Читать книгу "Де Бюсси и инфанта - Анатолий Матвиенко"

– Даже проходная пешка не спасает ситуацию, если не имеет средств поддержки, сеньор Хуан. Признаться, меня несколько утомила партия, да и у вас после потери этой пешки шансы на выигрыш невелики. Ничья?

Он согласился, изображая неудовольствие, будто имел шанс переломить игру в свою пользу. Ну, разве что если бы я зевнул ферзя.

– В жизни ничьих не бывает. И моё соглашение с кальвинистами – не ничья, а временная пауза.

Скорее цуцванг – положение в шахматах при отсутствии нормальных вариантов хода, каждый ведёт к потерям или полному поражению.

– Я, с вашего позволения, тоже возьму паузу. Увиденное в Брюсселе отличается от наших представлений о положении дел в Нидерландах. Думаю, предложения герцога Анжуйского сформулирую иначе.

– Лучше бы представляли еретика Конде, а не герцога с королём Наварры. У принца больше сил. И мне уже плевать, католики у него в строю или даже магометане, которых я уничтожал без счёта в Тунисе. Да, мне нужен союзник! Но с войсками или деньгами. Впрочем, это одно и то же. Приходите – сыграем ещё.

Откланявшись, я подумал, что деньги у меня есть. Не звонкой монетой в количестве, необходимом для найма целой армии, но в ценных бумагах, добытых благодаря Эльжбете. В голове начал медленно выкристаллизовываться план. Правда, слишком сложный и многоступенчатый, чтобы всё сработало, как задумано.

Я шёл по унылым коридорам дворца, почти не обращая внимания на жалкое его состояние, и ускорял шаг, к нашим с Павлом комнатам примчался практически бегом. У меня, наконец, нарисовалась цель.

Штатгальтер прав. Нужен собственный вес. Хватит болтаться хвостиком сильных мира сего. Конечно, граф – не слишком большой титул среди герцогов и принцев. Даже не маркиз. И что? Первые короли были всего-навсего предводителями банд.

Снова улыбнулась надежда, что в путешествии в XVI век для меня есть определённый смысл. Роман с Эльжбетой доказал – я не пропащий. Мне свойственны высокие порывы. Я готов побороться ради идеи. Наивно, даже романтично… Но – хорошо!

Судьба забрала любимую женщину, отрезав по живому – тупым ржавым ножом. Тем не менее я вышел из передряги с активами. Нужно стать мощной самостоятельной фигурой. С армией, чьё вмешательство в войну на любой стороне склонит чашу весов в нужную сторону. С деньгами, достаточными для оплаты международных афер.

Иван Грозный, если история Руси повторит мне известную, скоро уберёт Бекбулатовича, но и последнему царю династии осталось недолго. Если приду со своей гипотетической армией, на иностранных штыках Годуновы трон не удержат, как не удалось Лжедмитрию. Но с поддержкой варягами русского воинства, да если иностранных наёмников возглавят смоленские стрельцы, не только Ногтев, но также Фёдор с Тимофеем и Трофимом, есть все шансы… Русь из позднего Средневековья влетит в эпоху просвещённой монархии, а вскоре и революции со сменой самодержавия конституционным строем.

Размечтавшись, я поскользнулся на огрызке и едва не расшибся к чёртовой бабушке. Вот от таких мелочей зависит будущее целых империй!

Если, конечно, я научусь влиять на империи.

Глава 9. Откровения

С Ногтевым поделиться не могу. С ним честен, но вынужден поддерживать определённую дистанцию и иерархию. Он – замечательный парень, верный, прямой. Даже слишком, учитывая его профессию. И только.

Наверно, в Брюсселе только с одним человеком имело смысл обсудить перспективы. К сожалению, малолетним. Но выбора судьба не предоставила.

Без затей постучать в дверь к инфанте было невозможно, меня не поймут. Этикет вынудил отправить письмо и ждать приглашения, оно пришло быстро, всего лишь через день.

Габсбургская чета назначила мне аудиенцию в своих покоях, одних из немногих, содержащихся в пристойном состоянии. Паша на этот раз был призван для солидности и изображения свиты.

– Вам удалось воссоздать атмосферу испанского замка, сеньоры, – после приветствий и расшаркиваний я начал с безобидных тем.

– Вы бывали в Испании, граф? – живо откликнулась Исабель.

Был всего раз в Мадриде, на матче «Реала» и «Барселоны», каталонцы тогда победили.

– Увы, ваше высочество. Но именно так себе её представляю: строго, со вкусом и уютно.

– В том целиком заслуга моей прекрасной жены, – вставил Альбрехт ломающимся юношеским голоском.

Он был единственным встреченным мной человеком благородных кровей и мужского пола без шпаги или хотя бы кинжала на боку. Любой дворянин без сабли, меча, клевца или чего-то в том же духе для умерщвления себе подобных казался голым, кроме, разумеется, обладателей церковного сана. Худющий, с характерным габсбургским асимметричным лицом, он казался ниже ростом даже своей жены.

Слишком юной супруге, насколько мне удалось узнать, исполнилось лишь двенадцать лет! Признаться, я предполагал четырнадцать-пятнадцать, пронзительный и глубокий взгляд делал её старше. «Глава семьи» превосходил её возрастом, но не слишком. Зачем Филипп II отправил этот детский сад в сердце мятежных земель, я уразуметь не мог, поэтому спросил прямо:

– Что же заставило вас покинуть Мадрид? Никогда не поверю, что при дворе не нашлось достойных сеньоров с большим государственным опытом, чтобы проследить за Хуаном Австрийским.

– При дворе происходит множество вещей, в которые трудно поверить, – Исабель, церемонно стоявшая подле мужа во время приветствия, шагнула в сторону, поигрывая веером. Этот предмет, предназначенный для обмахивания в жару, в холодной комнате казался неуместным. Скорее всего, девочка привыкла к нему в Мадриде и мотала в руках машинально. – Папа искренне любит меня. Вот, прислал ящик цитронов, чтобы мы с Альбрехтом не болели от скудного питания. Но есть и мачеха…

Она умолкла, очень эффектная, надо сказать, в песочно-бежевом платье и со сложной причёской с вплетёнными нитками жемчуга, муж подхватил упавшую эстафетную палочку.

– Королева умерла родами, когда на свет появилась младшая сестра Исабель. Его величество женился вторично. Мачеха – Анна Австрийская – с виду хорошо относится к девочкам. Точнее – относилась, пока не родила королю наследника. Сейчас опасается конкуренции сыну со стороны сестёр. Знаете, методы Медичи не чужды и испанскому двору.

– То есть могла отравить Исабель?

– Нельзя утверждать заранее, – инфанта пыталась быть справедливой. – В нашей семье всё очень плотно переплетено. Анна не только жена моему отцу, но и родная племянница, а также двоюродная племянница. Решение принимала бы не только она.

Вот почему у Габсбургов такое вырождение. И с моральной точки зрения сплошные выродки. Почему-то согрела мысль, что Исабель порицает родню, ей претит подобный образ действий.

– Ваш муж – тоже ваш близкий родственник. Библия не велит…

– Святое Писание возбраняет близость брата и сестры, сына и матери, дочери и отца, – живо вставил Альбрехт. – Поверьте, я готовился к кардинальской стезе и хорошо знаю Книгу Книг.