Читать книгу "Лучше подавать холодным - Джо Аберкромби"

Довольно скоро Трясучка оказался наверху, перепрыгнул через парапет. Монца с мечом наготове смотрела со стены во внутренний двор. Здесь защитников уже не осталось. Звуки сражения доносились откуда-то издалека. Кругом валялись мертвецы. Сидел, привалившись к зубцу, наемник без руки, с веревкой, затянутой выше локтя, чтобы остановить кровь, и безостановочно стонал:

– Она упала вниз, упала вниз…

Вряд ли ему суждено было дожить до обеда, но, подумал Трясучка, это означает больше еды для остальных. Надо смотреть на солнечную сторону, верно? Именно так и делают оптимисты…

Он сдернул со спины щит, продел руку в ремешки. Вынул из петли топор, крепко сжал рукоять с тем удовольствием, с каким берет в руки молот кузнец, собираясь приступить к любимой работе.

Во внутреннем дворе были еще целы зеленые сады, разбитые на террасах, вырубленных из горного склона. С трех сторон их обнимало огромное здание. Изысканная каменная резьба, сверкающие высокие окна, купола и башенки, вознесшиеся над крышей, украшенной вдоль зубчатого края статуями. Не требовалось большого ума, чтобы узнать дворец герцога Орсо, и это было хорошо, поскольку Трясучка знал, что большого ума у него не было. Одна кровожадность.

– Пошли, – сказала Монца.

Трясучка улыбнулся.

– Сразу за вами, командир.

* * *

Траншеи, которыми изрыт был пыльный горный склон, опустели. Солдаты, занимавшие их, исчезли. Кто отправился домой, кто играть свою ничтожную роль в борьбе за власть, которая уже начала разворачиваться в результате безвременной кончины короля Рогонта и его союзников. Осталась лишь Тысяча Мечей, алчно облепившая дворец герцога Орсо, как мухи труп. Шенкт видел такое уже не раз. Долг, верность, гордость – поверхностные по сути мотивы, которые позволяют людям испытывать чопорное самодовольство, покуда светит солнце, но вмиг развеиваются, стоит грянуть буре. Что же до жадности – о, на нее всегда можно положиться.

Он прошел по неровной тропинке, протоптанной по израненной боями земле перед стенами, перешел мост, приблизился к воротам Фонтезармо. Открыты. Рядом сидел на походном стуле единственный караульный, прислонив копье к стене.

– По какому делу идете? – спросил он без особого интереса.

– Герцог Орсо поручил мне убить Монцкарро Меркатто, ныне великую герцогиню Талинскую.

– Шутник.

Наемник натянул воротник на уши и привалился спиной к стене.

Часто последнее, чему верят люди, это правда. Шенкт размышлял об этом, пробираясь длинным тоннелем во внешний двор крепости. Строго выверенная красота парадных садов герцога Орсо сгинула вместе с половиной северной стены. Наемники превратили их в пепелище. Но такова война. Всюду хаос и неразбериха. И это тоже война.

Последний штурм явно был в разгаре. Возле внутренней стены стояли лестницы, у подножия валялось множество тел, мертвых и живых. Среди них бродили санитары, поили водой раненых, перевязывали их и укладывали на носилки. Шенкт знал, что из тех, кто не может сам даже ползти, выживут немногие. Но люди цепляются за малейший проблеск надежды, что всегда его в них восхищало.

Он остановился возле разбитого фонтана и некоторое время молча следил за этой борьбой с неизбежным. Тут невесть откуда выскочил человек и чуть не налетел на него. Ничем не примечательный, лысый, в потертой кожаной куртке.

– Ох! Примите мои глубочайшие извинения!

Шенкт не ответил.

– Вы… вы здесь… как бы это выразиться… участвуете в штурме?

– Некоторым образом.

– И я, и я. Некоторым образом.

Наемник, бегущий с поля боя, – что может быть естественней?.. Однако на солдата незнакомец не походил. Одет он был, как наемный убийца, но разговаривал, как плохой писатель. Энергично помахивал одной рукой, явно отвлекая внимание от другой, которая подбиралась тем временем к припрятанному оружию. Шенкт нахмурился. Ему самому лишнее внимание было ни к чему. Поэтому он, как обычно, дал этому человеку шанс.

– Стало быть, у каждого из нас своя работа. Не будем же друг друга задерживать.

Незнакомец просиял.

– Именно, именно. Работа.

* * *

Морвир фальшиво захихикал и сообразил вдруг, что заговорил нечаянно своим обычным голосом.

– Работа, – прохрипел он с не убедительными интонациями простолюдина.

– Работа, – повторил незнакомец, не отводя от него твердого взгляда светлых глаз.

– Да, да. Верно.

Обойдя его, Морвир двинулся дальше и через несколько шагов выпустил из руки приготовленную иглу. Что-то, несомненно, странное было в этом человеке. Но если бы миссия Морвира заключалась в том, чтобы травить каждого, кто выглядел странно, он никогда бы не справился с ней и наполовину. По счастью, миссия его заключалась в том, чтобы отравить всего лишь семерых важнейших персон Стирии, и он уже достиг в ее исполнении небывалого успеха.

Его до сих пор переполнял восторг перед грандиозными масштабами, невероятной дерзостью и беспримерными результатами собственного деяния. Он всегда был лучшим из отравителей и стал, вне всякого сомнения, великой исторической личностью. Уязвляла лишь мысль о том, что он никогда не сможет поделиться своими достижениями с миром, упиться похвалами, коих, несомненно, заслуживает его мастерство. О, если бы свидетелем этого счастливого дня мог стать недоверчивый директор приюта… он вынужден был бы признать, что Кастор Морвир на самом деле гордость его заведения! Будь рядом жена, она поняла бы его, наконец, и не жаловалась больше на странные привычки мужа! Узнай о его свершении бывший учитель, недоброй памяти Маймах-йин-Бек, он понял бы, что ученик превзошел его навеки! Будь жива Дэй, она, конечно, восхитилась бы его гениальностью, издала бы свой серебристый смешок, одарила его своей невинной улыбкой и, может быть, коснулась бы нежно его руки, возможно, даже… Но не время для подобных фантазий. Чтобы отравить этих четверых, имелись весомые причины. Поэтому Морвиру пришлось поздравить самого себя и на том успокоиться.

Осада Фонтезармо после убийства Рогонта и союзников велась почти без правил. Не было преувеличением сказать, что внешняя стена крепости практически не охранилась. Морвир хотя и считал Коску самовлюбленным бахвалом, законченным пьяницей и бездарным полководцем в придачу, но полагал все-таки, что тот должен был принять какие-то меры предосторожности. Дело, однако, выглядело разочаровывающе несложным.

Внутреннюю стену наемники вроде бы уже взяли. Ворота, во всяком случае, были у них в руках и стояли открытыми. Но из садов по ту сторону еще доносились смутные звуки сражения. Крайне неприятное занятие… Морвир порадовался лишний раз, что судьба не завела его на эту стезю. Сейчас Тысяча Мечей, судя по всему, брала дворец. Гибель герцога Орсо казалась неизбежной, но мысль о ней Морвира не печалила. Великие люди приходят и уходят, в конце концов. Заплатить ему обещал банкирский дом Валинта и Балка, а это учреждение превыше любого человека и любого государства. Оно бессмертно.