бьюик» проглотил ребенка. Она исчезала медленно, погружаясь в его черную утробу. Я никогда не ощущал такого бессилия. Крест проводил глазами отъехавшую машину. Казалось, девочки никогда и не существовало. Кто знает, вернется ли она? Всякое бывает…

Крест подошел к той, что осталась. Я держался позади, в нескольких шагах. Ее нижняя губа дрожала, как будто девочка сдерживала слезы, но в глазах сверкал вызов. Меня подмывало затащить ее в фургон – даже силой, если понадобится. Но главное в нашем деле – это умение владеть собой. Вот почему Крест был лучшим.

Он остановился в метре от нее, стараясь не напугать.

– Привет!

Она окинула его взглядом и что-то буркнула в ответ.

– Слушай, ты мне не поможешь? – Он сделал шаг вперед и достал из кармана фотографию. – Ты ее, случайно, не видела?

Девочка даже не взглянула на снимок.

– Я никого не видела.

– Пожалуйста… – протянул Крест с почти ангельской улыбкой. – Я не коп.

– Само собой, – усмехнулась она. – Я видела тебя с Кэнди.

Крест шагнул еще ближе.

– Мы… то есть мой друг и я… – я улыбнулся и кивнул, подыгрывая, – мы хотим спасти эту девочку.

Она удивленно прищурилась:

– Спасти от чего?

– За ней охотятся плохие парни.

– Кто?

– Ее дружок-сутенер. Понимаешь, мы работаем на «Дом Завета». Слышала о таком?

Она пожала плечами.

– Это место, где можно пересидеть, если что, – небрежно махнул рукой Крест, стараясь не переборщить. – Ничего особенного, просто можно зайти и получить горячий обед, постель, одежду, позвонить, если надо, и все такое прочее. В общем, эта девчонка… – он опять показал снимок, – ее зовут Энджи.

Надо всегда называть имя – это делает беседу более личной.