Читать книгу "Ключ к вечности. Книга 2. За мостом. Отсев - Максим Бодров"

словарика.

– Справилась без них. Текст показался простым.

– Замечательно. Что скажете о надписи на экране?

Ох. А надпись-то уже сменилась.

На два прямоугольничка с текстом. Даже я видел, что содержание в транспарантах идентично, за исключением последнего знака, стоящего через пробел.

– Подключить устройство,– перевела надпись женщина.– В конце, скорее всего, цифра. То есть предлагается подключить устройство «1» или подключить устройство «2».

– Вай-фай, однако,– не удержался неугомонный Клим.

Я интуитивно, как на привычном смартфоне, смахнул экран вправо. Надо же выяснить, что за «устройства». Хотя с одним вроде бы ясно. Голыш, занявшийся свечением, выдал себя.

– Обнаружено два устройства,– перевела Мрия, скользя указкой по строчке.

Так, а если еще раз, в меню основного рабочего стола?

– Здесь пиктограммы,– чуть виновато откликнулась переводчица.– Это не языковые символы. Хотя одна из них внутри содержит значок, очень напоминающий слово «свет».

С гипотезой разберемся позже.

– А на каменном мини-диске?

– Сложное понятие. Содержит два корня «сцена» и «записывать».

– Это же флэшка! Флэшка с видеорегистратора к пип-бою!

– Ничего себя у тебя интуиция, парень,– похвалил я Мухамедьяра.

Теперь по логике пойдем. Диск обнаружился только что, фактически. То есть это ему присвоен номер два. У меня просто зуд внутри поднялся. Так не терпелось скорее увидеть, что же там такого, на диске. Надеюсь, что в рассуждениях ни я, ни Эм не ошиблись. И голыш не запустит программу самоликвидации девайса вместе с его самозваным пользователем!

Я коснулся прямоугольничка на экране. Ничего не произошло. Только линии на голыше обрисовались четче. Ну, хотя бы в одном не ошибся.

А как же он подключается? Не доверяя глазам пробежался кончиками пальцев по наручу. А поверхность-то только с виду безупречна! Много вмятинок, царапин, едва заметных канавок, пупырышков и углублений. Взгляни через школьный микроскоп, и там лунная поверхность, не иначе.

При прикосновении к одной из ямок палец кольнуло. Ну что ж, как говаривал незабвенный Винни-Пух, «похоже, это вжжж неспроста» !

Проверяю, прислоняя камень. И он тут же, словно мощный магнит, приклеивается к корпусу! Что за наваждение? Голыш же камень. Не металл! Но диск продолжил удивлять. Он на глазах принялся оплывать, теряя рисунок, вливаясь невзрачной массой в корпус прибора. Через десяток секунд о диске осталось лишь воспоминание. Пип-бой же ничуть не изменился. И даже, если верить тактильным ощущениям, рисунок рельефа остался тем же. Исчезла лишь та самая кусающаяся слабым током выемка.

– Устройство подключено. Начать воспроизведение? Да/Нет.

Ну, конечно, «да»!

– При транспортировке через пространство данные повреждены,– продолжила перевод Мария.

И, не успел я испытать горечь разочарования, как экран заработал в качестве голографического проектора, выдавая нарезку кадров от первого лица, «из глаз».

Неизвестный путник идет по дороге. Обрыв записи. Вдоль речки. Обрыв. Минует знакомую песчаную отмель. Ту, у которой мы встретились с рыбаками. Снова обрыв.

Лесная тропинка. Руины. Обрыв. Жуков нет, путник спускается в подземелье с лифтом. Четырехпалое когтистое зеленоватое запястье на консоли. Прежний! Путешественник не человек! А «прежний»! Его пальцы вполне привычно и ловко набирают код на панели. На целой, без намека на трещины, панели. Розоватое свечение лифта сияет надежно и ровно. Обрыв. Но он не успевает сделать шаг. Из мглы вылетает шип. Или что-то схожее. Из-за быстроты не рассмотреть. И входит в грудную клетку, пробив экстравагантного вида черный жилет, до основания. Героя фильма отбрасывает к стене. Из темноты надвигаются таившиеся там прежде фигуры. Одна, две, три... пять! Нападающие напоминают невысоких, но мускулистых шимпанзе в примитивной одежде. Набедренная повязка-юбка, на одном накидка, еще на двоих подобия шлемов. В руках дубины. Шерсть на торсах топорщится, будто поднимающееся клочковатое испарение распространяет миазмы полосками ядовито-кислотной плесени. Обегает морды, зеленоватым мхом образуя сросшиеся бакенбарды. Именно морды. В них гораздо более животной агрессии, чем огня разума. В руках героя возникает копье. Тонкий блестящий наконечник, выписывая дуги, позволяет держать дистанцию, отпугивая нападающих. Доставая то одного, то другого изящным выпадом. По мшистой шерсти струится голубая кровь. Те же потеки идут от разрыва жилетки, куда угодил шип. Ранение, судя по всему, у «прежнего» серьезное. Обрыв. Полукольцо нападающей четверки сжимается. Один не подает признаков жизни, распластавшись на полу. Обрыв. «Прежний», весь залитый кровью, жмет панель лифта. И тут же на его руку опускается дубина вожака, сокрушая и кости и камень. Вот кто, значит, разбил консоль! Обрыв. В воде расплывается большое голубое пятно. Опираясь на обломок копья, лезвие осталось там, в подземелье, герой с трудом выбирается на берег. Обрыв. Обелиск острова, испачканная смесью глины и крови лапа вдавливает бронзовый овал. Он сдвигается вниз, и «прежний» извлекает на свет нечто, очень напоминающее свернутую берестяную грамотку. Ту, на которой в «песочнице» мне писали задания. Хотя сейчас это явно не береста. Приблизившись к откосу, герой поднимает записку к глазам. Ряды знаков на ней четкие. Местами разделены, как и наши цифры, точками. У меня полное впечатление, что ракурс оператор выбрал не случайно. Внезапно свиток вспыхивает и исчезает. Та же судьба через несколько мгновений ждет голыш с уже виденным иероглифом.

– Цеф. Цеф ан,– шепчет «прежний» на прощание. И даже несмотря на все отделяющее нас время и пространство, меня пронизывает печаль, вложенная неведомым пилигримом в свое последнее «прости». Вода стремительно бросается вперед. Муть поднимается со дна. Финал.

Ясно. Герой ролика упал в реку. Где его останки и обнаружил я спустя много лет. А вот что он сотворил с запиской? С голышом? И ведь сотворил не без помощи своего кибер-наруча.

– Странно. Почему он на пороге смерти упомянул цеф? Он что, наемник, которому до зареза требовались средства?

– Нет, Андрей,– тут же откликнулась Мария. Он сказал «Сил. Сил больше нет.» И умер. Цеф в его понимании прежде всего энергия, сила.

Сила, сила, сила. Сила. Вот как.

Ноут пиликнул ободряюще. Похоже, я сделал еще один шаг к разгадке квеста. Чудесно. Просто здорово! Вот только одна деталь не давала мне покоя. Татуировка, мелькнувшая в ходе боя на руке, сжимавшей копье. При повторном воспроизведении обязательно рассмотрю ее подробнее!

Глава 8. Окрестности Дилмара

Глава 8. Окрестности Дилмара

До окрестностей Дилмара добрались засветло. Город оказался обнесен высоким каменным ограждением с непременным рвом. Мост опущен. Ноут торжественно пиликнул, видимо, засчитывая выполнение сюжетного квеста. Но вот на мосту мы столкнулись с настоящим чудом. Инженерная конструкция проявила недюжинный магический норов. Мы шли, шли, шли... А мост не кончался, не кончался