Читать книгу "Накануне 22 июня. Был ли готов Советский Союз к войне? - Геннадий Лукьянов"

Несмотря на свои боевые заслуги и должность командира эскадры, Баркхорн так и не вступил в нацистскую партию. Утверждают также, что однажды после очередной воздушной победы на Восточном фронте на вопрос своего подчиненного, почему он не расстрелял из пулемета спускавшегося на парашюте советского летчика, Баркхорн сказал: «Тот парень, которого я сегодня сбил, имеет такое же право на жизнь и любовь, как ты и я».

Если вернуться к основной ударной силе вермахта, то исключительной дерзостью прославился танковый мастер командир 2-й роты 101-го тяжелого танкового батальона СС[51]Михаэль Виттман[52]. В частности, Виттман 13 июня 1944 года в районе Виллер-Бокаж (Нижняя Нормандия) в одиночку, то есть на одном танке «Тигр», вступил в бой с 22-й бронебригадой 7-й бронетанковой дивизии англичан[53], которая прославилась в ходе сражений в Северной Африке и получила название «пустынные крысы» (англ. Desert Rats). Благодаря своей предельной дерзости и внезапности он за 20 минут «поставил мировой рекорд по эффективности боевого применения танков», то есть уничтожил 21 танк и 28 единиц другой бронетехники противника, после чего отступил без каких-либо повреждений[54].

Если дерзкая акция Виттмана покажется читателю слишком избитой и банальной, то в многочисленных источниках можно найти и иные, не менее дерзкие и смелые, действия умелых и решительных немецких командиров. В частности, еще один результативный немецкий танковый ас, Вилли Фей, вспоминая свой боевой опыт, описывает такой случай, который не предусмотрен никакими уставами, инструкциями и наставлениями по боевому применению танков, который произошел 24 декабря 1944 года в районе города Манэй [16]. Около 10 часов вечера командир танкового взвода из дивизии СС «Дас Райх»[55]Франц Фраушер по своей личной инициативе и под своим руководством двумя танками незаметно пристроился к колонне танков 7-й танковой дивизии США. Дождавшись наиболее благоприятного момента, у поворота на шоссе 15 южнее Манэй оба немецких танка вышли из походного строя и расстреляли американскую колонну. В течение нескольких минут они уничтожили десять танков противника и рассеяли всю колонну, после чего ушли невредимыми. Кажущаяся простота этой дерзкой акции сопряжена с высоким риском неминуемой гибели в случае любой, даже незначительной ошибки, что, кстати, подтверждается другими схожими примерами.

Чтобы не приводить пространные описания подобных многочисленных примеров, хотелось бы лишь добавить, что только благодаря инициативе и дерзости немецких командиров были захвачены нетронутыми мосты через Западную Двину в Даугавпилсе (в Латвии Даугава) несмотря на то, что они находились на удалении 250 километров от границы. Советские саперы просто не ожидали такого нахальства, были захвачены врасплох и не успели взорвать мосты[56]. Теперь читатель может без подробных объяснений понять, что немецким войскам тем более не пришлось форсировать Неман в классическом понимании этого термина, когда они подошли к реке через несколько часов после вторжения, пройдя примерно 60 километров от границы. Они без всяких проблем «переехали» Неман по нетронутым мостам в районе Алитус[57]и Меркине. Немецкие командиры смело и дерзко пошли через мосты на восточный (правый) берег Немана, несмотря на то, что им противостояло лучшее и самое боеспособное в вооруженных силах СССР танковое соединение: 5-я танковая дивизия под командованием полковника Ф.Ф. Федорова.

На вооружении этой дивизии имелось 268 танков, в том числе 50 танков Т-34 и 37 KB, с которыми в то время не мог равняться ни один немецкий танк. Кроме лучших по тем временам танков эта дивизия имела и отличное артиллерийское вооружение: противотанковые пушки калибра 45 мм, полевые орудия калибра 76 мм, гаубицы калибра 122 и 152 мм, минометы большого калибра и даже зенитные орудия калибра 37 мм — всего 116 стволов. Таким образом, при простом (математическом, то есть без учета боевых качеств) сравнении сил и технических характеристик советские танкисты и артиллеристы могли бы без труда «стереть с лица земли» немецкую ударную группировку[58].

Чтобы читатель не воспринял это утверждение как необоснованное обвинение с целью дискредитации полковника Федорова, который так бездарно и позорно позволил немцам разбить самое сильное в советских вооруженных силах танковое соединение, придется на примере показать, что же в схожих условиях против довольно крупной танковой группировки противника смог сделать только один артиллерист (а не самая боеспособная в советских вооруженных силах и полностью укомплектованная танковая дивизия). Речь идет о подвиге старшего сержанта артиллерии Николая Владимировича Сиротинина, который он совершил 17 июля 1941 года в районе белорусского городка Кричев, и которому в ту пору исполнилось 20 (двадцать) лет, то есть его боевой опыт не шел ни в какое сравнение с «боевым опытом» полковника Федорова.