Читать книгу "Командарм. Позади Москва - Олег Таругин"

– Слушаюсь, мой фюрер. Нет, я не считаю, что большевики внезапно научились воевать. Полагаю, им просто повезло. В июне несколько командиров батальонного уровня проигнорировали приказ своего командования и в ночь на 22-е вывели войска из расположения. Разумеется, это не могло ничего существенно изменить, но на этих участках фронта нам пришлось потерять несколько лишних дней. А вот остальное? Кое-кто из моих подчиненных склонен считать, что июльские проблемы связаны именно с этим, но я с подобным категорически не согласен. Полная чушь! Поэтому повторюсь, мое мнение таково: большевикам просто повезло! Нелепое стечение обстоятельств, волею судьбы оказавшееся на стороне противника.

– А почти месячная задержка наступления под Смоленском – тоже их невероятное везение и стечение обстоятельств? – упрямо не глядя на генерал-фельдмаршала, осведомился Гитлер.

– Именно так, мой фюрер! Русским удалось удержать стратегическую переправу и вывести часть войск, которые в противном случае неминуемо оказывались в «котле». Плюс их командование задействовало те части, что ухитрились вырваться из нашего окружения в конце июня. А это достаточно серьезное количество живой силы и техники. Именно этим и ничем иным и объясняются все их дальнейшие успехи. Но это ненадолго, поскольку они по-прежнему испытывают серьезнейшие проблемы с логистикой – большевикам не хватает боеприпасов и горючего, которые просто не на чем вовремя подвезти. Да и в воздухе мы в целом по-прежнему удерживаем господство.

Относительно всего только что озвученного генерал-фельдмаршал, откровенно говоря, несколько кривил душой. Или даже не несколько, а достаточно серьезно: на самом деле никакой особо катастрофической нехватки ни в боеприпасах, ни в ГСМ русские не ощущали, о чем весьма недвусмысленно свидетельствовали ежедневные фронтовые сводки. И с подвозом к линии фронта всего необходимого, и с эвакуацией раненых и поврежденной техники большевики вполне справлялись, где-то лучше, где-то хуже, но справлялись. Да и в воздухе тоже не все настолько радужно, но уж об этом пусть сам господин рейхсмаршал[12] докладывает, поскольку его прерогатива.

Несколько секунд в кабинете царило молчание, затем фюрер, скривив в невеселой ухмылке узкие губы, осведомился:

– А вот мне докладывали, что причины могут быть связаны с деятельностью их разведки, которая работает лучше нашей! – Последнюю фразу он практически выкрикнул. – Или вы, господин генерал-фельдмаршал, так не считаете? Тогда отчего операция по форсированию Луги и выходу к пригородам их северной столицы провалилась? Почему Раус с Гёпнером не сумели выполнить свою задачу? Не хватило сил? Тоже помогли те самые вырвавшиеся из окружения части? Или все же потому, что русские раскрыли их планы и ждали, заранее подготовив подлую ловушку?

– Мой фюрер… – несколько стушевался Кейтель. – Обстоятельства случившегося полностью не ясны до сих пор… да, согласен, на первый взгляд может показаться, будто их командование и на самом деле ожидало удара именно в этом месте. Но с другой стороны – было бы странным, если бы большевики вовсе не предполагали массированной атаки на этом направлении. Собственно, об этом говорит и возведенный ими в весьма краткие сроки Лужский оборонительный рубеж. Весьма серьезный, к слову, укрепрайон.

Раздраженно дернув головой, Гитлер обратился к Канарису:

– Господин адмирал, вы тоже придерживаетесь подобного мнения?

– В целом – да, – осторожно ответил тот. – Однако на этот счет у меня имеется некоторая информация, которую я предпочел бы озвучить вам лично. Исключительно лично!

Смерив главу абвера тяжелым взглядом, фюрер кивнул:

– Хорошо. Господа, прошу пока покинуть мой кабинет, заседание продолжим через полчаса – этого времени вам хватит, господин адмирал?

Главный разведчик и контрразведчик рейха четко кивнул:

– Более чем, мой фюрер.

Дождавшись, пока в кабинете останется лишь Канарис, Гитлер вопросительно взглянул на адмирала:

– Итак? О чем вы хотели доложить, Вильгельм?

– Мой фюрер, буквально несколько дней назад я получил от двоих глубоко законспирированных агентов в большевистской столице весьма странную информацию…

Глава 4

Район Вязьмы, октябрь 1941 года

Начштаба 24-й армии генерал-майор Кондратов[13], нахмурился:

– Вы точно уверены, товарищ командарм, что они станут наступать именно по этим направлениям? Данные разведки…

– Вот именно, что данные разведки, Александр Кондратьевич! – не дослушав, твердо перебил подчиненного Кобрин. – Вчерашние, а?

– Почти… – несколько стушевался тот. – Сведения получены поздней ночью восьмого числа… почти девятого, собственно.

– А сегодня у нас уже утро десятого. Товарищ подполковник? – обернулся Сергей к начальнику разведотдела, немедленно вытянувшемуся под его взглядом по стойке смирно.

– Слушаю, товарищ командарм!

– Не в упрек, но плоховато работаете, Павел Алексеич! Война у нас сейчас маневренная, так что сведения суточной давности меня категорически не устраивают! Категорически! Тем более генерал-полковник Гудериан тем и знаменит, что любит проводить неожиданные удары в глубину обороны противника. И за эти самые сутки он вполне мог несколько подкорректировать свои первоначальные планы. Займитесь, пожалуйста. Не позже сегодняшнего вечера мне нужны свежие разведданные и авиационной, и обычной разведки. И чтобы первое подтверждало второе и наоборот. Докладывать немедленно по мере поступления информации, неважно, какой она окажется.

– Есть. – Четко бросив ладонь к козырьку фуражки, подполковник Гладченков покинул помещение штаба. Никакого особенного удивления или, тем паче, раздражения на его лице Сергей не углядел, что ему весьма понравилось. Да и чему удивляться? Разведка же…

– Свободны. Продолжаем, товарищи командиры. – Кобрин вновь взглянул на расстеленную на столе карту. – Итак, до получения новой информации от нашей разведки будем считать, что не знаем точных планов противника. Но я при этом, тем не менее, настаиваю, что удар – точнее, сходящиеся удары – вероятнее всего будут нанесены здесь и здесь. – Он отчеркнул карандашом указанные квадраты.

– Возражений нет? Добро. Структуру и состав Второй танковой армии все помнят? Отлично. Так вот, товарищи, анализ боевых действий Гудериана в ходе летней кампании практически однозначно указывает, что и сейчас он не откажется от привычной, не раз оправдавшей себя тактики. Упрощенно говоря, применит свой излюбленный и, не станем отрицать, весьма успешный прием – сходящийся удар маневренными танковыми подразделениями. С севера его поддержит Гот, скорее всего действующий аналогично. Цель наступления понятна: замкнуть кольцо западнее Вязьмы, в котором окажутся ни много ни мало целых четыре наших армии.