Читать книгу "Пробужденные фурии - Ричард Морган"

Дверь прозвенела. Сильви кивнула мне, и я пошел открывать. В слегка вибрирующем коридоре стоял коренастый жилистый человек с длинными черными волосами в хвосте. Он обильно потел.

– Лазло, – угадал я.

– Да. А ты что за хер?

– Долгая история. Хочешь поговорить с Сильви?

– Да, было бы неплохо, – с ноткой иронии. Я отступил и пропустил его. Сильви устало смерила его взглядом.

– Залез в пусковой отсек спасательного плота, – объявил Лазло. – Парочка разрядов для байпаса и семь метров ползком по полированному стальному дымоходу. Как нехрен делать.

Сильви вздохнула.

– Это не достижение, Лазло, и не гениальный ход, и однажды ты так и опоздаешь на отбытие. И кто тогда будет ведущим?

– Ну, как посмотрю, вы уже ищете мне замену, – косой взгляд в мою сторону. – Это кто такой?

– Микки, Лазло, – ленивый жест от меня к нему. – Лазло, знакомься с Микки Судьбой. Временный попутчик.

– Провели его на борт по моим кодам?

Сильви пожала плечами.

– Ты ими все равно не пользуешься.

Лазло заметил на кровати Ядвигу, и на его костлявом лице загорелась ухмылка. Он прошел по каюте и шлепнул ее по ягодице. Когда она не отреагировала, он нахмурился. Я закрыл дверь.

– Господи, чем она вчера накидалась?

– Она мертва, Лаз.

– Мертва?

– Пока что да, – Сильви взглянула на меня. – Ты вчера очень много пропустил.

Глаза Лазло проследовали по линии взгляда Сильви через каюту.

– И это как-то связано с нашим высоким таинственным синтетическим незнакомцем, да?

– Да, – ответил я. – Как я уже сказал, долгая история. Лазло подошел к нише с раковиной и налил воды в пригоршню. Опустил лицо в воду и фыркнул. Оставшейся водой пригладил волосы, выпрямился и вперился в меня в зеркале. Резко повернулся к Сильви.

– Ладно, шкипер. Я слушаю.

Глава шестая

Путь до Дравы занял день и ночь.

Где-то на полпути над морем Андраши «Пушки для Гевары» сбросили скорость, раскинули сенсорную сеть так широко, как только могли, и приготовили оружейные системы. По официальным заявлениям правительства Мексека, все миминты были созданы для наземной войны и потому не могли выбраться с Нового Хока. В своем информационном поле команды деКома сообщали о таких машинах, записей о которых не было в архиве Мирового машинного интеллекта, из чего следовало, что как минимум какое-то вооружение, рыскающее по континенту, нашло способ эволюционировать за пределы изначальных параметров. Ходили слухи, что это разбушевался экспериментальный нанотех. По официальным заявлениям, системы нанотеха во время Отчуждения были слишком грубыми и недостаточно изученными, чтобы применяться в качестве оружия. Слухи отметались как антиправительственная пропаганда, официальные заявления высмеивались в любом разумном обществе. Без спутникового покрытия или поддержки с воздуха невозможно было доказать ни то, ни другое. Процветали мифы и дезинформация.

Добро пожаловать на Харлан.

– Трудно поверить, – пробормотал Лазло, когда мы шли последние километры по устью и через брошенные доки Дравы. – Четыре века на гребаной планете – а до сих пор не можем подняться в воздух.

Каким-то образом он уболтал пропустить его на одну из открытых наблюдательных галерей, которые ховерлодер поднял на бронированной спине, как только мы вошли в сканируемую зону базы в Драве. Каким-то еще невообразимым образом он уломал нас подняться с ним, и теперь мы стояли, дрожа в зябкой сырости раннего утра, пока по бокам скользили безмолвные набережные Дравы. Небо над головой во всех направлениях было малообещающего серого цвета.

Орр поднял воротник на куртке.

– Как только придумаешь, как декомиссовать орбитальник, Лаз, скажи нам.

– Ага, поддерживаю, – сказала Киёка. – Сбей спутник – и Мици Харлан будет отсасывать тебе по утрам до конца жизни.

Обычные разговоры среди деКомовцев – аналог баек про пятидесятиметровых боттлбэков, которые рыбаки травили в миллспортских барах. Что бы ты ни приволок из Нового Хока – все это было человеческих масштабов. Какими бы злобными ни были миминты, в конечном счете мы построили их сами, и им не больше трехсот лет. Их не сравнить с древним железом, которое марсиане оставили на орбите Харлана приблизительно пятьсот тысяч лет назад. Железо, которое лишь по ему известным причинам срезало с неба все летательные аппараты молнией ангельского огня.

Лазло подул на руки.

– Если бы они захотели, могли бы уже сами их сбить.

– О, опять понесло, – Киёка закатила глаза.

– Про орбитальники много говна крабьего несут, – гнул свое Лазло. – Например, что они сбивают что угодно больше и быстрее вертолета, но четыреста лет назад колонисты все-таки умудрились посадить баржи. Или, например…

Орр фыркнул. Я увидел, как Сильви закрыла глаза. – …что у правительства есть огромные гиперджеты под полюсом, и их в полете ничто не трогает. Или те случаи, когда орбитальники атаковали что-нибудь на земле, только про это говорить не любят. А это все время происходит. Вы-то наверняка не слышали про драгу, которую вчера нашли развороченной у мыса Саньсинь…

– Я слышала, – раздраженно перебила Сильви. – В очереди, пока мы вчера утром ждали, когда ты появишься. Сообщают, что она села у мыса на мель. Ты видишь заговор в обыкновенном непрофессионализме.

– Шкипер, естественно, они так сказали. Что бы они еще тебе сказали?

– Да, твою мать.

– Лаз, старина, – Орр уронил тяжелую руку на плечи ведущего водомерки. – Будь это ангельской огонь, там бы ничего не нашли. Ты и сам это знаешь. И отлично знаешь, что вокруг экватора в покрытии орбитальников огроменная дыра, через которую при правильных расчетах можно посадить целый флот барж колонистов. А теперь забей на свою теорию заговоров и насладись пейзажем, на который ты нас приволок смотреть.

А вид был впечатляющий. Драва в свои лучшие дни была морским портом и окном для торговли во внутреннюю территорию Нового Хоккайдо. К пирсам шли суда со всех основных городов планеты, а город за доками расползся на десятки километров до самого подножия, предоставив жилище почти пяти миллионам человек. На пике коммерческого могущества Драва состязалась в богатстве и культуре с Миллспортом, а морской гарнизон был одним из сильнейших в северном полушарии.

Теперь же мы плыли мимо рядов разбомбленных складов времен Освоения, кранов, разбросанных по докам, словно детские игрушки, и торговых судов, затопленных на приколе. По воде плыли яркие химические разводы, а единственными живыми существами в округе были жалкие стайки рипвингов, хлопающих крыльями над покосившейся гофрированной крышей склада. Когда мы проходили мимо, один выгнул шею и издал скрипучий боевой клич, но все видели, что он не вкладывал в это душу.