Читать книгу "Мисс Свити - Валери Собад"

Через год мисс Трамбл вышла на пенсию, и Саманта даже всплакнула. Пожилая журналистка не только научила ее азам профессии, но и горячо рекомендовала в качестве собственной замены.

Не успела мисс Трамбл уволиться, как журнал выкупил холдинг, специализировавшийся в области финансов. Новый владелец первым делом потребовал изменить макет издания. Поскольку тиражи после этого не выросли, как он рассчитывал, а, наоборот, упали, он решил сократить штат редакции. Саманте предложили работать дома за гонорар. Какой у нее был выбор? В ее кабинете уже обосновался молодой выпускник Кембриджа, в чьи обязанности входило следить за кривой продаж.

* * *

— У меня есть полчаса между двумя встречами, ближе к вечеру, — снова заговорила Беверли. — Как тебе это, удобно?

— Конечно, вполне.

— Тогда приходи ко мне в шесть пятнадцать. Прости, Сэм, но я вешаю трубку. Я уже и так опаздываю на это чертово совещание.

* * *

Саманта ступила за порог и обнаружила, что небо совершенно прояснилось. Станция метро находилась в конце улицы. Саманта побыстрее перешла через дорогу, на теневую сторону. Ее светлая кожа не выносила воздействия прямых солнечных лучей, в результате чего даже в теплом сентябре ей приходилось поверх платья с короткими рукавами надевать пиджак. Ее путь лежал мимо лавочки Абдула Джахрани. Старик-пакистанец стоял на крылечке — вышел подышать воздухом. Она тепло улыбнулась ему, и он церемонно поклонился в ответ.

Подкатил поезд, практически пустой. Седовласая англичанка, еще одна женщина — в чадре… Какая-то толстуха, от которой ощутимо воняло жареной рыбой и потом, читала «Sun». Рядом с ней пристроился молодой худощавый парень с лицом, затейливо утыканным кольцами пирсинга — Саманта насчитала не меньше полудюжины. Она предпочла сесть в конце вагона, покрепче прижав к себе поставленную на колени сумку. В обратную сторону поезда шли набитые битком — народ возвращался с работы.

— Мисс Свити! Не часто вы нас балуете своим присутствием!

Саманта приветливо поздоровалась с дежурным в холле — пожилым чернокожим мужчиной с белоснежной улыбкой.

— Моя жена всегда начинает читать журнал с вашей рубрики, — продолжал он. — Надеюсь, вы не увольняться пришли?

Комплимент вогнал Саманту в краску — ничего страшного, легкая стадия номер один. Она отрицательно покачала головой и направилась к лифту.

* * *

Редакция «You and I» занимала весь седьмой этаж. Кабинет Беверли располагался за общей редакционной комнатой, где трудилось с десяток журналисток, — все, как одна, на высоченных каблуках, они сидели по своим клетушкам, отделенным друг от друга прозрачными перегородками.

Кабинет Беверли поражал самой современной роскошью. Письменным столом служил кусок стекла, положенный на две тонкие металлические опоры, — творение модного дизайнера. Беверли восседала за ним в японском рабочем кресле, соответствующем всем нормам эргономики. На подставке в стальных заклепках высился никогда не выключавшийся плазменный телевизор. Белизну стен оживляла картина в стиле постмодерн, изображавшая руку, протянутую из пустой яичной скорлупы.

Идти через редакционную комнату всегда было для Саманты испытанием. Она отдавала себе отчет, что своим внешним видом наносит оскорбление подчиненным Беверли. Каждая из них считала своим долгом копировать стиль одежды начальницы и на работу приходила в платье или в штанах в обтяжку. Дополняли наряд кожаный пояс, подчеркивающий осиную талию, и высоченные сапоги на шпильке, так что все вместе они напоминали отряд кровожадных амазонок. К ним боялись лишний раз заглянуть — только временно нанятый молодой курьер осмеливался проскользнуть в их царство, если требовалось доставить срочную посылку.

Стараясь не обращать внимания на насмешливые или откровенно жалостливые взгляды, каким сотрудницы проводили ее прямое платье в бледно-розовую полоску, Саманта направилась прямо к дверям кабинета Беверли — решительным, как ей хотелось думать, шагом.

Беверли поднялась ей навстречу. Прижалась своей густо наштукатуренной щекой к бледной, без намека на крем-пудру, щеке Саманты, что означало дружеское объятие. Махнула в сторону стоявшего в углу ярко-красного, в форме банана, дивана, приглашая присаживаться. Саманта опустилась на самый его краешек. Она по опыту знала, что подняться с этого слишком мягкого ложа сможет только ценой мучительных судорог во всем теле. Итак, она выпрямила спину, крепко сжала колени и положила на них руки. Беверли, в своих сшитых по фигуре брюках ощущавшая себя гораздо более комфортно, плюхнулась рядом.

— Ну хорошо, радость моя. Так что там у тебя стряслось? — начала она, покосившись на мобильник, который не забыла прихватить со стола.

От нее не укрылся обеспокоенный взгляд, каким Саманта окинула застекленную дверь.

— Дверь закрыта. И вообще она двойная. Так что нас никто не подслушает, — успокоила ее Беверли.

Саманта достала из сумки два анонимных письма, подчеркнув, что второе пришло на ее домашний адрес.

— Самое неприятное — то, что этого адреса никто не знает. Он не значится ни в каких справочниках, потому что мы с бабушкой терпеть не можем торговых агентов. А у тети Маргарет телефона нет.

Затрезвонил мобильник Беверли. Она посмотрела на номер звонившего и вздохнула:

— Макс. Извини, ладно? Буквально на минутку. Он меня достал уже. Никак не может понять, что между нами все кончено.

Она проговорила минут десять. Затем, повернувшись к Саманте, еще полчаса объясняла, почему она решила порвать с вышеозначенным Максом. Обычно все происходило с точностью до наоборот: любовники Беверли старались как можно скорее исчезнуть из ее жизни, не в силах терпеть ее вулканический темперамент.

— Правильно сделала, что рассталась с ним, — одобрила Саманта.

Снова зазвонил мобильник.

— Опять он, — с видом заговорщицы шепнула Беверли.

— Просто не отвечай, и все. В конце концов ему надоест, и он отстанет.

— Ты, как всегда, права, Сэм! Ты лучший в мире психолог-консультант по семейным проблемам!

И она весело отшвырнула аппарат, который врезался в спинку красного дивана, перевернулся, подпрыгнул и сгинул где-то между его мягкими подушками.

— Так вот, насчет этих писем… — заговорила Саманта.

— Каких писем?

— Ну, этих… Которые я тебе показала…

— Ах да, анонимки! Дорогая моя, ты совершенно напрасно беспокоишься. Все журналисты получают послания от всяких психов. Если бы я вникала в каждое неприятное письмо, которое мне приходит, я бы покой и сон потеряла! Так что не думай о них. Это оборотная сторона известности!

И, внимательно разглядывая свои длинные, покрытые черным лаком ногти, она принялась перечислять самые ядовитые письма, адресованные ей за время ее журналистской карьеры.

— Да, но они приходят тебе в редакцию, а не домой, — исхитрилась перебить ее Саманта. — Скажи, пожалуйста, кто в редакции, кроме тебя, знает, где я живу?