Читать книгу "Любовники - Юлия Добровольская"

— Три секунды истекли, — сказал он очень тихо.

— Да, сейчас… — ответила она, не в силах оторваться от Кости.

Костя закрыл глаза.

— Э-эй! Ты как? — Дина не хотела допускать тревогу и опасения в свою душу и, положив руки на Костину грудь, истово помолилась про себя: «Спаси и сохрани! Спаси и сохрани… Господи, спаси и сохрани!»

— Устал… — ответил Костя едва слышно.

— Ну, спи. Спи. — Дина снова коснулась его губ. — Я люблю тебя. Я буду тут, рядом… слышишь? Я всегда рядом. Помни… знай это.

— Да…

— Я тебя люблю.

Дина выпрямилась и смотрела какое-то время на уснувшего Костю, гладя его по руке и продолжая умолять Бога о милости, пока доктор снова не напомнил ей о том, что пора покинуть палату.

— Спасибо вам, — сказала Дина, взяла с вешалки свой плащ, заботливо повешенный доктором рядом с белыми халатами, надела его и вышла в коридор.

Она села на корточки в угол у двери и прикрыла глаза. Рука в кармане плаща наткнулась на что-то жесткое. Дина вынула сложенную в несколько раз бумажку.

«Серафима умерла ты свободен = мать», — прочла Дина.

Неожиданный поворот

— Да, да, — повторил отец, — ты можешь уехать к бабушке и учиться там, где захочешь.

Костя перевел взгляд на мать. Та выжидающе смотрела на сына.

Повисла пауза. Отец снова собрался с духом.

— Но до того ты должен… ты должен выполнить одно наше условие. Ты должен жениться… Ну, формально, конечно.

Костя снова посмотрел на отца, но все остальное уже не имело для него большого значения: главное, он может уехать отсюда! Навсегда!

— Что я должен сделать? Когда? — спросил Костя.

Мать заскулила в платок, прижатый ко рту, а отец, словно проверяя, все ли сын понял, повторил:

— Ты женишься. Ты слышал, что я сказал? А потом уедешь к бабушке. Один. Без… без жены.

— Да, я понял. Когда?

Косте показалось, что отец вздохнул облегченно:

— Чуть позже я тебе все расскажу. А сейчас иди к себе.

Костя вернулся в свою комнату, сел за стол и замер, словно боялся то ли спугнуть неожиданно свалившееся на него ни с того ни с сего счастье, то ли расплескать радость, переполнившую его душу.

* * *

Через несколько дней на пороге его комнаты появилась Аннушка.

— Можно, Константин Константинович? — спросила она с улыбкой, постучав в раскрытую дверь.

— Да, Аннушка, конечно, входите.

Руки она держала за спиной.

— А что я вам принесла, Константин Константинович!.. — сказала Анна заговорщицки и показала из-за спины край голубого конверта.

Костя, словно ничего не понимая, смотрел на улыбающуюся няню.

— Вам письмо, Константин Константинович. От бабушки.

— Да? Хорошо, — пробормотал он рассеянно. — Я скоро уеду к ней. К бабушке… Женюсь и уеду.

— Вы? Женитесь?! — воскликнула Аннушка удивленно. — На ком, Котенька? Вот сюрприз! Как это вы ловко все скрывали! И кто ж она, ваша невеста? — Аннушка, казалось, еще не поверила до конца в услышанное и ждала, что Костя рассмеется и все окажется розыгрышем.

— Не знаю, — пожал плечами Костя. — Не важно. Главное, я уеду отсюда.

* * *

— И что дальше? — спросила Дина.

— А дальше была свадьба, — сказал Константин Константинович. — А потом я уехал к бабушке. Окончил десять классов, поступил в технологический институт. И вот — преподаю у вас.

— А где ваша… жена?

— Там же, где и была с самого начала: в постели отца. — Константин Константинович замолчал. — Она забеременела и стала его шантажировать, мол, не дашь мне и нашему ребенку свою фамилию, не поселишь в доме — разоблачу, обвиню в изнасиловании… ну и тэ пэ. Полетишь, говорит, со своих вершин, и пусть будет не мне и не тебе. — Он снова помолчал. — Вот мои любящие родители и придумали такой ход. А она… она живет в наше… в их доме, под видом моей брошенной жены. — Константин Константинович усмехнулся. — Сынку моему уже лет шестнадцать. Сереженькой назвали… Мать, говорят, в нем души не чает… моя, в смысле, мать. Говорят, притихла, как та у нас… у них поселилась. Думают даже, что она просто тронулась умом. Это мне Аннушка писала… И бабушка рассказывала. А я их никого с тех пор не видел… Так что я женат. И не могу вам предложить стать моей женой. — Он опустил лицо. — Я писал ей… той… Серафима ее зовут… писал через Аннушку, просил, чтобы развод дала… время, мол, прошло, кому теперь какое дело. А она — нет, не выгоден мне, говорит, развод, муженек дорогой.

Дина смотрела на точеный профиль своего преподавателя.

Он повернулся к ней с грустной улыбкой:

— Так что я женат. И не могу предложить вам стать моей женой. Вот так вот, Дина Александровна…

— Я вас люблю, Константин Константинович, — сказала Дина просто.

Он поднял на нее влажные темные глаза. Дина повторила:

— Я вас люблю. А все остальное не имеет значения.

* * *

Когда из палаты снова вышел доктор, он с удивлением заметил упрямую женщину, сидящую на корточках в углу.

Она услышала звук открывающейся двери и поднялась смущенно глядя на доктора.

— Зря вы тут… — сказал доктор, — все в порядке, я вас не обманываю. Завтра вашего мужа переведут в общую палату. Легкое сотрясение головного мозга, трещина ключицы…

— А что с сердцем?

— Сердце в полном порядке.

— Как?..

— Сердце совершенно здорового человека. Это не был сердечный приступ. Ваш муж просто поскользнулся…

— Спасибо вам, — сказала Дина. — Можно я побуду?..

— Ну, побудьте… — И доктор ушел по коридору к дальней двери под мигающей надписью «Выход».

Дина проводила его взглядом, села на свое место и прикрыла глаза.

«Если все на свете случается не просто так, значит, и то, что случилось сейчас с Костей… с нами обоими, тоже для чего-то было нужно?..» — подумала она.

«А ты не догадываешься?» — спросил Внутренний Голос.

«Кажется, догадываюсь», — ответила Дина и улыбнулась.