Читать книгу "Лицо на пакете молока - Кэролайн Б. Куни"

– Почему вы мне раньше не рассказали? – спросила девушка.

Маму трясло, она в буквальном смысле стучала зубами.

– Потому что боялись, что ты захочешь найти ее, а может быть, и отца и тебя затянут в этот культ. Я этого не переживу, не могу себе позволить потерять вторую дочь… Дженни, пожалуйста…

«Я им нужна, – подумала она. – Я – их утешение».

– Я этого не сделаю, – произнесла она. – Обещаю, что второго раза не будет.

Родители с обеих сторон поцеловали ее. Мама взяла обе ее ладони и приложила их к своей щеке, застыв, словно в молитве.

– Чего мы только ни пробовали, чтобы образумить Ханну: ездили с ней в долгие отпуска, отправляли пожить с моими родственниками в Атланту, пробовали приобщить ее к обычной церкви. Но она все равно уехала в Калифорнию и начала жить в коммуне «Харе Кришна». Мы не смогли ее переубедить. Закон не был на нашей стороне, и Ханна была не на нашей стороне. В этом культе даже нанимали вооруженных телохранителей, чтобы родители не могли вернуть своих детей.

«Боже мой! – подумала Дженни. – Они захватывали и удерживали детей! А я-то думала, что мама с папой меня похитили».

– Мы часто ей писали, – сдавленным голосом продолжала миссис Джонсон. – Но Ханна редко отвечала. Несколько раз нам разрешили ее навестить, но во время посещений она казалась очень вялой, говорила только тогда, когда ее спрашивали, и постоянно повторяла: «Я здесь счастлива». Но механически, безжизненно, как автомат.

– Я все еще работал на IBM, – подхватил отец. – Меня часто переводили из одного офиса в другой. Мы направляли письма с каждым нашим новым адресом, и когда я ездил в командировки, то отправлял ей открытки с видами тех мест, где находился. Но нам не удалось заставить ее вернуться к обычной жизни.

Дженни попыталась вспомнить Калифорнию.

– Мы были хорошими родителям, Дженни, честное слово, – прошептала мама. – Я совершенно не понимаю, что произошло. Мы не понимали, почему она отвергала все то, чему мы ее учили. Мы сделали все возможное, чтобы вернуть ее: говорили с полицией, пытались откупиться от культа деньгами, старались переубедить ее, когда приезжали. Но она не хотела. Ханна была как большой и послушный ребенок, который подчинялся руководителю. У нее не было собственных мыслей. В ее день рождения мы плакали навзрыд.

Отец описал, как в течение нескольких лет Ханна вела жизнь, совершенно закрытую от окружающих, и как ее жизнью управляли жестокие люди, с которыми было невозможно договориться.

– Потом нам прислали официальное письмо с сообщением, что Ханну выдали замуж за мужчину из секты. Без каких-либо подробностей. Даже не написали его имя, – снова заговорила мама. – А однажды я готовила английский паунд-кейк[2] для продажи на мероприятии женского клуба. Я была на кухне и добавляла яйца в тесто, жужжал миксер. Очень четко помню тот момент: оставалось добавить еще два яйца, как в дверь постучали. Это была Ханна, которая держала тебя за руку.

Спины родителей распрямились. Дженни удивилась такой синхронной реакции. Судя по всему, самое страшное для них было позади. Отец наклонился, поставил локоть на колено и, повернув голову в сторону девушки, чтобы ее лучше видеть, подпер ладонью подбородок.

– Ты была таким красивым ребенком, – по голосу мамы чувствовалось, что у нее на душе отлегло. Она погладила ладонью Дженни по голове и, обхватив ладонями щеки, произнесла: – Ты была таким красивым ребенком!

Дженни поняла, что ее появление было для них огромной радостью. Словно Ханна возродилась.

– Ты появилась на свет от брака Ханны с мужчиной, которого выбрал для нее руководитель.

– Мою мать отдал в жены какой-то совершенно посторонний человек? – поразилась девушка.

Женщина никак не отреагировала на это замечание.

– У тебя не было одежды, кроме той, в которой ты приехала, поэтому я отвезла тебя в магазин за покупками. Я так рада была покупать тебе разные вещи! Мы купили милейшие носочки с оторочкой, пиджак с зайчиками и маленький беретик, который так шел к твоим рыжим косичкам. Мне кажется, что в секте ты ходила куда-то вроде детского сада, в котором тебе уделяли очень мало внимания. Ты часто рассказывала о других детях и спрашивала, где они.

«Значит, те два близнеца были в детском саду, – подумала Дженни. – Это был всего лишь детский сад».

– В нашем доме у тебя была собственная комната, от которой ты была в восторге.

– А вы знаете, от чего сейчас я был бы в восторге? – спросил отец. – От ужина. Умираю от голода. Ничто так не улучшает аппетит, как пережитое травматическое событие. Давайте разогреем вчерашнее мясо? Там еще и картошка должна была оставаться, верно, Миранда?

– Нет, картошки больше нет, но я могу сделать картофельное пюре из порошка.

– Прекрасно, – ответил отец.

Они вышли на кухню, словно оставив плохие воспоминания в гостиной.

«Хорошие вещи случаются, когда люди едят горячую еду», – подумала Дженни.

– А что было дальше? – спросила она маму, когда та разогрела мясо. – Значит, Ханна приехала к вам домой, ты купила мне одежду. А потом?

– Ханна поняла, что секта – не лучшее место, чтобы растить и воспитывать детей, поэтому и убежала. Когда она была дома, даже не подходила к окнам, чтобы ее не заметили сектанты, которые могли приехать на поиски. На вторую ночь после ее возвращения мы поняли, что эти люди найдут Ханну так же легко, как и она сама обнаружила нас, потому что мы всегда извещали ее о новом адресе после очередного переезда.

От этих новостей Дженни почувствовала, что проголодалась, причем так, будто в жизни ничего не ела. Она принялась руками запихивать в рот мясо. Родители не обращали внимания на ее поведение за столом. Они снова чувствовали себя командой.

– В IBM знали, что Ханна ушла в секту, потому что я часто ездил в Калифорнию, пытаясь ее оттуда вытащить, – заговорил папа. – Компания моментально перевела меня в другое место, нас посели в отель под вымышленными именами. Мы сами даже не упаковали вещи, это сделали люди, которым заплатила компания. Я дал нотариально заверенную доверенность одному из вице-президентов компании, который от своего имени и продал наш дом. Все для того, чтобы нас не нашли сектанты. Почту мы получали на адрес компании, которая потом переправляла ее нам. На новый адрес не приходило ничего.

Дженни, хоть убей, не могла вспомнить жизни на Западном побережье. Не помнила ни Ханны, ни одежды сектантов, ни религиозных ритуалов, ни мужа, которого выбрали для ее матери сектанты.

«Странно, – размышляла она. – Неужели трехлетний ребенок не в состоянии запомнить перелет на самолете с одного побережья на другое или переезд на поезде или на машине и остановки на ночь в пути? Очень странно».

Дженни Джонсон… Отличное имя, чтобы затеряться среди людей. Имя без каких-либо характеристик, полностью безликое.