Читать книгу "Дуэлянты - Пьер Алексис Понсон дю Террайль"

– Как она отреагировала на эту новость?

– Словами: «Быстрее, бедолага привел свою угрозу в действие!»

Меротт невозмутимо слушала – закутавшись в свою хламиду и выпрямившись во весь рост. Ее мрачное лицо обрамляли пряди седых волос. Под густыми бровями, во впалых глазницах, стальным блеском полыхали глаза. Вид ее был страшен.

– Как вас зовут? – спросил судейский.

– Меротт.

– Прозвища мне не нужны, назовите свое имя.

– Но ничего другого, сударь, я вам предложить не могу.

– Где вы родились?

– Не знаю. Полагаю, что я найденыш.

– Как давно живете в Бордо?

– Сколько себя помню.

– Чем зарабатываете на жизнь?

– Собираю в лесу травы и продаю их аптекарям.

– Вот оно что. Следовательно, вы разбираетесь в ядах? – спросил помощник прокурора.

– Разбираюсь, сударь, – нагло ответила ведьма.

– Все остальное выясним позже, – продолжал судейский. – По имеющимся сведениям, которые мы считаем достоверными, вы были знакомы с маркизом де Маталеном.

– Совершенно верно, сударь.

– А в последнее время даже нередко его навещали.

– Так оно и есть.

– С какой целью?

На этот вопрос Меротт ответила не сразу, будто обдумывая какую-то мысль. Затем глаза ее полыхнули ненавистью, а губы на мгновение расплылись в улыбке кровожадной тигрицы.

– Отвечайте, Меротт, какую цель вы преследовали?

– Видите ли, господин де Матален состоял в романтических отношениях с девушкой, принадлежащей к высшему свету Бордо, – произнесла она спокойным, искренним, проникновенным голосом. – И поскольку родители этой юной особы о браке даже слышать ничего не желали, он решил ее похитить.

– Полагая, что вы можете оказать ему в этом предприятии какое-то содействие?

– Да, сударь, он обратился ко мне за помощью. Но я отказалась.

– Вы в этом уверены?

– Я похожа на обманщицу? – с апломбом спросила старая мегера, только что измыслившая эту ложь с целью, о которой мы вскоре узнаем.

– Могу я узнать имя молодой девушки, которую намеревался похитить маркиз?

– Нет ничего проще. Ее зовут Филиппина де Женуйяк.

– Внучка маркизы де Блоссак?

– Да, сударь.

– Отлично. Мы проверим правдивость ваших слов. А теперь потрудитесь ответить на мой следующий вопрос: если предположить, что маркиз де Матален не пытался покончить с собой, значит, на его жизнь покушались?

– Это уже другой взгляд на вещи, – спокойно ответила Меротт. – Но…

– Не перебивайте меня, – возразил судейский. – Может быть, вы, если он стал жертвой преступления, можете навести нас на след злоумышленника?

В присутствии допрашивающего ее сейчас заместителя прокурора, старую ведьму охватило бешеное желание обвинить де Вертея, но Меротт поняла, что ей никто не поверит и ограничилась тем, что ответила: – Нет, сударь, я только напрасно буду строить догадки, мне неизвестно, чтобы кто-то, преследуя свои интересы, мог бы попытаться убить маркиза де Маталена.

– А вы? – неожиданно задал ей вопрос в лоб судейский.

– Я? – с невиданным хладнокровием переспросила старуха. – Но я могу без труда доказать, что всю ночь не покидала Тондю. К тому же, сударь, я думаю, что вы идете по ложному пути, полагая, что маркиз стал жертвой преступления.

– Почему?

– Потому что де Матален самолично не раз говорил мне, что собирается свести счеты с жизнью.

– Вы заявляете об этом официально?

– Да, заявляю.

– В этом кроется какая-то необъяснимая тайна и я, должен признать, блуждаю в потемках. Жандармы, не спускайте с этой женщины глаз. Доктор, на два слова, пожалуйста.

– К вашим услугам, господин прокурор.

– Раненый в состоянии ответить на вопросы или дать показания?

– Нет, сделать это он сможет не раньше чем через пятнадцать дней.

– Как вы думаете, если между Маталеном и этой женщиной устроить очную ставку, смогли бы мы по выражению его лица понять, кем он ее считает – другом или врагом?

– Вы совершенно правы! И я полагаю, что подобный опыт не доставит нам особых хлопот.

– В таком случае – давайте попытаемся.

Устроили очную ставку. Единственным ее результатом было то, что Матален, которого помощник прокурора добрых четверть часа побуждал заговорить, полностью выбился из сил.

Наконец все вернулись в комнату, где до этого велся допрос.

– Отпустите эту женщину, – сказал судейский, – и попросите всех очистить дом.

Меротт, как и других зрителей, наблюдавших за этой сценой, отправили восвояси.

– Этот молодой человек явно пытался покончить с собой, – сказал помощник прокурора, обращаясь в доктору.

– Хм… – протянул тот.

– Вы придерживаетесь иного мнения? – спросил капитан Лассье у врача, прекрасно разбирающегося в таких вопросах.

– Я обнаружил, что удар кинжалом был нанесен с большой силой. Обычно, когда человек бьет себя ножом в грудь, он чувствует себя не так уверенно.

– Давайте, доктор, отыщите нам убийцу.

– Это не мое дело. Но вот что я бы сделал без малейших колебаний, так это приказал бы шпику проследить за старухой, которая только что вышла отсюда, и два-три дня следил за каждым ее шагом.

– Прекрасная мысль, – сказал помощник королевского прокурора и отдал только что озвученный эскулапом приказ.

После этого он вновь пришел к выводу, что Матален пытался покончить с собой, и представители закона покинули дом.

Смешанное с радостью удивление, охватившее бордосцев, когда они узнали, что Матален свел счеты с жизнью, не поддается никакому описанию. Все знали, что маркиз остался жив, но надеялись, что от этой раны он уже не оправится.

Впрочем, немногие верили в то, что Матален на самом деле пытался наложить на себя руки.

А члены Лиги защиты, вновь собравшиеся в тот же день в доме господина дез Арно, обсуждали один-единственный вопрос – утренние события.

– Вы верите, что это самоубийство? – спросил юный Сен-Мартен у господина дез Арно.

Этот вопрос не давал покоя никому.

– Почему бы и нет, – ответил дез Арно. – Он погряз в долгах, подвергался преследованиям, судебные приставы были готовы в любую минуту упечь его в тюрьму. Для многих людей это достаточное основание, чтобы свести счеты с жизнью.

– Но не для бретеров и рыцарей наживы.

– Что же, на ваш взгляд, произошло?