Читать книгу "Все, кого мы убили. Книга 2 - Олег Алифанов"

– Приятно иметь дело с рассудительным человеком, – ответил я и прибавил, когда он отвёл нож: – и в особенности с нерешительным.

Мы помолчали, ибо в таком положении не слишком велико разнообразие предметов для разговора.

– Второго дня вы привезли две кучи книг: ту, что заказал я, и ещё одну, – заговорил он.

Утомлённые глаза свидетельствовали о том, что он не обманывал. Я брезгливо отодвинул подальше от себя его руку.

– Я желал знать, почему эти книги интересовали тайное общество ваших врагов.

– Вечером я не стал их разбирать, отложив до утра, а вчера и вовсе у нас случился сумбурный день, однако этой ночью, едва заснув, я очнулся от непреодолимого интереса. Видите ли, книги подобраны с большим знанием дела.

– Какого дела? – я медленно поднялся, дабы не напугать его резким движением.

– Грабители, работающие на орден, конечно, никак не могли выбрать эти фолианты. Дело в том, что эти люди, находящиеся в нижних градусах посвящения, невообразимо глупы и ничтожно образованы. Главные же действующие лица отчего-то никогда не шныряют ночами по смердящим задворкам восточных городов. Из этого, простите, я сделал поспешный вывод, что выбирали книги – вы. И ещё: ваш рассказ о том, как вы спугнули грабителей, так похож на правду, что никак не может быть ей.

– Странно, ведь вы сами, убегая после стычки с ними, говорили, что они вернутся.

– Вот! И я это вспомнил! И приписал вам следующее действие: зная, что я поверю в их возвращение, вы разыграли кражу и ваше участие в том, чтобы её отвратить. А на самом деле выбрали книги сами. Вы не учли одного, подумал я: что мои враги могут вернуться за мной, а не за книгами. Им нужен – я. Как и вам. И в этом моя беда, – рукояткой клинка он постучал себя по голове. – Потому что вам нужна эссенция, выжимка, самое главное. А книги содержат – всё. Увы, они содержат много лишнего. По всему выходило, что вы так-таки заодно с моими недругами. Но если они – простые громилы, то вы – рядящийся в шкуру учёной овцы волк их стаи.

– Меня терзают воспоминания былой поры. Ещё на родине меня обвиняли те самые члены тайного ордена в том, что я не тот, за кого себя выдаю. И они до сей поры в том убеждены. Но вы ведь умнее.

– Я уже занёс острие над вашим беззащитным горлом, как одно сомнение спасло его. – Карно театрально замахнулся кинжалом и вонзил его в пол. – Я подумал, а каков ваш мотив привозить эти книги ко мне, если они уже отобраны с полным пониманием предмета?

– Узнать, что их объединяет, конечно!

– Тот, кто собирал их, обязан знать, что их объединяет, – ответил он назидательно. – Он бы схватил их и исчез, а вы приплелись ко мне и к тому же глупо бравировали находками. Из сего я сделал по раздумии один лишь возможный правильный вывод: вас послали какие-то люди, снабдив списком и указаниями. Откуда они узнали состав моей библиотеки – вопрос отдельный, но вы лишь смышлёный посредник. Вы достаточно образованы, чтобы соотнести титулы на десяти разных языках, но недостаточно умны, чтобы прочитать и понять то, что под ними.

– Рад, что вы составили обо мне такое впечатление, ибо оно, кажется, спасло мою жизнь. Поскольку правда одна, а лжей много, то прийти к наиболее невинной для меня помог вам не иначе, как мой ангел-хранитель.

– Но в какую-то минуту вы решили, – продолжал повествовать он, не отвлекаясь на мои слова, – что достаточно самостоятельны, чтобы сыграть свою партию. И отвезли книги не в Петербург, а в моё логово, в надежде прояснить истину и возвыситься над вашими нерадивыми хозяевами. Я вынужденно рукоплескал вашей дурости, для чего пришлось отложить нож. А поскольку я сам из таких же, позвольте пожать вашу руку. Два дурака, вместо мощёной дороги спокойной жизни, избрали висячий над пропастью мифов мост.

– Объясните мне эту книгу. Она слишком новая среди всех раритетов.

– «Le Rouge et le Noir»… Анри Бейль, мой старый друг, назначенный нашим консулом в Триест, написал её. Увы, он тоже убеждён в том, что я мёртв.

– Есть ли друзья, от которых вы не скрываетесь? – поставил я вопрос как можно каверзнее, но он не поддался.

– Он не просто друг, – улыбнулся Карно. – Скорее, брат… По тайному обществу, и, возможно, не по одному. Мы знавали друг друга в дни похода в Россию. У меня имелось своё задание, у него своё. Трудности отступления сближают… Потом пути наши разошлись.

– Он тоже скрывается под псевдонимом… Все скрываются и всё скрывают. А что скрывает гениза? Найдите способ попасть туда, Жан-Луи, я готов заплатить.

За завтраком, случившимся, впрочем, в обеденное время, мы продолжили прерванный диалог. Занятно, что после нашего объяснения на рассвете мы легли и преспокойно проспали ещё часов пять.

– Оставьте эту несовершенную мысль. Не потому, что это опасно или дорого: ведь для вас не существует ничего слишком дорогого, как для меня достаточного в цене. Просто вы не представляете, сколько документов скопилось там за тысячу лет, и все в ужасном состоянии. Ни тебе каталога, ни библиотекаря. Да и что, скажите на милость, станете вы искать?

– Но я убеждён, что Хаим Цфат прибыл сюда после моего визита к нему не случайно.

– Вот и прекрасно! Вам повезло, что у вас имеется такой осведомлённый архивариус, знающий, что отбирать. Пусть проделает всю чёрную работу, а вы следите за местом, куда он сносит добычу. Поручите вашему секретарю. Он пройдоха и ловкач, сумеет раздобыть для вас…

– Но он не сможет прочесть!

– Кто сказал прочесть? Украсть.

– Не опасаетесь, что воровство станет вашей второй профессией?

– Почему второй? В Египте у всех европейцев это первая профессия. А мы – европейцы… даже вы.

– Я не смогу приказать такого…

– Учитесь. Или хотите, я прикажу? Но с вас триста франков. – Он встал в позу цезаря и перекинул через плечо длинную полу халата на манер туники: – «Ступай, раб, и укради мне то, не знаю что!» А вы покраснели. Да перестаньте, сейчас кражи в моде. Тянут всё, что плохо лежит, и особенно что хорошо торчит: статуи, обелиски… Воруют и друг у друга. Всякие камни с письменами… м-да. Розеттский, например. Сфинксов с ликом Аменхотепа. Может даже обрадуете вашего Голицына.

– Для чего ему все эти подлинники?

– Сами знаете, поэтому охотно отвечу. При печати знаки искажаются. Это неважно в случае простого текста, но для магических начертаний может оказаться убийственным. Не моя, но такова вера этих людей.

– В книге, которую поручено отыскать мне, не содержится никаких колдовских таблиц. – Я сообщил ему название «Silentium Post Clamores», но не заметил в его лице перемен.

– Откуда вам знать!

– Вы скажете, где она?

– Издание тысяча шестьсот семнадцатого года есть и у меня. Но вам нужен первоисточник. На худой конец, оттиск. Если вас не опередили, то часть рукописи в Константинополе. В той самой библиотеке сераля, – пропел он последние слова.