Читать книгу "Любовники - Юлия Добровольская"

«Так», — согласилась Дина.

«А раз так, значит, есть потенциал — и ума, и усердия. А раз есть потенциал, значит, нужно выходить на его рубежи. Нужно использовать его на всю катушку. А не зарывать талант в землю. Так-то! — Внутренний Голос немного помолчал. — Вот и подумай: что ты больше всего любишь, к чему стремится твоя душа, с чем лучше всего справляется ум. И — выбирай вуз».

Дина выбрала Технологический институт в далеком большом городе и органическую химию. Из журналов она знала, что это весьма перспективная наука, которая помогает улучшить очень многие стороны жизни — и быт, и здоровье в том числе. К тому же это было связано и с ее родным городом, и с фабрикой, на которой работала Динина мама и мамы и папы почти всех друзей Дины — кроме тех, у которых отцы были военными. В их городе было две основных профессии — химия и военное дело.

Дина решила никуда не ходить. Она примерила летний костюмчик, платье и легкий открытый сарафан, сшитые мамой, и — чудо! — великолепный купальник с иностранной биркой. Таких Дина еще не видела ни на ком.

Мамочка моя!.. Какая же ты замечательная!.. Только вот… только вот почему ты так живешь… как-то не так, не так, как все… как-то непонятно?..

И еще о маме

Это был не первый и не единственный разговор с мамой на волновавшую Дину тему.

Как-то вечером Дина сидела за столом и делала уроки. Рабочее место у нее было за обеденным столом — красивым деревянным полированным столом. Дина сдвигала с центра стола большую хрустальную вазу с искусственными гладиолусами, они были очень-очень похожи на настоящие — даже вблизи. Потом расстилала на половине стола газеты и там занималась. Сейчас она учила историю — прочтет абзац, повторит про себя. Всякий раз, поднимая голову от текста, Дина могла наблюдать через открытую в мамину комнату дверь, как мама, сидя перед зеркалом, выщипывает рейсфедером брови, потом красит ярко-красным лаком ногти, сушит их, помахивая руками… До Дины долетал этот любимый с детства запах лака для ногтей — любимый, потому что всегда был связан с праздником: то ли в кино их поведет дядя Толя, то ли в парк… Потом мама провела помадой по красивым крупным губам, сняла бигуди, расчесала волосы и вышла в гостиную.

Она присела к свободному краю стола. Увидев на сияющей полированной поверхности какое-то пятнышко, подышала на него и протерла рукавом своей светло-бирюзовой трикотажной кофты с перламутровыми пуговицами — эта японская кофта из «искусственного волокна», как тогда говорили, была предметом зависти маминых подруг. Мама натянула рукава кофты так, чтобы руки не оставили следов на зеркальной глади стола, и села, глядя на Дину с тихим умилением.

— Ты куда-то уходишь? — спросила Дина.

— Да, — ответила мама игриво, — ухожу.

Дина отложила учебник и сказала очень серьезно:

— Мама, ты опять идешь с этим… Геннадием Петровичем? А потом опять будешь плакать?

Мама виновато опустила лицо:

— Диночка, ты уже должна понимать…

— Что понимать? Что ты не можешь без мужчин?

— Ну зачем ты так?

— Ты врешь одному, врешь другому… Ты врешь мне, врешь себе. Мама… Ну брось ты это!

Мама, словно не слыша дочь, протянула руку к Дининому лицу:

— Вот умница… смотри, какая кожа стала ровная, все пятна исчезли. Ты должна постоянно пользоваться этим кремом и этой мазью. Запомни, — засмеялась она, — красота и молодость женщины в ее руках.

Дина посмотрела на маму безнадежно.

— Да-да, доча, — улыбалась мама, — скоро ты меня поймешь и спасибо скажешь. Глянь вот на меня: разве мне дашь тридцать шесть лет? Знаешь, сколько мужчин за мной увивается! — И засмеялась беззаботно, как довольный и совершенно счастливый ребенок.

— И у каждого этого мужчины семья, жены, дети. Тебя что, это совсем не волнует?

— Хм! Это их дело! — фыркнула мама. — Значит, такие жены, что мужей к другим тянет! А мне-то что… мне нравится внимание, подарки… Бери, Диночка все, что в руки идет… Тебе бы вот кокетства чуть-чуть… нельзя же такой прямолинейной быть, ты же сперва женщина, — она сделала упор на слове «женщина», — а потом уже комсомолка. Знаешь, как мужчинами вертеть можно! — И снова засмеялась заливисто. — Как, ты думаешь, я с восемью классами помощником начальника цеха стала? — Мама немного смутилась, поняв, что сказала лишнее, но тут же улыбнулась с гордостью: — И ведь вот тяну… и между прочим, не хуже образованных.

— Тебе не надоело в любовницах ходить?

— Надоело?! Не-ет! Это так приятно — на любовниц-то не скупятся! — И снова засмеялась. — В женах я уже побывала, хватит! Ты что, не насмотрелась на мою замужнюю жизнь?! С отцом-то, наверное, и не помнишь ничего… И слава богу, что не помнишь. А с… а с отчимом… с дядей Толей… Это с тобой он был как Дедушка Мороз — подарки, кино, зоосад… — Мама разволновалась, и Дина снова, в который раз, пожалела, что подняла эту тему. — Папа!.. Да, папой, может, он и неплохим был… а вот мужем… Не надо мне такого. И никакого не надо! Все мужья рано или поздно на сторону начинают бегать. Так пусть теперь они ко мне бегают от своих клуш! Так что в любовницах мне очень даже нравится!

Конечно, всего Дина знать не могла, но почему ей так претила мамина позиция?..

Однажды она попыталась поговорить об этом с Внутренним Голосом.

«Как ты думаешь, — ответил он, — ты сумеешь переубедить свою маму?»

«Не знаю… — растерянно ответила Дина. — Навряд ли…»

«Вот и я так думаю. А потому просто люби ее. Люби такую, какая она есть. Она твоя мама».

«Я люблю ее! Но ведь… — Дину осенило. — А не мог бы ты поговорить с ней?»

Внутренний Голос рассмеялся:

«Девочка моя! У каждого свой Внутренний Голос. Свой! Понимаешь? Твоя мама живет так, как подсказывает ей ее, ее собственный Внутренний Голос…»

«А что ж он такой… глупый?..»

«Хммм… Ты так считаешь?.. А что, если кто-то скажет то же самое обо мне? Тебе это понравится?.. Думаю, нет, не понравится. — Он ненадолго задумался. — Хочешь еще один совет от меня?»

«Да! Говори!»

«Есть такая мудрая истина: не суди. У каждого своя жизнь, свой опыт… каждый прав по-своему. Не суди и не спорь ни с кем. И мнение свое высказывай очень осторожно, очень деликатно, чтобы не обидеть ничьих чувств. Поняла?»

«Поняла», — ответила Дина, хотя поняла она не совсем все, не до самого конца, но одно усвоила: у каждого своя правда.

«Совершенно верно!»

«Хммм… — тут же усомнилась она. — А что, если и ты мне насоветуешь чего-то не того… чего-то неправильного? А?»

«Хороший вопрос! Просто замечательный! Ты растешь, моя девочка! — Дине даже показалось, что Внутренний Голос сказал это с гордостью. — Так вот. Каждый мой совет ты сможешь проверить».