Читать книгу "Испанская роза - Ширли Басби"

Медленно, с трудом разгибая руки и ноги, Габриэль стал выпрямляться. Было видно, что каждое движение причиняет ему страдание. Он мало напоминал того Ланкастера, которого она впервые увидела на борту “Санто Кристо”, и того, который являлся ей в снах. Вид у него был ужасный — грязные изодранные штаны болтались на бедрах, на шее висела тяжелая железная цепь, длинные спутанные волосы спускались на покрытую шрамами спину, а черная борода закрывала половину лица; от былой гордой осанки не осталось и следа — перед ней стоял изможденный тяжелым трудом и измученный пыткой чужой, незнакомый человек. Еле передвигая затекшие ноги, он начал выбираться из ямы, и Мария с трудом сдержала себя, чтобы не броситься ему на помощь. Он стоял перед ней, слегка покачиваясь на нетвердых ногах и щурясь от яркого солнца. Но когда его глаза привыкли к свету, и он, оглядевшись, увидел Диего и Марию, во взгляде его сверкнули такая ненависть и такое презрение, что Мария невольно подалась назад.

— Не будь трусливой гусыней, Мария. Неужели ты думаешь, что это жалкое существо может обидеть тебя?

Диего подошел к Габриэлю и слегка ткнул его указательным пальцем. Габриэль упал. Стоявшие вокруг громко засмеялись. Стыд и негодование душили Марию. Не в силах смотреть на эти издевательства, она отвернулась, понимая, что абсолютно бессильна чем-либо помочь несчастному. Злиться на окружающих было бесполезно, а на себя бессмысленно, потому что любое проявление сострадания по отношению к англичанину лишь усугубит его и без того нелегкое положение. И только когда они пешком возвращались домой, Мария решилась задать брату вопрос, который не давал ей покоя. Глядя себе под ноги, она как можно спокойнее спросила:

— Ну и что ты намерен делать с ним дальше? Диего пожал плечами.

— Думаю, что в ближайшие несколько дней ничего. Ему надо дать время прийти в себя, прежде чем отправить обратно на плантации.

— Не слишком ли ты добр к нему? — с нескрываемым сарказмом спросила Мария.

— О нет! — вполне серьезно ответил Диего. — Запомни, я не хочу, чтобы он умер.., слишком быстро.

Она чувствовала, что еще немного, и ее терпение лопнет, но, к счастью, они быстро дошли до дома, и во избежание ненужной ссоры Мария предпочла удалиться к себе. Несколько дней она всячески избегала встреч с братом и страшно обрадовалась, когда он сообщил ей о своем намерении надолго уехать в Санто-Доминго. Казалось, что и поместье и плантации облегченно вздохнули в день, когда Диего вместе со своими людьми покинул Каса де ла Палома. После его отъезда дом преобразился: в нем воцарилась на редкость доброжелательная атмосфера, то тут, то там слышался смех, а на лицах слуг, чего уже давно никто не видел, стали появляться улыбки.

Уезжая, Диего попросил соседа, жившего неподалеку, переехать с женой в Каса де ла Палома и на время его отсутствия присмотреть за Марией и домом. Опекаемая добрыми и милыми супругами, которые знали ее с детства, Мария занялась ведением хозяйства. Делала она это умело и доброжелательно. Такого отношения обитатели поместья не знали с тех пор, как умерли дон Педро и его жена. Но этим ее власть ограничивалась, потому что по приказу Диего на плантациях распоряжался Хуан Перес. Сначала Мария хотела попросить Переса перевести англичанина на более легкую работу в сады поместья, но потом отказалась от своей затеи, боясь навредить ему. Она не сомневалась, что Диего останется недоволен этой поблажкой, и неприятные последствия ждут не только англичанина, но и ее.

Верная данному слову, Мария все-таки нашла возможность передать Габриэлю весточку от Каролины, и немало поразилась тому, как он это воспринял. В течение нескольких дней она объезжала плантации, прежде чем отыскала его. Однако главные трудности были впереди. Подойти к невольнику было трудно и даже небезопасно — как только она приближалась к полю, где работал англичанин, тут же, как из-под земли, появлялся вездесущий Хуан Перес и с льстивой угодливостью предлагал сопровождать ее. Мария прекрасно понимала, что, если она попытается заговорить с англичанином, об этом будет доложено Диего, сразу, как только тот вернется. Нетрудно было представить реакцию брата, но думать об этом ей не хотелось.

И вот однажды, когда Мария объезжала с Хуаном поля сахарного тростника, делая вид, что интересуется сбором урожая, ей неожиданно повезло — кто-то из надсмотрщиков отозвал Переса в сторону для неотложного разговора. Увидев впереди высокую фигуру Габриэля, работавшего на краю поля у дороги, Мария как бы невзначай тронула лошадь. Поравнявшись с англичанином, она остановилась и посмотрела назад. Хуан по-прежнему был занят разговором. Тогда она наклонилась — вроде бы поправляя стремена — и прошептала:

— Англичанин! У меня есть для тебя новости.., о твоей сестре.

Габриэль находился не более чем в полутора метрах от нее и отчетливо расслышал ее слова. Она видела, как напряглась его спина, как на мгновение дрогнул в руке нож. Он нагнулся и со всего размаха ударил им по траве, в изобилии растущей между прямых стеблей тростника.

— Зачем ты это говоришь? — процедил он сквозь зубы. — Это что, новая пытка, которую придумал Диего?

Разозлившись на него за то, что он усомнился в ее искренности, Мария настороженно посмотрела в сторону Хуана и прошептала:

— Я говорю правду. Она живет в поместье Чавесов. Я разговаривала с ней, и она просила передать, что у нее все в порядке.

Не прекращая работы, он обернулся и внимательно посмотрел на Марию. Она была так хороша в широкополой шляпе, защищавшей нежное лицо от палящих лучей тропического солнца, и в ладно сидящей на ней темно-синей амазонке, которая подчеркивала необычный цвет ее глаз. Но прошли те времена, когда смазливое личико или хорошенькая фигурка могли поколебать его решение.

— Ну, что ж, — ответил он с вызовом, — вы оказались милосердны и исполнили свой долг, а теперь поезжайте и оставьте в покое меня и моих родных. — На темном от загара и грязи лице гневно сверкнули зеленые глаза. — Ланкастеры не нуждаются в вашей жалости!

Мария не успела ничего ответить. Послышался цокот копыт, и озабоченный голос Хуана спросил:

— Этот кусок падали посмел обидеть вас, сеньорита?

— Нет-нет! — поспешно произнесла Мария. — Я просто остановилась, чтобы поправить стремя. Едем дальше?

Инцидент, казалось, был исчерпан, но ей не понравилось, как Хуан посмотрел на Ланкастера, не могла она забыть и полный ненависти взгляд Габриэля. Так почему же, несмотря ни на что, ее так тянет к нему? Ведь она ничего не знает о нем. Во время их единственного короткого разговора он вел себя не лучшим образом, даже не потрудился скрыть свою неприязнь. Не понимая, что с ней происходит, Мария пыталась найти хоть какое-то объяснение. Она убеждала себя, что все дело в чувстве вины и сострадания, которое она не может не испытывать к нему после всего, что случилось. Но проку от таких объяснений было мало.

Чтобы успокоить подозрительность Хуана, она еще несколько раз объезжала с ним поля, но больше не пыталась встретиться с Габриэлем Ланкастером. Ведь всякий раз после встречи с ним на душе у нее оставался горький, осадок. Она по-прежнему каждое утро отправлялась на верховую прогулку. С рассветом, как только горизонт начинал окрашиваться в розовые и золотистые тона, Мария бежала на конюшню к своей любимой лошадке и, оседлав ее, а иногда прямо так, без седла, пускалась галопом. Она скакала вдоль дороги, мимо хижин, в которых жили невольники, в сторону рощи, где среди коричных деревьев, американского лавра и марцинелега возвышался гигантский ствол красного дерева. В жаркий полдень его ветви заслоняли от палящих лучей солнца маленькое озерцо с чистой прохладной водой. Мария очень любила приезжать сюда. И если молодой госпожи нигде не было видно, слуги хорошо знали, где ее можно найти. Габриэль тоже обратил внимание на место постоянных прогулок Марии, и в его голове зародились новые планы.