Читать книгу "Белый цвет боли - Эва Хансен"

Еще пара часов таскания шкафов по двум небольшим комнатам, и они, наконец, обрели свои места. Оставались коробки… Мы с Бритт с ужасом оглядывали гору коробок, понимая, что весь дом по площади равен квартирке фру Сканссон, а потому привезенное никак не сможет поместиться. Но глаза боятся, а руки делают. Для меня уже который день неимоверная занятость была просто выходом из положения.

К нашему изумлению поместилось все, еще и место осталось, просто аккуратно и со смыслом разложенные на полках вещи занимают немного меньше места, чем сваленные кучей. Но фру Сканссон пришла в ужас:

— Мы что‑то забыли там!

— Нет, ничего не осталось, все увезли.

— Тогда что‑то потеряли по дороге! Я так и знала!

Чтобы предотвратить назревающую истерику, я попросила вспомнить, что лежало на какой полке и проверить любую на выбор. Все воскресенье мы занимались сверкой. Память у фру Сканссон оказалась отменной, она прекрасно помнила, что и где у нее лежало, но пока мы не сверили каждую мелочь, вплоть до ложек или фарфоровых куколок, размером с наперсток, она не успокоилась.

Когда проверка была закончена, а фру Сканссон убедилась, что все просто разложено с толком, мы хотели лишь одного: спать! Только бы не попросила приехать в следующие выходные и еще что‑то перетащить, например, с первого этажа на второй!..

В тяжелом физическом труде есть свои плюсы, устаешь настолько, что думать сил не остается. Это то, что мне сейчас нужно. Я таскала и таскала, двигала, раскладывала, перекладывала, пока не оказалось, что делать больше нечего, кроме того, уже поздно. Быстренько приняв душ и категорически отказавшись от всего, кроме крепкого кофе, мы, наконец, отправились восвояси.

В результате домой добрались далеко за полночь, словно зимние мухи, буквально засыпая на ходу от усталости. На третий этаж мимо своей бывшей квартиры ползли, едва передвигая ноги, но увиденное у нашей новой заставило меня на мгновение проснуться.

На верхней ступеньке у нашей двери… сидел Ларс. Увидев нас, он поднялся:

— Наконец‑то! Я думал, вы там на неделю останетесь.

Я не придумала ничего умней, как поинтересоваться:

— Ларс, откуда ты здесь?

— Я из Лондона. Лукас сказал, что вы перебрались в свой прежний дом, а Магнус подсказал, в какой вы квартире.

— Почему не позвонил?

— У тебя телефон выключен.

— Да‑а?.. Вот черт!

Я открывала дверь, пытаясь сообразить, что теперь делать. Мне очень хотелось видеть Ларса, хотя не позволяла себе даже мечтать, что он снова появится в моей жизни, но вот он рядом, и я не знаю, что делать и что говорить. Но все мысли и чувства были притуплены сильнейшей усталостью, все же пара дней тяжелого и нудного физического труда и пара бессонных ночей для нас многовато.

— В квартиру пустите?

— Конечно, — пробормотала Бритт, роняя сумку в прихожей на пол. Сил тащить ее в комнату действительно не было.

— Так… фрекен настолько устали, что не мешало бы поспать? У вас хоть есть на чем?

— Угу…

Две сонные курицы, почти не обращая внимания на неожиданного гостя, побрели по своим комнатам. Пока Ларс помогал Бритт добраться до ее комнаты, я в своей прикорнула на матрасе, свернувшись калачиком.

Он пришел ко мне, присел рядом, укрывая пледом.

— Тебе завтра нужно на занятия?

Я в полусне бормотала:

— После обеда… Я сейчас… я только чуть‑чуть…

— Спи.

Проснулась посреди ночи и некоторое время не могла понять, где нахожусь. Чуть посоображав, вспомнила, что это квартира фру Сканссон, в которой мы со вчерашнего дня полноправные съемщицы.

А еще мне снился приятный сон, что приехал Ларс и пришел к нам, только вот во сне все никогда не доходит до логического завершения. Логичным окончанием была бы фика и… Нет, пожалуй, на нешироком матрасе вдвоем это уж слишком.

Подумав о прошлом дне, я вдруг поняла, что у меня основательно болит низ живота. Конечно, это глупость — женщине, совсем недавно потерявшей ребенка, таскать здоровенные шкафы и коробки с барахлом. Нужно было думать о себе, а не только о том, чтобы угодить фру Сканссон.

Я с тоской вздохнула: утром придется звонить доктору, так похожему на молодого Джорджа Клуни, который успокаивал меня в госпитале, утверждая, что дети еще будут. Конечно, эрзац‑Клуни будет ругать за трудовые подвиги, совершенные вопреки запрету на физические нагрузки.

Тут я заметила полоску света из кухни. Мы забыли его выключить или Бритт втайне от меня ест свои любимые гамбургеры? Мы с подругой перестали бегать по утрам, вернее, из‑за всех кошмарных событий перестала я, Бритт вытащить на пробежку всегда было трудно, она выдумывала тысячу и один повод, чтобы оставаться дома, пока я перебираю ногами ступеньки Лестницы Последнего Гроша. Отсутствие движения и гамбургеры из «Макдоналдса» в придачу доведут Бритт до лишних килограммов, уничтожить которые будет очень непросто. Подруга все понимала, но сделать усилие и выбраться из дома рано утром да еще в плохую погоду или не есть булку с котлетой не могла. Неужели и правда жует бургер?

Мы вернулись в таком сонном состоянии, что я даже не помнила, как добралась до матраса и уснула одетой. И ведь пледом укрылась. Это говорит о том, что даже в полуживом состоянии мы с Бритт способны совершать не только трудовые подвиги для кого‑то, но и заботиться о себе. Или это меня укрыла Бритт? Тогда моя подруга просто героиня, надо поблагодарить ее и рассказать о том, какой я видела сон про Ларса. Или лучше о Ларсе не рассказывать, она сразу потребует ему позвонить даже посреди ночи.

Я представила, как Бритт вынуждает меня звонить: «Перескажешь свой сон и скажешь, что беспокоилась». Да, а Ларс спросонья промычит что‑нибудь и успокоит любовницу, мол, это ненормальная Линн из Стокгольма, ну, ты ее помнишь, они там все такие: прилипнут, не отвяжешься.

Но я все‑таки выбралась из‑под пледа и побрела благодарить Бритт за заботу и ласку, решив даже не ругать за гамбургер, если увижу таковой у нее в руках посреди ночи.

В квартире одна большая комната с кухонным отсеком, в которую выходят двери двух меньших.

Открыв дверь из своей, я замерла от изумления, не веря собственным глазам. Прямо на полу, привалившись спиной к стене, сидел самый красивый мужчина в мире, обладатель самых красивых стальных глаз, богоподобный и несравненный Ларс Юханссон собственной персоной!

Наверное, вид у меня был еще тот — всклокоченная, заспанная, вернее, недоспавшая, растерянная от неожиданности.

— Ларс?.. Откуда ты здесь?

Некоторое время он просто смотрел, потом встал, подошел совсем близко, поднял мою голову за подбородок, заглянул в глаза, я привычно утонула в его стальных омутах…