Читать книгу "На нашей улице - Мэри Хиггинс Кларк"

Боб Фриз, облаченный в темно-синий пиджак и серые брюки, сидел в своем кабинете на втором этаже ресторана «Сизонер». Он взглянул на часы. Без пяти час. С минуты на минуту должен появиться потенциальный покупатель, Доминик Бонетти.

Зазвонил телефон. Метрдотель сказал:

— Мистер Бонетти прибыл. Посадить его за ваш столик?

— Да. Я сейчас буду.

О делах заговорили только после зажаренной на гриле лососины, сухой и безвкусной. Когда подали эспрессо, Бонетти заявил:

— Вы хотите продать. Я хочу купить. Ваш ресторан расположен в отличном месте.

В следующие полчаса Боб узнал, чего «Сизонеру» не хватает. И выяснилось, что практически всего. «Понимаю, вы вбухали в него целое состояние, но здесь мрачно и неуютно. В кухне нет самых необходимых агрегатов...»

Цена, которую предложил Бонетти, была на полмиллиона ниже самой крайней цены, на которую рассчитывал Боб.

— Это ваше начальное предложение, — сказал он с пренебрежительной усмешкой. — Давайте поторгуемся.

От добродушия Бонетти не осталось и следа.

— Если я куплю это заведение, мне придется потратить кучу денег на то, чтобы оно выглядело так, как хочу я, — сказал он тихо, но твердо. — Дам столько, сколько сказал, и ни цента больше. — Он встал. — Обдумайте все хорошенько, Боб. И сообщите о своем решении.

Когда Бонетти вышел из зала, подошел официант с сотовым телефоном.

— Вас миссис Фриз, сэр. Что-то срочное.

К удивлению Боба, Натали сказала:

— Я только что узнала, что в доме пятнадцать по Ладлем-авеню ведут раскопки. По слухам, ищут тело Карлы Харпер, девушки, которая пропала два с половиной года назад. Боб, не тот ли это дом, где жила твоя семья, когда ты был подростком?

— К вам пришел ваш отец, мистер Стаффорд. — Голос у секретарши Уилла был озадаченный. Она словно хотела добавить: «А я и не знала, что ваш отец жив».

— Отец? — Уилл в раздражении отшвырнул ручку. — Пусть зайдет.

Дверь медленно отворилась. Вошедший мужчина напоминал бледную тень того человека, которого Уилл видел год назад. С тех пор отец похудел килограммов на двадцать пять. Лицо пожелтело и заострилось. То, что еще недавно было копной русых с проседью волос, превратилось в жалкие седые патлы.

Уилл встал и резким, срывающимся голосом произнес:

— Ты разве не понял, что я не желаю тебя видеть?

— Уилл, признаю, я совершил немало ошибок. Мне недолго уже осталось. Да, меня не было рядом с тобой, когда я был тебе нужнее всего. Я хочу все исправить.

— Слишком поздно. Уходи и больше не возвращайся.

— Я должен был понять... Ты был подростком...

— Заткнись! — Уилл обошел стол, оказался перед отцом и схватил его за плечи. — Я расплатился за то, что совершил другой. Ты мне не поверил. Ты мог нанять батальон адвокатов, а вместо этого ты умыл руки и бросил меня, своего единственного сына, на произвол судьбы. Не нужно портить того, что я двадцать три года создавал собственным трудом! Убирайся вон!

Уильям Стаффорд-старший кивнул. В глазах его стояли слезы. Он молча повернулся к двери, но на полдороге остановился:

— Я больше не приду. Обещаю. Я просто хотел в последний раз повидать тебя и попросить прощения. Знаю, я тебя очень подвел...

Уилл ничего не ответил. Отец тяжело вздохнул:

— Я прочитал про девушку, чье тело нашли...

— И у тебя хватило наглости прийти и рассказывать об этом мне? Убирайся! Слышишь? Немедленно убирайся!

Больше всего Уиллу хотелось стиснуть обеими руками тощую шею человека, который его породил, и не разжимать рук до тех пор, пока тот не испустит последний вздох.

Адвокат Неда Келера Хэл Дэвис и Марти Бровски приехали в Гранд-Мэнор в понедельник утром, и ждали, когда Келера приведут в комнату для свиданий.

Дверь открылась, санитар проводил Келера до места.

— Нед сегодня немного возбужден, — сказал санитар. — Если что, я в коридоре.

— Зачем вы меня мучаете? — накинулся Келер на Марти.

— У меня к вам всего несколько вопросов, — успокоил его Бровски. — Однако я должен поставить вас в известность, что вы подозреваетесь в убийстве собственной матери, и все, что вы скажете, может быть использовано против вас.

— Нед, вы не обязаны отвечать на его вопросы, — предупредил Дэвис.

— Ваша мать когда-нибудь на вас сердилась, Нед?

— Мама меня очень любила. Очень.

— Разумеется, любила. Но бывало так, что она на вас сердилась?

— Нет. Никогда.

— Она сердилась на то, что вы рассеянный и, уходя, едва прикрываете дверь, так что замок не защелкивается. Так?

— Я всегда запирал дверь, когда уходил.

— Всегда? Джоэль Лейк утверждал, что дверь была еле прикрыта. Поэтому он и выбрал вашу квартиру. И разве не то же самое произошло за неделю до смерти вашей матери? Разве она не кричала, что кто-нибудь зайдет и прирежет ее?

— Нед, настоятельно советую вам ничего не говорить, — сказал Дэвис.

— Оставь меня в покое, Хэл, — зло прищурился Келер.

— Нед, откуда вы знаете, что пережила ваша мать, когда увидела нож и поняла, что сейчас умрет? — спросил, в упор глядя на Келера, Марти. — Она, наверное, умоляла вас не трогать ее? Говорила, что виновата, что больше не будет на вас ругаться? Она сидела за столом на кухне. Она только что поняла, что в квартире побывал вор. По-видимому, очень расстроилась. А нож висел на стене. Она показала на него и сказала, что если бы тот, кто проник в квартиру, прирезал ее этим ножом, то виноваты в этом были вы?

Келер закрыл лицо руками:

— Она говорила: «Нед, не надо! Прости меня, Нед! Пожалуйста, Нед, не надо!» Но было поздно. Я даже не понял, как нож оказался у нее в груди. — Тело его сотрясали рыдания. — Мамочка, прости! Прости!

Когда Эмили, завезя книги доктору Уилкоксу, вернулась домой, на крыльце ее ждал Эрик Бейли.

Она бросилась извиняться, но он только махнул рукой:

— Ничего страшного. Я отлично провел время. Правда, проголодался. У тебя найдется что-нибудь поесть?

Эмили отправилась на кухню, достала из холодильника ветчину, швейцарский сыр, зеленый салат, помидоры и занялась приготовлением сандвичей. Ели они на кухне.

— В меню еще куриный суп, — сказала Эмили. — Я сварила его позавчера.

— Это напоминает мне времена, когда мы с тобой работали в том клоповнике. Я отправлялся за сандвичами, а ты разогревала домашний супчик.

— Здорово было, — улыбнулась Эмили.

— Здорово. У меня не было бы моей компании, если бы ты не помогла мне выиграть дело.