Читать книгу "Без тормозов - Михаил Март"

— Кто говорит?

— Это портной Константина Витальевича, если вы понимаете.

— Его больше нет. Заглохните все. Скоро здесь менты будут.

— Понял.

Зураб побледнел.

— Судаков подох. Циклоп сказал правду.

— Вот это я понимаю! — воскликнул Метелкин. — Такой герой мне и нужен. Сказал — сделал. Поехали, чудо в перьях. Кейс с деньгами не забудь. У меня терпения нет, хочу увидеть монстра своими глазами.

— Дурачок ты, Женечка. Ты же не в зрительном зале, где можно попкорн жрать, пока людям на экране глотки режут.

Объяснять Метелкину дорогу не пришлось, он знал Москву и область лучше таксистов-ветеранов. Получил ориентир и вперед. Мощный мотоцикл до пункта назначения долетел быстро. На развилке встали. Лес темный, в три стороны разбегаются узкие кривые колеи от машин. Сплошные кочки и ухабы. Дорожки проделали путешественники и любители пикников. Рядом река, но там в купальный сезон приткнуться негде, сплошные палатки и костры, вот все и ищут уединения в лесной чаще.

Телефон зазвонил через пять минут.

— Похоже, он нас видит, — сказал Метелкин. — Не мог так рано нас ждать.

— Какая разница, — отмахнулся Зураб. — Может, у меня машина не на ходу, попросил приятеля подбросить… Кто его увидит в такой темени. Да и кого ему бояться.

Он взял трубку:

— Я уже здесь.

— Езжай по центральной дороге, пока не упрешься в шлагбаум. Дальше пешком. Увидишь фонарь на дереве, там я тебя жду.

Зураб убрал телефон.

— Перестраховщик!

— А ты не вызываешь доверия, Зурик. Поехали.

Через полкилометра уперлись в шлагбаум.

— А теперь так, Зурик. Бери кейс и иди прямо. Я пойду лесом. Ночь лунная, авось не заблудимся.

Метелкин закатил мотоцикл в кустарник и пошел вдоль опушки, спотыкаясь о пни. Минут через пять лес кончился. Перед глазами репортера-детектива раскинулась огромная поляна, посреди которой стоял вековой дуб. На одном из сучьев висел фонарь. До дерева метров двадцать. Далековато. Выйти из леса Метелкин не мог. Он видел лишь контуры двух мужчин. Один высокий, другой пониже. Появился Зураб с кейсом и направился к центру поляны. Метелкин присел на корточки, снял крышку с объектива. Даже при большом увеличении, равном биноклю, он не мог рассмотреть лиц, а хуже всего, не мог ничего слышать.

Вот Зураб подошел к мужчинам, положил кейс на землю, открыл его и показал деньги. Тот, что поменьше, проверил купюры, а тот, что повыше, перекинул веревку через сук и накинул Зурабу петлю на шею. Несчастный грузин даже не сопротивлялся. Здоровяк что-то ему говорил. Похоже, приговор зачитывал. Метелкин щелкал. До него еще не доходило, что происходит, срабатывал инстинкт репортера. Но когда перекинутую веревку подтянули и он увидел болтающееся в воздухе тело Зураба, выронил фотоаппарат и что было сил рванул назад. Пока он добирался до мотоцикла, раз десять падал, порвал куртку, лицо от веток и пней спасал шлем.

Метелкин трясущимися руками вставил ключ в замок зажигания, завел двигатель и вылетел на дорогу на заднем колесе, как на пришпоренном коне. Мотоцикл ревел, прыгал по кочкам, скорость возрастала, и лишь инстинкт помогал маневрировать. Из леса совершенно неожиданно вынырнула машина. Затормозив, перекрыла дорогу. Столкновение стало неизбежным. На огромной скорости мотоцикл врезался в отливающий серебром автомобиль. Метелкина выкинуло из седла. Он пролетел по воздуху не меньше семи метров и угодил в кустарник. Опять его спас шлем. Не чувствуя боли, вскочил на ноги, бросился бежать дальше через лес и наконец оказался на берегу реки, заросшей камышом. Не раздумывая, он бросился в воду и нырнул. Очутившись на поверхности, понял, что плыть не может, у него не осталось сил.

4

10 июня, 2 часа ночи

Криминалист Несемейный всегда высказывался жестко. Более двадцати лет опыта позволяли ему быть категоричным.

— Убийца к погибшему не подходил, товарищ подполковник. Ковер и медвежья шкура чистые, следов нет. Топор он метнул от двери. Точность поразительная. В руке жертвы пистолет, но он даже поднять его не успел. Вопрос решился за один хлопок в ладоши. Бац и готово.

— Кто вызывал бригаду?

— Кто-то из охранников Судакова позвонил дежурному по городу. Убитый — один из наших бывших. Подполковник Константин Витальевич Судаков. Вы его знали. Все лицо залито кровью, опознать нелегко. Обнаружила его жена. Сейчас ее валерьянкой откачивают. Поговорите пока с охранником, он один остался, остальные разбежались. Очевидно, нелегалы или тоже из бывших.

Марецкий еще раз бросил взгляд на кровавую картину. От лица убитого и впрямь мало чего осталось. Шкура белого медведя в крови, стена в брызгах, словно на нее краску из ведра выплеснули. Подполковника передернуло, и он вышел из комнаты. Телохранитель стоял в коридоре, переминаясь с ноги на ногу. Похоже, парень понимал, во что влип, и врать не будет.

— Где-то я тебя уже видел.

— Верно, товарищ подполковник. Я помощником у Судакова служил. Отряд быстрого реагирования возглавлял. Когда Константина Витальевича отстранили, я тоже уволился.

— Кого он так разозлил?

— Без понятия. На чердаке картотека человек на двести. Убийца уходил через чердак, ящики и стеллажи видел. Они расположены по алфавиту и не заперты. Ни одно досье не пропало. Если он не взял папку с компроматом на себя, не было смысла убивать Судакова. С бывшим полковником еще сторговаться можно, а попади документы к вам… И вот еще что удивительно. Никто из его клиентуры не знал, что его уволили. Удостоверение он так и не сдал. Его боялись по-настоящему. Не знаю, кто мог так рискнуть.

— Все верно говоришь. Но как вы ловкача пропустили?

— Понятия не имею. Забор около трех метров. По гребню проведена колючка под током, ее не срежешь. Замкнет — свет везде погаснет. Сработает генератор. А это тревога. Нас тут было четверо. Трое ушли. Они еще действующие, замараться боятся.

Марецкий строго глянул на охранника:

— Подземных коммуникаций нет?

— Точно нет. Главное, что Судаков ждал кого-то. Нам велел занять боевые позиции. Мы были начеку, а ни черта не видели. Невидимка прошел. На чердаке рама из слухового окна вынута. Мешала. На соплях держалась. Но как он на крышу залез? По водосточной трубе? Засекли бы.

— Ты же говорил, что он уходил по крыше.

— Это да. Я у крыльца засел. Дверь не открывалась. А потом хозяйка через окно второго этажа из спальни вопить начала: «Убили! Убили! Убили!» Все рванули в дом, тут-то он и ушел. Во дворе только один оставался, у калитки.

— А ток?

— Не знаю. Всякого повидал, но тут чудеса какие-то.

— Пойди-ка проверь напряжение. Найди все щитки, а я с хозяйкой поговорю.